Злой и коварный демон Буратино. Часть II
Шрифт:
– Согласен, – взор капитана опустился вниз и замер на приподнятом подоле пышной юбки, из-под которой выглядывали аппетитные короткие ножки, облаченные в шелковые чулочки с ажурными бантиками. – И еще я предлагаю перейти на "ты".
– Хорошо, – кивнула головой Элеонора, одновременно начав пятиться к кровати.
Поскольку на капитане, кроме нижнего белья, больше ничего не было, ему не составило особого труда разоблачиться донага и предстать перед женщиной в чем мать родила, на что та отреагировала возгласом удивления,
– Тише, милая, – зашептал Уолтон Спарроу, прикидывая в уме, с какого лучше бока подступиться к чужой жене, согласившейся наставить рога своему мужу. – Ты же не хочешь разбудить мистера Харрисона?
– Нет, не хочу, – соврала плутовка, притворившись невинной овечкой.
Дальнейшая возня закончилась стягиванием панталон и расшнуровкой корсета. Причем Элеонора во всем этом участия не принимала, а лишь задорно повизгивала да осыпала кавалера градом поцелуев. Когда же мужские губы добрались до заветной цели в виде набухшего сосочка, каюта содрогнулась от громкого стона, способного даже мертвого поднять из могилы.
– Прошу, успокойся! – прохрипел Уолтон Спарроу, вскользь пройдясь языком по краю розового ореола и тут же замерев, чтобы прислушаться к происходящему за дверью.
Пока снаружи было тихо. Однако ситуация могла в любую секунду измениться и тогда на голову свалилась бы куча неприятностей. Одно дело – крутить шашни с пассажиркой, и совсем другое – совращать сводную сестру жены.
– Как можно успокоиться в объятьях такого страстного мужчины? – не унималась Элеонора, бесстыдно виляя обнаженной грудью, словно продажная девка. – Умоляю, не останавливайся. Дай волю чувствам.
Долго упрашивать распыленного капитана не пришлось, и вскоре маячащие перед носом полушария оказались во власти его цепких ладоней, превративших их на несколько минут в подобие теста, которое при сдавливании меняет форму. Следом той же участи удостоились женские бедра, пусть и скрытые частично тканью скомканной юбки.
–Хи-хи-хи! – засмеялась Элеонора, стараясь держать ноги вместе. – Щекотно!
– Да тише ты! – повторил Уолтон Спарроу, протиснув ладонь между коленок и рывком проведя ею вверх, пока на пути не возникла пикантная преграда.
– Ох-ох-ох! Извини, я слишком темпераментная и не способна предаваться любви молча. Ох-ох-ох! Продолжай! Меня уже всю колотит… Что это там касается моих ступней?
– То самое, милая… То самое…
– О-о-о!..
Не в состоянии сдержать натиск мужчины, Элеонора стала медленно разводить ноги в стороны, открывая доступ к своей сокровищнице, украшенной по краям лоснящимися черными завитками, как вдруг слуха обоих любовников достиг резкий окрик лейтенанта Харрисона:
– Сэр, у вас все в порядке?
– Да, – выдавил из себя Уолтон Спарроу, придя в дикое смятение от угрозы быть застуканным за довольно нелицеприятным занятием.
– И с кем вы там уединились?
– Ни с кем!
– Тогда отоприте, пожалуйста, дверь. Я хочу убедиться, что вам не угрожает опасность.
– Прячься! – опомнился капитан, натянув подштанники и указав рукой на лакированную тумбочку для хранения карт, куда вряд ли поместится нормальный человек. – Если он нас увидит вместе, то нам придется несладко.
– Я туда не влезу, – засомневалась Элеонора, поспешив прикрыть грудь руками.
– И что ты предлагаешь? Учти, мистер Харрисон этого так просто не оставит. Боюсь представить, в каком свете будет обрисована данная ситуация губернатору Порт-Ройала.
– Ладно, попробую.
– Смотри не забудь забрать свое бельишко.
– Уже взяла.
– Гребешок.
– Ах, да, точно. Даже не заметила, как его обронила.
– Всему виной наша страсть.
– Согласна. Страсть туманит сознание.
Едва Элеонора успела спрятаться, дверь каюты распахнулась и лейтенант получил возможность осмотреть помещение, освещенное тусклым сиянием подвешенной к потолку масляной лампы.
– Я слышал женский голос.
– Вам показалось, сэр.
– Едва ли. Слух меня еще никогда не подводил.
– Возможно, это стонали заключенные. Одному из них было сегодня днем плохо.
– Почему же он сейчас не стонет?
– Полегчало.
– А что с постелью? Подушка сброшена на пол, одеяло свернуто трубочкой и простыня вся в темных пятнах.
– Ночные кошмары на пот прошибли.
Тема о заключенных заставила Элеонору широко улыбнуться. Разумеется, те не стонали, зато ее стоны наверняка достигли ушей мужа, вследствие чего ему пришлось испытать невыносимые мучения, которые не пожелаешь и врагу. А в качестве дополнительного бонуса, неприятные ощущения испытал капитан, примерив на себя шкуру самого настоящего идиота.
– Странно, – в щели между створками тумбочки промелькнули черные ботфорты. – Ну да ладно. У меня вот к вам какое дело. Я только что разговаривал с вахтенным, и он сообщил о подозрительных огнях, появившихся прямо по курсу полчаса назад, но исчезнувших ровно через минуту.
– Действительно странно, – задумчиво произнес Уолтон Спарроу, подперев на всякий случай створки пяткой. – Обычно вахтенный докладывает о таком капитану.
– Разберетесь с ним чуть позже, а сейчас поделитесь со мной своими мыслями.
– Быть может, огни принадлежат кораблю, идущему тем же путем.
– Чей корабль?
– Английский.
– Вы уверены?
– Уверен. Для пересечения океана испанцы используют другие широты, следовательно наша встреча исключена.
– Тем не менее прошу предупредить всех членов экипажа, чтобы глядели в оба. Мое донесение не должно попасть в руки врагов.
– Хорошо, немедленно этим займусь. Дайте лишь штаны с рубахой надеть.
– Надевайте. Буду ждать вас на квартердеке.