Зловещее сокровище
Шрифт:
Еще не закончив с приемом пищи, соискатели стали наблюдать, как их новый знакомый зашевелился, начиная таким образом подавать признаки жизни. Это был хороший знак, так-как друзьям не терпелось закончить все до наступления ночи, чтобы попытаться исключить возможность того, что охранники хватятся своего хозяина и, паче чаяния, организуют его решительный розыск да еще и в полицию обратятся.
Надев на лица на припасенные заранее маски, имевшие специальные прорезями для глаз и, соответственно, рта – ну, совсем как у настоящих спецназовцев, и одевшись в спецодежду команды – СОБР, приготовившиеся к безжалостной пытке герои приблизились к пленнику и стали вести планомерный допрос. Первой заговорила Багирова, наслаждавшаяся беспомощным положением человека, по чьей прихоти она была так жестоко унижена:
– Как ты себя чувствуешь, красавчик? Головка у тебя не болит?
Картаев, у которого, действительно, мозг превратился в «студень», во рту было ощущение, как будто он напился неразведенного ацетона, а язык онемел и не шевелился, по понятным причинам ничего не ответил.
– Ему надо дать еще какое-то время, - вмешался в допрос дипломированный химик-технолог, - он после эфира еще часа полтора будет в себя приходить и ничего не понимать, что с ним сейчас происходит. Мы же за это время пока приготовим ужин. У меня складывается впечатление, что день сегодня затянется, и вряд ли мы сможем управиться до наступления темноты. Тем не менее свое состояние надо поддерживать в тонусе: неизвестно, как в дальнейшем распорядится Судьба, и куда нам придется «срываться», в дальнейшем.
Доводы были достаточно убедительны, и компаньоны, пусть и нехотя, но с ними все-таки согласились. Далее, они занялись решением обыденных вопросов, не упуская, при этом, из виду своего подопечного. Через полчаса он попросил пить. Это был хороший знак, так как говорил о том, что к нему возвращается осознание.
– Нужно дать ему воды, - с видом знатока промолвил Семен, - так он быстрее станет способен к общению.
– Я бы наоборот, - высказал свои мысли поляк, - помучил его жаждой, глядишь, он быстрее склонится к обоюдовыгодному сотрудничеству.
– Все это, конечно же, так, - не унимался более опытный в таких вопросах бывший оперативник, - но воды надо дать. Ну, а будет брыкаться, мы ему очень больно сделаем. Мало кто способен бесконечно терпеть болевые страдания, думаю, и этот «фрукт» не явится исключением.
– Кто-кто, а Сеня в этих вопросах должен быть спец, - весело улыбаясь своей своевременной шутке, вмешалась в разговор двух мужчин молодая красивая женщина, - Ведь они там в полиции своими жестокими пытками и мертвых заставляют рассказывать обо всех своих прегрешениях.
Сотрудник органов внутренних дел ничего не ответил на это замечание, содержащее подковырку, а набрал в кружку воды и поднес ее к прикованному к березе пленнику, после чего помог ему утолить свою жажду. Постепенно напиваясь, в глазах его появлялся «живой» огонек. Стало вполне очевидно, что он готов вести беседу, так-как вслед за тем, как опустела емкость, он грубым тоном задал вопрос:
– Где я? И что здесь, вообще, происходит?
Стараясь быть, как можно более вежливым, Семен сразу развеял все сомнения, мучившие Картаева:
– Вы находитесь среди людей, которые имеют к Вам несколько немаловажных для них и ничтожных для Вас простых вопросов. Как только мы их разрешим, Вы тут же получите свободу и отправитесь спокойно домой.
– Что Вы хотите? Деньги?
– не унимался в своей высокомерности Иван Дмитриевич, - Так знайте: Вы не получите ни копейки, а как только я от вас вырвусь, то вы очень пожалеете, что на этот свет родились. Вы еще не знаете с кем связались!? Я вас в порошок просто сотру! У меня в друзьях находятся все крестные отцы и высшие чины полиции, поэтому выбирайте сами, кто вас менее безжалостнее убьет, - и, злобно захохотав, уставился на своего оппонента, ожидая какая у того будет реакция.
Противник оказался, действительно, довольно серьезным. Его внутреннее эго и природная наглость были намного сильнее, чем у отважных героев, и шансы сломить его дух представлялись очень расплывчато, но как говорится: «назвался груздем, полезай в кузовок». Тут подошла Виктория, считавшая, что может «подмять под себя» любого даже самого наглого собеседника, и высокомерно обратилась к Картаеву:
– Послушайте, любезный…
Но закончить свою мысль она не успела, так как пленник рассмеялся ей прямо в прекрасное личико:
– Э-э, да у вас тут баба командует? Ну, тогда у вас вообще нет никаких шансов, - и обращаясь к вновь подошедшей, скривив в страшной гримасе лицо, вполне серьезно добавил, - а тебя, сука, я отдам своим охранникам, половина из которых «мотали» срок за изнасилование точно таких же самоуверенных «тварей».
Багирову словно хлыстом жестоко ударили. Даже через темную маску чувствовалось, как она покраснела от гнева, обиды и раздражения. Королев, чтобы прервать эту затянувшуюся отвратительную тираду и немного воздать задетому самолюбию своей предводительницы, к которой с недавних пор он стал испытывать не только лишь дружбу, отошел к палатке и вернулся оттуда, держа в руках заряженный арбалет.
Ни слова не говоря, он прицелился и сразу же выстрелил, попав стрелой в ногу противника, сделав это чуть пониже паховой области. Веселье самодовольного любителя бандитских и полицейских разборок тут же закончилось, сменив выражение превосходства гримасой нестерпимой мучительной боли.
– Вы чё, суки, творите, - заорал он, пытаясь ртом дотянутся до вонзившегося в его бедро убийственного «снаряда», - я вас лично рвать буду на мелкие кусочки, на клочки и на тряпочки. Я же вас поубиваю, поганые недоумки.
Также молча, ни слова не отвечая на эту эмоциональную реплику, Семен зарядил еще один заряд и на этот раз произвел выстрел в другую ногу. Теперь невольник уже прослезился от причиненных ему страданий и уже без прежнего самодовольного превосходства, очевидно прочувствовав, что захватившие его люди настроены довольно серьезно и ни перед чем останавливаться не будут, более миролюбивым тоном спросил:
– Чего вам, вообще, от меня надо?
– Вот это уже деловой разговор, - переборов в себе мучившую ее самолюбивую гордость, произнесла Вика Багирова, - вот именно с этого и надо было бы начинать, а не с угроз и словесного поносного излияния. Ведь нетрудно было догадаться: раз люди пошли на такой риск – значит они не просто блефуют, а готовы идти до конца, чем бы все это не кончилось. Это-то теперь хоть понятно?