Злодей и Паинька
Шрифт:
– Потрясающе! О вас можно написать роман!
– Или картину, - улыбается Маша. – Знаешь, мы ищем художника сейчас, чтобы нарисовал наш семейный портрет… Но пока безрезультатно. Может ты подскажешь?
– Хм, подумаю… Возможно у меня есть пара кандидатов.
– Отлично!
Напившись чаю, наевшись пирожных, мы отправились для начала на экскурсию. Маша предложила великодушно, а я не смогла отказаться. Мы заглянули и на кухню, поблагодарить повара за вкусности. Ну а потом поднялись в мансарду, которая
Мы зависли здесь, кажется, на несколько часов.
– А как же дети, не будут искать тебя? – спрашиваю смущенно, мне неловко что хозяйка такого большого замка тратит на меня кучу времени, забыв о семье.
– О, поверь, мои сыновья везде меня найдут, - фыркает Маша. – От них нигде не спрятаться. Но младший сейчас с отцом, он обожает яхту, море. Купаться, наверное, будут до одурения. Ну, в такую жару это спасение. А у Вовы – занятия. Ему в следующем году в школу идти. Готовимся основательно.
– Ясно. Можно еще личный вопрос задам?
– Конечно.
– Тамара Григорьевна – это твоя свекровь? Она такая… представительная…
– Ну а я, значит, не тяну на аристократку? – шутливо морщит носик Маша.
– Прости пожалуйста, я совсем не это хотела сказать. Я имела в виду – замечательно, когда такие отношения со свекровью.
– Это моя мама, - покатывается со смеху моя собеседница.
– Блин, я чувствую себя идиоткой, - закусываю губу, но при этом не могу не улыбнуться в ответ. – Все догадки мимо…
– Ну, поверь, мама Владимира тоже очень представительная, - вздыхает Маша. – Я ее поначалу до жути боялась… Много всего пережила. Разумеется, семья Вовы не сразу приняла меня. Ох, Эми, я даже в тюрьму умудрилась попасть. Как в плохом бульварном романе… пострадала за любовь. Но все хорошо закончилось.
– Потрясающе… я не писатель, но ужасно интересно. Я бы послушала все, от начала и до конца. Но понимаю, что у тебя нет на это времени.
– А знаешь, надо будет обязательно посидеть как-нибудь за бутылочкой хорошего французского вина, - восклицает Маша. – У меня не так много подруг здесь, увы. Наверное, тоже становлюсь отшельницей… но после пережитого стала меньше доверять людям.
Наш разговор прерывает появление малышей – Саша и Вова врываются в мастерскую как ураган, сметая все на своем пути.
– Мам, выбрали картины?
– Мам, я научился нырять!
В два голоса щебечут очаровательные мальчишки.
– Так, ну-ка быстро переодеваться, - строгий голос Тамары Григорьевны, и вот она сама уже на пороге. Саш, ты весь мокрый. Вовочка, а ты весь ручкой перемазался… ты ее жевал опять?
– Я машинально, бабуль, прости…
– Переодевайтесь, в столовой уже все остывает! – приказывает строгая бабуля, и мальчишки убегают.
– Ой, мы заболтались, я так тебя отвлекла, - начинаю извиняться.
– Эми, ты обедаешь с нами, - заявляет Тамара и уходит.
– Прости маму, она раньше учительницей работала, привыкла так общаться, - смущенно говорит Маша.
– Мне неловко вас стеснять…
– Ну, о чем ты! Я только ведь призналась, что не имею много подруг… Разве что Соня – невестка, жена брата моего мужа… Но увы, они редко приезжают, живут в Англии. Но мы тоже стараемся выбираться к ним в гости.
Тут у меня некстати начинает урчать в животе, Маша хватает меня за руку и тянет за собой.
– Вот, гостевая комната. Освежись и спускайся, я пойду прослежу чтобы дети руки помыли. Ну и тоже себя в порядок приведу.
Выходя из гостевой, так получается, что прохожу по всей видимости, мимо спальни супругов Дубровских. Так неловко – дверь приоткрыта, и я машинально в нее заглядываю. Супруги обнимают друг друга, потом Владимир наклоняется к жене, и целует долгим чувственным поцелуем. Маша буквально тает в его объятиях, в ее томных движениях чувствуется эйфория от прикосновений мужа… Всю эту картину я наблюдаю всего минуту, но становлюсь красной как рак, смущаюсь дико, не зная броситься ли назад, или дальше пройти. Чувствую себя глупо… Мне не по себе от того что понимаю, какой бывает любовь.
И отчего-то поцелуи Злодея вспоминаю… от которых тоже таяла, точно мороженое в жаркий день. Вдруг ощущаю острую тоску. Боже, по соседу? Не иначе я с ума сошла!
Одергиваю сама себя. А Злодей как появился перед мысленным взором, так и не хочет уходить, сволочь… Даже в голову проник и издевается, дразнит чувственной улыбкой…
Ну и конечно в столовую прихожу красная как рак, Тамара Григорьевна взволнованно спрашивает:
– Эмилия, дорогая, что случилось? Ты такая красная… У тебя аллергия?
Да, аллергия! На одно бородатое мускулистое животное! – чуть не срывается с языка, но вовремя его прикусываю. Представляю, что подумает про меня хозяйка.
– Я… это, наверное, от солнца, - бормочу себе под нос.
– О, ну тогда хорошо. Надеюсь, обед тебе понравится. Машуля любит все овощное, Вова предпочитает мясные блюда… Старший, я имею в виду, Владимир… Мальчишки ужасно капризны и будь их воля ели бы только жареную картошку… Так что тут на любой вкус блюдо найдется.
– А вот и мы! – раздается звонкий голос Маши – семья пожаловала к столу вся, Дубровский-старший сменил борцовку на строгую голубую рубашку и белые брюки, и надо сказать в такой одежде он совсем по-другому смотрелся… Как настоящий аристократ.
Обед проходит шумно – мальчики капризничают, Тамара Григорьевна ворчит на них, Маша с мужем томно переглядываются. А я – объелась. Как и Мария я люблю овощные блюда, и нахожусь в нирване от запеченного рагу: баклажаны, кабачки, брокколи, морковь.
– Невероятно вкусно.
– Спасибо, дорогая, - улыбается Маша. – Я тоже очень люблю это блюдо. Говорю же, нам невероятно повезло с поваром.
– Но на прием надо пригласить еще парочку, одна Варвара не справится, - озабоченно говорит Тамара Григорьевна. – Кстати, Эмилия, ты тоже приглашена!