Зимняя война 1939-1940. И.В.Сталин и финская кампания
Шрифт:
СТАЛИН. Я извиняюсь. Вы должны были следить, или иметь людей, которые следили бы за тем, о чем пишут военные писатели и какой духовной пищей они кормят наших военных читателей. Как можно допустить, чтобы в проекте устава и в проекте наставления, которые люди читают, которые читает наша военная молодежь и впитывает в себя это последнее слово мудрости, что зимние условия ухудшают обстановку войны, тогда как все серьезные, решающие успехи русской армии развертывались именно в зимних условиях, начиная с боев Александра Невского и кончая поражением Наполеона. Именно в зимних условиях наши войска брали верх, потому что они были выносливее и никаких
Имея столько примеров, как можно преподать читателю такую чепуху, что зимние условия понижают боеспособность армии.
Товарищи, как можно терпеть такую чепуху, что если 15-градусный мороз, то нельзя выводить бойцов из казармы, имея в виду, что ребятишек в школу водят до -25°, а красноармейцы у нас оказались хуже чем ребятишки. Разве можно так? Почему у вас не следят за тем, какую макулатуру наши военные писатели дают нашим читателям военным. Надо следить за этим. Вы знаете, что печатному слову у нас верят. Если бумага коммунистическая, то впитывают ее в себя, а там чепуха, глупость.
ШАПОШНИКОВ. Мы мало сделали за то время в отношении оперативной и штабной подготовки. На штабных командиров надо сильно налечь и в особенности, что здесь правильно отмечалось, что от всех нас требуется и от штабных командиров – это говорить правду. Иначе высшее начальство не может воевать, если в донесениях, в сводках будут неясности. А зачастую, как только сводку возьмешь, то там неясная картина. Сводку писали о финнах, что столько то самолетов сбили, а как идет пехотный бой – ни в одной сводке не отражено. Какой можно сделать вывод? Очень трудно. В этом отношении надо на штабных командиров налегать.
Я хочу закончить тем, что те промахи и недочеты, которые были у нас, которые Ставке под непосредственным практическом руководстве товарища Сталина были известны во время войны, должны быть нами в армии всеми сообща устранены безусловно. Потому что дальше мы должны готовиться к серьезным испытаниям и к атакам таких полос заграждений, какие были на Карельском перешейке. Это дело не легкое и к этому необходимо готовиться, быть всегда готовыми для того, чтобы выполнить указания Правительства, нашей партии и самого товарища Сталина.
КУЛИК (председательствующий). Объявляется перерыв до завтра, до 12 час. дня.
Заседание шестое
(17 апреля 1940 г., утреннее)
КУЛИК (председательствующий). Слово имеет тов. Ковалев.
Я командующий округом. Пару слов скажу о том, как мы отправляли войска. Боеспособность войск снижалась в процессе формирования и отправки их на финляндский фронт в связи с тем, что отправка производилась наспех и в процессе отправки мы вынуждены были доукомплектовывать части почти со всех частей округа.
Я имею претензии к Генеральному штабу в следующем. Все-таки командующих округов необходимо было ориентировать хотя бы на ближайшие 10-15 дней, что их ожидает. Мы получали телеграммы-приказания об отправке частей, но не имели времени на то, чтобы полностью, как следует, их укомплектовать. И вполне законны претензии с фронта о том, что части прибывают или недостаточно укомплектованные, или первые эшелоны частей не вполне боеспособны. Так было с 4-й дивизией. Дивизия находилась на западной границе, рыла окопы, не ожидая отправки. За три дня до отправки первого эшелона была подана команда, причем все ее запасы, конский состав должен был подаваться уже с последующими эшелонами, и первый головной полк прибыл в Ленинград, не имея полностью конского состава. Ленинградский округ оценил дивизию по первому полку, по состоянию первого полка, как малобоеспособную. Когда же все эшелоны дивизии прибыли, оказалось, что дивизия имеет полностью весь конский состав, все вооружение, все обмундирование и укомплектована всем на 100%.
Спешка, с которой мы отправляли, отсутствие ориентировки командующего, в данном случае командующего Белорусским военным округом, о том, какие части в ближайшие хотя бы 10-15 дней могут быть взяты на финский фронт привели к тому, что войска отправлялись недостаточно сколоченными. Начальствующий состав не успевал в должной степени ознакомиться с тем составом, который мы давали в части.
СТАЛИН. А ваш округ знал свои дивизии?
КОВАЛЕВ. Знали, но дивизии сколачивались так: мы в начале приготовили две дивизии для Финляндии – 113-ю и 164-ю. В полном составе эти дивизии были готовы за 20 дней, т.е. они были уже хорошо сколочены, но потом эти дивизии сняли и вместо них отправили 4-ю и 8-ю, причем пополнения в эти дивизии дали за счет 113-й и 164-й дивизий, раздели 113-ю и 164-ю дивизии по указанию Генерального штаба и отправили их на фронт. Не успели эшелоны 4-й и 8-й дивизий выйти из округа, приказано было отправлять 113-ю и 164-ю дивизии.
Отсюда 50% состава 113-й и 164-й дивизий пришлось укомплектовать за счет других частей округа.
СТАЛИН. Разве они все время не в готовом состоянии? Надо вас предупредить, если за две недели ни одна часть не готова, нужно сделать так, чтобы они были готовы. Что это за округ? Хотя бы одна часть была готова.
КОВАЛЕВ. Все были готовы.
СТАЛИН. Ни одна часть не была готова, вы сами рассказываете.
КОВАЛЕВ. Части были готовы. Мы отправляли части в Литву, в Латвию. Выделили за счет своих стрелковых дивизий лучший состав. Причем время отправки у нас совпало с процессом увольнения приписного состава. Часть дивизий находилась в составе 9-12 тыс. человек. Необходимо было их доукомплектовать до полного штата.
Я должен теперь доложить, как командующий южной группой войск 8-й армии. К сожалению, я не имею здесь карты. Но доложу о той обстановке, которая имела место к 13 января 1940 г. на южном участке 8-й армии.
Основная дорога 56-го корпуса через Уома была отрезана. Спешно организовывалось базирование всего корпуса по дороге вдоль Ладожского озера – Лодейное Поле – Питкяранта протяжением более чем 280 км. К 13 января эта дорога была отрезана не полностью. Диверсионные группы противника с острова Мантсинсаари выходили на дорогу, начиная от Сальми. В Питкяранта было сосредоточено большое количество продовольствия, огнеприпасов, до 2 тыс. раненых 56-го ск и ряд тыловых учреждений.
Я с 3 по 7 января был в 56-м ск в Кясьнясельска и оттуда докладывал Военному совету 8-й армии о том, что положение корпуса считаю весьма тяжелым, необходимо немедленно принять решение с тем, чтобы корпус не оказался отрезанным. 11 января я был в штабе армии и Военному совету докладывал обстановку на фронте. Военный совет принял ряд мер, направил туда с разных направлений пять батальонов, возложив командование на командира 8-го корпуса, которого не нашли. Он находился где-то в дороге.
ГОЛОС. Перегружался с железной дороги.