Зимняя война 1939-1940. И.В.Сталин и финская кампания

Кульков Евгений

СТАЛИН. Это очень хорошее средство связи. Вы могли связаться не только с Москвой, но и с Парижем связаться.

КОВАЛЕВ. Я точно не могу сказать какого это числа, кажется, 5 февраля, от Ставки получил указание в 12 час. связаться с Москвой.

СТАЛИН. Это была пятая попытка штаба связаться с Вами.

КОВАЛЕВ. До этого я не имел таких указаний.

Я докладываю, что до 10 февраля бои под Питкяранта носили характер встречных боев, потому что противник с севера и с запада по Ладожскому озеру, подтягивал силы с тем, чтобы удержать

то положение, которое он занимал под Питкяранта. После прибытия 25-й мотомеханизированной кавалерийской дивизии, в результате наступления к северу от Питкяранта до двух полков противника тоже находились в состоянии почти полного окружения. Это положение также потребовало от противника вводить в бой новые силы. В результате этого, так как я все-таки считал, что оставлять рубеж Питкяранта нельзя было, пришлось части вводить в бой последовательно.

Должен доложить, тов. Сталин, что части 11-й дивизии, двухполкового состава, были недостаточно боеспособны и это произошло в результате того, что в первое время существовал весьма вредный взгляд на следующее, что поскольку начальствующий состав несет потери, необходимо начальствующий состав в целях маскировки заставить снимать знаки различия и одевать красноармейскую форму.

МЕХЛИС. Кто же их так отправлял?

КОВАЛЕВ. В Лодейном Поле они все переодевались.

МЕХЛИС. Стихийно?

КОВАЛЕВ. Мне докладывали, что представитель Военного совета 8-й армии дал такую установку, чтобы командиры батальонов обязательно переодевались, а для остальных – желательно, чтобы они переоделись. Отсюда начальствующий состав потерялся в составе своих частей и это в значительной степени сказалось на боеспособности дивизии. В результате боев под Питкяранта удалось удержать Питкяранта.

СТАЛИН. У вас было две дивизии, затем еще новая двухполковая и кавалерийская – смешанная, и два полка были в окружении противника, так вы с помощью двух дивизий, оказывается, удерживаете только Питкяранта, а где же два полка?

КОВАЛЕВ. Они так и оставались в окружении.

СТАЛИН. Где же вы окружили?

КОВАЛЕВ. Непосредственно к северу от Питкяранта.

СТАЛИН. Окружили?

КОВАЛЕВ. Нет, у них был создан "мешок", в котором они сидели, причем оставалось замкнуть горловину этого мешка, на 1 км все пространство простреливали. Мешок – глубиной в 4 км.

СТАЛИН. И вот в это время получаете вторую дивизию, 11-ю, два полка с артиллерией?

КОВАЛЕВ. Нет, первый полк 11-й дивизии прибыл 13 января.

СТАЛИН. Ну, хорошо, полк получаете?

КОВАЛЕВ. Получаем. Потом 23 февраля прибыл еще полк с артиллерией. Первая артиллерия прибыла под Питкяранта 23 января. До 23 января под Питкяранта была артиллерия в числе 5 орудий и только полковая. 219-й полк прибыл 22 января.

СТАЛИН. В мотокавдивизии что-либо было?

КОВАЛЕВ. Один дивизион артиллерии, он назывался полк, имел четыре батареи.

СТАЛИН. А у финнов что было?

КОВАЛЕВ. До трех батарей.

СТАЛИН. Всего?

КОВАЛЕВ. Нет, подходил бронекатер с озера до 19 января.

СТАЛИН. У кого больше артиллерии у вас или у них?

КОВАЛЕВ. С 23 января у нас было больше артиллерии, а с 4 февраля до подхода 37-й дивизии мы имели пять дивизионов.

СТАЛИН. В самом Питкяранта была какая-либо артиллерия?

КОВАЛЕВ. Была.

СТАЛИН. Какая?

КОВАЛЕВ. В разное время. К концу…

СТАЛИН. Какой там конец, там что было, так и осталось, туда ничего не подходило.

КОВАЛЕВ. Нет, артиллерия 11-й дивизии стала на позиции и на островах развернулась артиллерия 37-й дивизии.

СТАЛИН. Давайте говорить о Питкяранта. В самом Питкяранта не припомните сколько было артиллерии?

КОВАЛЕВ. Два дивизиона и батарея.

СТАЛИН. Два дивизиона было?

КОВАЛЕВ. Да, два дивизиона.

СТАЛИН. Вот видите, финны могли мечтать хоть пятую часть от этого иметь.

КОВАЛЕВ. Я докладывал, что было два дивизиона 11-й дивизии и одна батарея 152-мм, не считая полковых.

СТАЛИН. Вы полковые не считаете?

КОВАЛЕВ. Не считаю.

СТАЛИН. На каком основании? Это ведь тоже артиллерия? Финны мечтали о том, чтобы иметь полковую артиллерию, у них же почти ее не было.

КОВАЛЕВ. Я докладываю, тов. Сталин, что с 25 января, когда подошла 11-я дивизия, артиллерии у нас было больше.

СТАЛИН. До подхода 11-й дивизии у вас было вдвое меньше артиллерии.

КОВАЛЕВ. Я докладывал, что было три орудия 76-мм погранвойск и два орудия, взятые с ДОПа, одно орудие было подорвано, без колес.

СТАЛИН. В Питкяранта было?

КОВАЛЕВ. Не было. Они находились в 56-м корпусе, на фронте.

СТАЛИН. В самом Питкяранта артиллерии не было?

КОВАЛЕВ. Прибыло три орудия из погранвойск и взято с ДОПа одно исправное орудие 152-мм и одно с неисправным компрессором.

СТАЛИН. Откуда же два дивизиона под Питкяранта появились?

КОВАЛЕВ. Когда прибыла 11-я дивизия, это было 25 января. До 25 января не было.

СТАЛИН. А вы когда там появились?

КОВАЛЕВ. 13 января.

СТАЛИН. В командование армией когда вступили?

КОВАЛЕВ. 15 февраля.

СТАЛИН. К этому времени у вас все было?

КОВАЛЕВ. К этому времени было все.

Я считаю, тов. Сталин, что моя большая вина и ошибка заключается в том, что 23 февраля я развернул 37-ю дивизию…

КУЛИК. Неправильно.

КОВАЛЕВ. Правильно. Я дальше скажу. 23 февраля вместо того, чтобы выполнить первое решение свое – отменить атаку 23 февраля, я все-таки 23 февраля в 13.00 начал атаку 37-й дивизией. Но что меня побудило к этому? Тов. Вашугин участвовал в этом деле. В 12.00 я получил по радио донесение от Кондрашева о том, что его атаковали и он может держаться только до 16.00. Это меня заставило начать бой в 13.00. В результате боя, противник оставил в покое гарнизон Лемети-Южное и все силы бросил под Питкяранта. Метель 24 февраля вынудила прекратить бой.