Злая ласка звездной руки
Шрифт:
Однако на сеансе, который проводил прилетевший ночным бортом гипнотизер, генерал решил присутствовать.
Грузно усевшись на опасно затрещавший раскладной стул, генерал Сергеев оглядел гипнотизера.
Гипнотизер был уже в возрасте. Невысокий и седой, он сразу понравился генералу, когда их знакомили. Не было в этом человеке угодливой суетливости и заискивания, присущего многим военным, да и просто людям, с которыми сталкивался генерал. От многих своих одногодок гипнотизер выгодно отличался спортивным сложением и подтянутостью. У него было характерное
– Юрий Горновой, - представился он и слегка наклонил голову, демонстрируя генералу правильный пробор седых волос.
– С удовольствием понаблюдаю за работой профессионала, - сказал Сергеев.
– Верите, дожил до седых волос, а гипнотизера ни разу в жизни не встречал. Мне кажется, у вас должна быть занятная жизнь.
– Ax, генерал, - с легкой усмешкой сказал Горновой.
– Это лишь кажется неспециалисту. Профессионалы видят в моей работе лишь скуку.
– Можно надеяться на результат?
– Генерал Сергеев уселся на своем хлипком стуле поудобнее.
– Мне всегда было интересно, откуда у человека появляется такой необычный дар.
Гипнотизер сел с закрытыми глазами, немного посидел без движения.
– Господи, - пробормотал он.
– Знать бы, откуда эти способности берутся... А насчет результата, генерал, - в науке и отрицательный результат имеет свое значение. В больнице ничего интересного мы так и не добились... Ладно, я потом постараюсь удовлетворить ваше любопытство. Можно заводить пациента.
– Заводите, - приказал Сергеев полковнику Ирницкому и повернулся к гипнотизеру: - Вам без разницы, мужчина это будет или женщина?
– Все равно, - равнодушно сказал Горновой.
– На мои гипнотические возможности это не влияет.
В палатку ввели невысокого мужчину средних лет. Лицо у него было какое-то бугристое, неприятное. На пальцах синели вытатуированные перстеньки тот еще был волк, не раз уже в тюрьме побывал.
Мужик сел на предложенный ему стул, исподлобья глядя на гипнотизера. Видно было, что в жизни человек другим людям не особо доверял.
Некоторое время гипнотизер беседовал со своим пациентом о различных житейских делах. Звали пациента Иваном Николаевичем Коршуновым, в Михайловке он работал транспортерщиком на местном элеваторе. Горновой продолжал задавать Коршунову разные незначительные вопросы, цепко и профессионально разглядывая его.
"Приноравливается", - сообразил Сергеев. Его офицеры с любопытством наблюдали за действиями гипнотизера. И то сказать, явление было редкостным. За всю свою жизнь мало кто сталкивается с настоящим гипнотизером. Не с шарлатанами, которые по телевизору выступают, а со специалистом, которому тебя усыпить и потом из тебя всю твою подноготную вытянуть - что в воду плюнуть.
– Спать, - неожиданно властным тоном сказал гипнотизер и взмахнул рукой.
Сидящий на стуле человек неожиданно обмяк всем телом и прикрыл глаза. Некоторые офицеры, стоящие у входа, начали оседать прямо на землю.
– Выведите
– приказал генерал Сергеев.
– Пока они доверенные им государственные тайны гражданскому лицу не разболтали!
Горновой склонился над усыпленным человеком, цепко впился в его лицо внимательными карими глазами. Роскошные седые усы его заметно шевелились.
– Вы меня слышите?
– требовательно спросил он.
– Да, - покорно сказал испытуемый.
– Помните, каким был день двадцать пятого июля две тысячи шестого года?
– Да, - снова лаконично отозвался пациент.
– В этот день с вами произошло что-нибудь необычное? Вспомните, Иван Николаевич, это очень важно! Вы помните, что с вами происходило в этот день? Вечер... Вы находитесь на улице. Что происходит в это время на улице?
Вместо ответа Иван Николаевич Коршунов пожевал губами, негромко застонал, сполз со стула на землю и всхрапнул.
– Что это с ним?
– поинтересовался генерал, удивленно вскидывая бровь.
– Он делает то, что делал в тот вечер, - не поворачиваясь, бросил Горновой.
– Пьян был как свинья, где-то под забором дрых.
Он снова склонился над испытуемым.
– Вам хорошо, - сказал он.
– Вам очень хорошо. Но кто-то будит вас. Кто вас будит, Иван Николаевич? Вы открываете глаза... Что вы видите?
– Нинка, сучка, - сказал Коршунов, не открывая глаз.
– Отвали! Сам приду... Ты поняла, что я сказал? Баба должна мужика дома ждать. Брысь, стерва!
– Жену гонит!
– понял полковник Ирницкий.
– Правильно делает. Нечего к пьяному мужу лезть, он еще и холку помять может. Запросто!
– Помолчите!
– хмуро сказал гипнотизер.
– Дальше... Что-то вас подняло, Иван Николаевич, что-то погнало из города. Что это было?
– Хрен тебе!
– пьяным голосом сказал Коршунов.
– Здеся я родился, здеся меня и похоронют!
– Заклинило мужика, - сказал кто-то из офицеров.
– Толку мы с него не добьемся. У нас прапорщик Петренко такой. Напьется, заляжет в каптерке и в спячку впадает. По трое суток иной раз дрыхнет...
– Разговоры!
– привел в чувство офицеров генерал Сергеев. Повернувшись к гипнотизеру, он негромко сказал: - Может, следующего, господин... э-э-э... Горновой? Похоже, что от этого объекта мы ничего не добьемся.
– Товарищ... генерал!
– От ошибки в обращении полное лицо полковника Ирницкого побагровело.
– Разрешите?
– Чего у тебя, умник?
– нахмурился Сергеев.
– Надо не про двадцать пятое его спрашивать, а про двадцать шестое, сказал контрразведчик.
– Люди из города начали выходить двадцать шестого вечером. Что он, за сутки не проспался?
Оказалось, что господин Коршунов не проспался и за сутки. Может, он где-то добавил, но искать этот промежуточный момент, когда Иван Николаевич Коршунов был относительно трезвым, гипнотизер не стал. Взмахом руки он разбудил загипнотизированного человека. Коршунов с видимой неохотой открыл глаза.