Зимняя невеста
Шрифт:
– И желания Бетти?
– Да. Следующей за Арнольдом была она. И не выполнить того, что требовала Бетти, – значило не выполнить желание Арнольда. После чего следовало наказание. Я пожинала заслуженное.
– Тебя били?
– Только Арнольд. Бетти довольно быстро удалось найти способ причинить мне еще больше мучений и поэтому держать в подчинении. – Исабель почти впивалась ногтями в предплечья. – Но уж лучше бы она меня била, потому что ей очень хотелось сломить меня.
– Господи,
– Необходимость заставляла меня оставаться на острове. И любой способен выдержать все, если надо. – В глазах ее заблестели слезы, но она усилием воли остановила их… – Этого достаточно? Мне надо забыть обо всем. Не расспрашивай, пожалуйста…
– Господи, – повторил Джед опять и вдруг, резко повернувшись, обнял ее, прижал к себе, не в силах сдержать порыва жалости, симпатии и сочувствия. – Что же мне делать с тобой?
«Держать вот так в своих объятиях», – подумала Исабель. Ей захотелось сказать ему об этом. Сейчас с ней обращались так, как было только в детстве:
– Этого довольно?
– Более чем. – Голос его дрогнул, когда Джед прижал ладонь к ее затылку. – Как тебе удалось выдержать все это?
Теперь Исабель было легче говорить, словно он вбирал в себя накопившуюся за все эти годы боль ее души:
– Я училась. Старалась победить хотя бы в малом. – Она прижалась к нему еще теснее и проговорила как в забытье:
– Это очень важно – не позволять себе сдаваться и постоянно пытаться отвоевать хотя бы крошечный кусочек. Всякий раз, как меня загоняли в угол и поражение казалось неизбежным, я пыталась найти, в чем могу утвердиться. Пусть даже и в незначительном, чтобы поддержать свой дух. Не дать сломить его окончательно. Ведь вместо покорности, например, можно научиться терпению. Их жестокость…
– Подожди, – она почувствовала, как Джед снова весь подобрался и даже слегка отодвинул ее от себя, чтобы заглянуть в глаза:
– А чему ты научилась со мной? Что тебе удалось отвоевать?
Исабель посмотрела ему прямо в глаза и облизнула пересохшие губы:
– О чем ты?
– Когда ты пришла ко мне в домик, то сказала, что у тебя свои собственные причины для этого. Что это за причины? На что ты хотела обменять свою девственность, к примеру?
– Какое это имеет значение?
– Мне хочется знать, черт побери!
Его нельзя было отпугивать, но Исабель не могла солгать:
– Ребенок.
– Что? – переспросил Джед с округлившимися глазами.
– Я люблю детей и давно хотела иметь ребенка, – быстро проговорила она, глядя на верхнюю пуговицу его рубашки. – Неужели ты не понимаешь, что это был единственный способ, который позволял мне выиграть в этом
– Должен огорчить тебя, едко ответил Джед. – Сдается, что мы с тобой оба выиграли при встрече.
– Удовольствие? Конечно. Но я-то не искала его. Я выполнила твою просьбу, – она встретила его взгляд. – И мне надо было понять, что я смогу извлечь для самой себя в этой ситуации.
– Моего ребенка? – Джед крепко сжал ее плечо. – Так ты не принимаешь противозачаточные таблетки?
– Нет, – и она добавила:
– Быть может, я еще не успела забеременеть, но очень надеюсь, что все же это произойдет. И сегодня особенно благоприятный день для зачатия, и мне бы не хотелось упустить его. Потому что даже если и встретится другой подходящий мужчина, я вряд ли смогу… – она передернула плечами. – Мне не хочется снова оказываться пойманной в этот капкан.
– И ты хотела скрыть от меня, что собираешься завести ребенка и потом смыться с ним?
– Скорее всего, да, – Исабель высвободила плечо. – Почему это тебя должно волновать? Какое ты к этому имеешь отношение?
– Как это какое! Я что, донор спермы? Я, между прочим, живой человек, черт побери! – Джед сжал губы. – И я видел очень плохой пример отцовства, чтобы позволить себе относиться к этому беззаботно.
– Ты не очень последователен.
– При чем здесь последовательность или непоследовательность. Это не ученый диспут. Вся твоя жизнь состояла из одних уступок…
Что она могла возразить на это обвинение?
– Меньше всего мне хотелось бы огорчать тебя. – Исабель попыталась выдавить из себя улыбку. – Ронни так старалась…
– Ну да, Ронни – наш спасательный круг. А уж про ее идею и говорить нечего: лучшее лекарство от всех огорчений хороший секс. – Его губы изогнулись в иронической улыбке. – Но она представления не имеет, к каким последствиям может привести употребление этого лекарства. Так ведь? – Джед выпустил ее из объятий и отвернулся. – Итак, если я скомандую: ложись, то и ты, в свою очередь, сумеешь одержать свою победу.
– Ты не понимаешь.
– Нет, я очень даже хорошо понимаю. – В быстром взгляде, который он бросил на нее, светились и мука, и огорчение. – Именно в этом все дело. Одна моя половина требует схватить тебя, поднять на руки, прижать к себе и сказать: вот и хорошо, я рад, что ты можешь воспользоваться мной таким образом. А вторая моя половина готова придушить тебя на месте за это. – Джед зашагал к ступенькам. – Иди спать.
– А ты куда?
– На камбуз, к Ронни. У меня сейчас такое настроение, что я уж лучше перекинусь с ней в покер. Советчик из нее никудышный, а вот игрок она неплохой.