Злодей и Паинька
Шрифт:
– Иногда я ужасно от этого устаю, - вздыхает Мария. – Пусть сами разбираются. Пошли, Эми.
И оставив отца самого уговаривать непослушного отпрыска, мы скрываемся в доме. Вова следует за нами.
– А тебе совсем не хочется на яхту? – не удерживаюсь от любопытного вопроса и тут же ощущаю себя Старухой Шапокляк. Может ребенок хочет, но слишком воспитан, а я, получается, подливаю масла в огонь…
– Неа, меня укачивает ужасно, - беззаботно отвечает Вова и мне становится легче. – Я лучше посмотрю какие мама вам работы отдаст. Это очень интересно.
– Ты любишь
– Да, очень.
Мы входим в замок и у меня пропадает дар речи, вести диалог больше не могу. Очень просторная светлая гостиная, высокие окна, красивая мягкая мебель, пушистые ковры кремового оттенка. Нас встречает женщина, которую поначалу за хозяйку принимаю. Статная, с красивой укладкой, одетая в явно дорогой светлый брючный костюм. Но Вова бросается к женщине:
– Бабуля! А у нас гости!
– Здравствуйте, - приветливо кивает мне женщина.
– Здравствуйте, - отвечаю отчего-то смутившись. Странно все это, где е сам Отшельник, почему меня встречает семейство прислуги? Никак не могу сообразить. Но потом говорю себе, что на то он и отшельник, чтобы быть нелюдимым. Может человек уже стар, и не выходит, а эти люди всей семьей заботятся о нем…
– Мама, познакомься с Эмилией. Мы случайно пересеклись в центре. Она владелица художественной галереи и я надеюсь выставить там несколько работ.
– Очень приятно. Тамара Григорьевна. Можно просто Тамара.
Почему-то мне кажется эта женщина смотрит на меня слегка свысока. Словно она и есть хозяйка дома. А я – запыхавшаяся и мокрая от пота плебейка. Но я отбрасываю это неприятное впечатление. Мария такая милая, у нее не может быть надменной матери. Наверное это мама мужа, того кто ушел чинить яхту, к слову, даже не взглянув на меня…
Не то чтобы это меня обидело… Но отметку – не слишком дружелюбен, я сделала.
– Хорошо, вы занимайтесь искусством, девочки… и мальчики, - ласково треплет внука за подбородок. – А я по магазинам. Нужно так много успеть…
– Хорошо, мамуль. Отдохни, развейся, - Маша подбегает и чмокает женщину в щеку.
– Пусть Анна Львовна приготовит вам чай.
– Да я и сама сделаю, - отвечает Маша. И только сейчас у меня щелкает в голове… Какая же я идиотка. Прислуге точно никто чай не готовит. Мне словно пыльный мешок на голову падает. Тамара Григорьевна уходит, Маша берет меня за руку и тянет за собой, Вова что-то рассказывает, смеется… А я как оглушенная. Значит эта премилая семья и есть обитатели Замка Отшельника?
А где же надменные и чопорные аристократы?
– Эми, что с тобой, ты прям в себя ушла? – спрашивает Маша, накрывая столик. Входит еще одна женщина, пожилая, седовласая.
– Машенька! У тебя гости? Но почему ты меня не позвала? Накрывать на стол – моя обязанность…
– Ой, перестаньте, Анна Львовна, - смеется Маша. – Мне совсем не сложно, а вы простужены… Это Эми, моя подруга, это наша экономка.
Я киваю женщине и продолжаю корить себя, за то что сразу не сообразила, не поняла что Мария хозяйка дома.
– Да уж, болеть в такую жару – сомнительное удовольствие. Хотя, когда болеть в удовольствие? – причитает старушка.
– Садитесь, я вам чай с малиной сделаю.
– Ну что ты, я не буду вам мешать. Ни в коем случае… Пойду к себе.
– Хорошо, - кивает Маша и женщина уходит.
– Так, Эми, пей чай, ешь пирожные, а я быстренько отнесу чай Анне Львовне.
Маша убегает, а я думаю, какая она удивительная. Несет чай собственной экономке. Не зря сразу чувствуется, что атмосфера в доме очень дружелюбная, светлая. Когда девушка возвращается, то строго говорит сыну:
– Дорогой, у тебя сейчас урок. Иди, и умоляю, не спорь больше с Семеном Николаевичем! Ты очень его расстраиваешь. Ты должен делать то, что он велит, слушать… и не умничать. Постарайся, ладно, солнышко?
Вова морщит нос, но кивает. Когда уходит, Маша падает в кресло и вздыхает с облегчением.
– Минутка посидеть выпить чаю – это счастье. Ты попробовала пирожные? Это наша новая кухарка, просто обалденные!
– Нет, я еще не пробовала. Знаешь, мне ужасно неловко, но я должна признаться…
– Хм, это интригует. И пугает, - смущенно улыбается Маша. – Мы так мало знакомы, а уже признание… Ты меня пугаешь, Эми.
– Ничего такого… Но я не могу продолжать искреннее общение пока не скажу. Прости меня! Я не поняла, что ты хозяйка Замка! Думала, что прислугой тут работаешь!
Маша начинает заливисто смеяться, прям до слез.
– Прости пожалуйста, я идиотка, - повторяю смущенно.
– Дорогая, ты прелесть! Спасибо за откровенность, - отсмеявшись говорит Маша. – Знаешь, самое ироничное в этом то, что пришла я сюда и правда прислугой. Знаешь, что такое пипидастр?
Глава 8
– Н-нет… звучит жутко.
Я ужасно смущена, и в то же время мне очень интересно услышать историю Маши. Почему она была сначала прислугой? Как стала хозяйкой? И почему спрашивает про какой-то пипидастр?
– Это щетка для пыли, - снова смеется Мария. – Так, пробуй пирожные.
– Ммм, и правда вкуснючие. А что случилось со старой поварихой? Плохо готовила?
– Нет, она замечательно готовила. Но ее дочь родила третьего ребенка, и ей понадобилась помощь. Вот и уволилась. Знаешь, мы тут все немного отшельники, с трудом принимаем новичков… Но эта новая кухарка – чудо. Володя подобрал ее на вокзале, когда встречал делового партнера. Тот был проездом… Так вот, у женщины украли все вещи… И мой муж пожалел ее, привез сюда… И теперь она живет у нас. Ни семьи, ни родителей. Беженка. Но очень добрая и хорошая…
– Благородный поступок.
– Да… Он сказал – эта история напомнила ему мою. Я ведь точно также здесь оказалась. Все украли, и вместо отдыха на море пришла на работу сюда… Вот так и познакомились с Владимиром.
– Володя – это твой муж? Тот который в рваной майке ушел чинить яхту? – не удерживаюсь от любопытства.
– Ага, это он.
– А кто тут отшельник? – вырывается у меня, и тут же краснею.
– Так он же и есть отшельник, - ухохатывается надо мной Мария. – Самый любимый и родной. Он действительно какое-то время жил тут как в изоляции.