Злобныи? король
Шрифт:
— Посмотри на меня, София. Я знаю, что ты хочешь.
— Нет, не хочу.
Его смешок только заставил меня покраснеть еще больше.
— Лгунья, – пробормотал он, а затем вздохнул. — После сегодняшнего дня, и, конечно, постоянного пребывания рядом с тобой, мне нужно немного расслабиться перед сном. Отвернись, если не хочешь видеть, – сказал он с ноткой веселья в голосе, на которую я не решилась ответить.
Вместо этого я показала ему средний палец, насколько это было возможно со связанными руками, и преувеличенно спокойно закрыла глаза. Мои уши напряглись в поисках
Он знает, что ты хочешь его, – понимающе прошептал голос в голове.
Я сжала зубы и попыталась отгородиться, хотя это казалось невозможным. Сквозь шум воды донесся низкий мужской стон. Это воспламенило мою кровь. Почему это так возбуждало? Я понятия не имела, и все же не могла отрицать, что мысль о том, что он кончит прямо здесь, и все, что мне нужно сделать, чтобы увидеть, – это открыть глаза, – выворачивала меня наизнанку. Он хмыкнул, и звук влажных, ритмичных движений наполнил воздух.
— Черт, – пробормотал Нико сквозь стиснутые зубы. Он собирался кончить.
Не успела я опомниться, как открыла глаза. Одной рукой он упирался в плитку, а другой дрочил свой огромный член жесткими движениями. Его бедра толкались в такт руке, длинная спина выгнулась, а вода заливала татуировки, украшающие почти каждый дюйм его торса.
— Правильно, София, смотри на меня, – проворчал Нико, когда мои глаза наконец встретились с его.
От шока, вызванного связью между нами, по телу Николая пробежала дрожь, и поток непристойностей вырвался из него, когда он жестко кончил. Его член дернулся, и длинные струйки спермы потекли по его руке, вверх по животу и на пол в ванной.
Его глаза не отрывались от моих. Это было шокирующе, грубо интимно, и я не смогла бы отвести взгляд, даже если бы в этот момент ворвалась полиция и освободила меня от моего похитителя. От настойчивости в его глазах у меня возникло ощущение, что он кончает в меня, а не по ту стороны ванны. Было почти странно не чувствовать, как его горячая, густая сперма стекает по моей ноге. Удовлетворенное, напряженное выражение его лица так убедительно говорило об обратном.
— Итак, я полагаю, тебя возбуждает наблюдение? – его голос был веселым и пресыщенным.
Жар окрасил мои щеки, и я оторвала взгляд от его испачканной спермой руки, все еще держащей толстый член. Даже после оргазма, он, казалось, совсем не смягчился.
— Ты единственный, кто кончил, Нико.
— Тогда может, заскочишь сюда? Не хотелось бы оставлять тебя на взводе.
Его ухмылка разозлила меня еще больше.
Он был прав, я не могла скрыть от него свои эмоции. Каким-то образом он мог видеть через любые стены, которые я когда-либо воздвигала перед ним.
— Может, я и смотрела, но это не значит, что меня это завело, – сказала я, звуча чопорно и неопытно даже для своих ушей.
Нико откинул голову назад и рассмеялся.
— София, ты сводишь меня с ума, милая. Я мог бы прямо сейчас выставить тебя лгуньей, просунуть руку под
Он одарил меня злобной ухмылкой и повернулся, чтобы взять крошечный флакончик шампуня, предоставленный мотелем, оставив меня любоваться восхитительным видом его мускулистой задницы.
Я вздернула подбородок и прикусила язык, не решаясь заговорить. Выбрала место на плитке, где черная плесень разрасталась усиками, и намеренно отвернулась. Я пристально разглядывала ее, игнорируя свое любопытство и жгучее желание оглянуться на Николая.?
Позже, я лежала на своей стороне кровати, натянув простыни до шеи, и смотрела, как Николай заклеивает свои многочисленные раны. Он обошелся без маленьких пластырей из набора и воспользовался другой вещью, которую украл на заправке. Серебристой клейкой лентой. Он обмотал ею глубокую рану на плече и похлопал сверху, чтобы разгладить. Я была заинтригована его стойкостью. Это не было притворством, как у многих мужчин из моей семьи. Сильвио, мой кузен, был хорошим тому примером. Николай был по-настоящему вынослив.
Он проигнорировал дюжину порезов, которые, по моему мнению, следовало бы обработать, и сосредоточился только на тех, которые были достаточно серьезными, чтобы из них постоянно текла кровь. Я содрогнулась при мысли о том, как он позже будет срывать скотч.
Он прикурил еще одну сигарету в ванной, втягивая никотин в легкие, пока латал себя. Я закашлялась, когда до меня донесся запах. Он не был отталкивающим. Я привыкла к сигаретному дыму дома, но сегодня он раздражал мои легкие.
Николай поднял бровь, поймав мой взгляд на себе в зеркале.
— Эта дрянь убьет тебя, ты в курсе? – пробормотала я.
Он издал лающий смешок.
— И что? В таком случае тебе следует сказать мне, чтобы я выкурил десять сразу.
Верно. Предполагалось, что я желаю смерти этому мужчине. Я должна была желать ему смерти. Он таскал меня по всему лесу с приставленным пистолетом к спине и угрожал застрелить. Он выстрелил в Джино, бедного, невинного, неумелого Джино.
— Неважно, делай, что хочешь, – пробормотала я и перевернулась на спину, стараясь держать простыни повыше.
На мне не было ничего, кроме нижнего белья. Я высушила его феном. Остальная одежда требовала гораздо больше времени и, вероятно, завтра, когда я снова надену ее, все еще будет влажной. Я вздрогнула при мысли о завтрашнем дне. Что он принесет? Получил ли отец мое сообщение?
— Вот, выпей это. Ты, наверное, хочешь пить, – сказал Николай, открывая бутылку минеральной воды и передавая ее мне.
Мне ужасно хотелось пить. Теперь, когда он упомянул об этом, жажда ожила с новой силой. Я взяла бутылку и сделала большой глоток, потом еще. В конце концов, я залпом выпила прохладную жидкость.