Зимняя вьюга
Шрифт:
Горькая улыбка появилась на губах молодого. Он склонил голову, признавая правоту врага.
– Я дам тебе выбор: умереть или подчиняться мне, дав клятву на крови и силе.
Выбор...
Нирос поднял глаза к небу. Безмятежное голубое небо... Он ошибся. Выбрал не ту. Теперь вся его сила находится в ее руках, тех самых, которые сейчас обвивают стан его соперника. Все же, он глупец. Поверить женщине, позволить проникнуть в свое сердце, открыть свою слабость... Глупец и безумец.
– Так каково
Решение... Иллюзия выбора... Юпитер всегда тяготел к громким жестам.
– Я выбрал.
Небо станет свидетелем. Он останется свободным.
– Я выбрал третий вариант.
Глаза Ланы расширились, рот открылся в безмолвном крике, а Юпитер издал рев проигравшего победителя, когда Нирос сделал шаг назад. В бесконечную небесную синеву...
– Ника?
Она тряхнула головой, прогоняя тускнеющие воспоминания и проясняя мысли. Иногда память богов, чью сущность она несла в себе, больше мешала, чем помогала.
– Все нормально. Кажется, я только что видела смерть Нироса.
Севастьян поднял ее голову за подбородок, заставляя взглянуть на себя. Очевидно, увиденное его не удовлетворило, и Тьян нахмурился.
– Выглядишь усталой.
– Все нормально.
– Ты повторяешься.
Она отвела его руку и вышла на балкон.
– Извини, что без приглашения. Я не знала, куда еще пойти.
– Ничего. Моя спальня в твоем распоряжении.
Она улыбнулась, не оборачиваясь к нему. Спустя мгновение он присоединился, вставая рядом.
– Ты можешь рассказать.
Привычная горечь затопила сердце. Нет, она не может.
Вероника зависела от своего хозяина, и сделать с этим что-либо нельзя. Она ведь была создана из ошметков тел богов с абсолютно разной силой, соединить эту гремучую смесь удалось лишь благодаря несомненному таланту Макса как генетика. Если бы не скрепляющая татуировка на шее, ее бы вскоре разорвало на части изнутри. Татуировка, которая связывала ее силу и привязывала к хозяину.
Он не был жесток. Ну или не слишком жесток. Он тоже зависел от нее в какой-то мере, только она, в отличие от него, не имела рычагов давления. Нет, в их паре она - легко заменяемый элемент. А как посредница Ника удобна. Пока ее держит клеймо, она не представляет никакой угрозы для богов, а использовать ее в качестве грубой рабочей силы легко. Вероника не могла назвать себя человеком. Люди свободны, они могут выбирать. Она не может. Она не человек...
– Ника, не молчи. Ты ведь знаешь, я помогу.
Она удивилась. Такое предложение, да еще высказанное довольно многословно, дорогого стоит. Искушение воспользоваться его помощью возникло мгновенно. Тьян ведь сильнее, чем ее хозяин, она знает это, чувствует каждой клеточкой своего тела. Он сильнее, чем она сама, а ведь в ней сила множества богов. Всего лишь попросить, и все изменится. Исчезнет необходимость слушаться, не надо будет унижаться перед хозяином она получит свободу. Да, относительную, потому что придется замкнуть ее силу на Севастьяне, иначе она умрет, но Тьян никогда не воспользуется ей в своих интересах против ее воли. Он не станет требовать повиновения. С ним она станет человеком...
И обречет его на вечную зависимость. Она как паразит: присасывается к тому, кто владеет ею, и тянет из него силу, чтобы не рассыпаться самой. Но ее донор тоже не сможет преодолеть разрыв с ней безболезненно. Скорее всего, он умрет...
Как умрет ее хозяин, если Тьян поможет. Нет. Она не допустит этого.
– Все нормально. Я пойду.
Третий раз она повторилась.
Когда мы вернулись, в доме никого не было. Ночные, понятное дело, еще патрулируют, а вот Тьян где?
– Ну вот, целый дом в нашем распоряжении, - улыбнулась я. Рагуил несмело повторил мой жест.
– Не знаю, как ты, а я ужасно устала. Пойдем спать?
– Это приглашение?
– Вроде того. Только спать, - дурачась, показала ему язык. Оборотень улыбнулся уже свободней, некоторое время спустя, крепко прижавшись к его теплому боку, я умиротворенно спала на своей кровати вместе с Рагуилом.
Кристина шла по улице, слушая, как разносится звук шагов по округе. В этой Москве по ночам гуляли лишь самоубийцы да наркоманы, те, для кого собственная жизнь не представляла никакой ценности. Не было комендантского часа, но к двенадцати все старались быть дома. Даже машины стали редким явлением по ночам. А хищницы в это самое опасное время и гуляли.
Он подкрался почти незаметно, но она кожей чуяла незваных гостей. Кожей и носом. А запах мертвечины перебивал, пожалуй, даже демонический.
– Еще один шаг - ты труп.
– Ты не можешь меня убить, я же вампир, - донеслось в ответ.
– Не надейся. Убить успею, а последствия лично тебя уже не спасут.
– Жестокая, - притворно вздохнул подросток, появляясь слева от нее.
– Я всего-то и хотел, что сюрприз сделать.
– Не люблю сюрпризы.
– Нудная, - скривился Ник.
Никита Мирославский, вампир вот уже десять лет, однажды помог Крис. Не зная, кто она такая, он перехватил нож наркомана, решившего поживиться за счет случайного прохожего, - нож, направленный в спину хищницы. Как, почему она не почуяла угрозы, но ее жизнь оказалась в опасности из-за человека, а спас ее вампир. Когда она повернулась, уловив движение, и он увидел татуировку, тут же сбежал. Труп наркомана с ножом без труда объяснил произошедшее, а окровавленные губы спасителя и его скорость определили расу - вампир.