Злой волк
Шрифт:
– Давай по этому поводу созвонимся позже, – выдавил он из себя. – Мне действительно нужно идти на совещание. Они все ждут меня. Не вешай нос! И будь осторожна!
Майке швырнула телефон на диван и разразилась слезами отчаяния. Рухнуло все, на что она надеялась! Черт подери! Никого она не интересовала! Раньше она действительно поехала бы к своему отцу и просила бы его участия, но с тех пор как у него появилась новая спутница жизни, его интерес к ней ослабел. Во время ее последнего приезда в Штутгарт эта глупая корова даже имела наглость сказать ей, что ей пора наконец вести себя как взрослой, а не как пятнадцатилетнему подростку. С тех пор Майке там больше не показывалась.
Она бросилась на диван и стала размышлять, что ей делать
Обе молодые перепуганные женщины, которых обнаружили в подвале дома Принцлера, не были в восторге от своего «освобождения». Тот факт, что они были русскими и жили в условиях, далеких от приемлемых, являлся для органа оперативного управления достаточным доказательством, чтобы считать их нелегальными проститутками, которых удерживали здесь вопреки их воле. В угаре эйфории от этого мнимого успеха полицейские не позволили девушкам взять с собой личные вещи, поэтому только позже в управлении полиции Франкфурта выяснилось, что Наталья и Людмила Валенковы никоим образом не являются проститутками. Наталья была помощницей по хозяйству у Принцлеров по программе Au-pair, имела паспорт и действующую справку о местопребывании. Людмила, ее старшая сестра, жила здесь же раньше и также работала помощницей, а в настоящее время училась во Франкфурте на факультете экономической информатики и жила в Германии совершенно легально, имея студенческую визу.
В общем и целом вся утренняя акция была верхом бессмысленности и стоила огромных денег. Адвокат Принцлера, несговорчивая тридцатипятилетняя особа, ясно дала понять, что она подаст иск на возмещение ущерба за причиненный имущественный и нематериальный вред в виде испытанного стресса в значительном размере.
Пия знала, что Боденштайн очень недоволен, так как он оказался прав, и еще его безмерно злило, что коллеги во Франкфурте до сих пор не дали им возможности поговорить с Принцлером. И все же утренний цирк имел свои положительные стороны – в управлении полиции на Адикесаллее Боденштайн случайно встретил своего бывшего коллегу, который когда-то руководил операцией по задержанию Килиана Ротемунда. Кроме всего прочего, Лутц Альтмюллер работал в Специальной полицейской комиссии «Леопард», которая занималась до сего времени нераскрытым делом погибшей девушки, которую также обнаружили в Майне 31 июля 2001 года. Альтмюллер был готов встретиться с Пией, Кристианом Крёгером и Джемом Алтунаем и предложил для встречи ресторан «Унтершвайнштиге», недалеко от франкфуртского аэропорта. Пию это очень устраивало, так как она обещала Боденштайну отвезти его в аэропорт. Его самолет в Мюнхен улетал в половине третьего, и поскольку у него была только ручная кладь, Кай уже зарегистрировал его онлайн и загрузил посадочный талон в его айфон. Таким образом, он вполне успевал, если Пия в половине второго доставит его к терминалу «А» аэропорта.
Она подъехала к «Унтершвайнштиге», оставила машину на стоянке и пешком перешла улицу. Джем и Кристиан уже ждали перед старым «Домом лесника» и махнули ей, когда она чуть замешкалась в поисках ресторана между офисным зданием и отелем аэропорта.
Главный комиссар Лутц Альтмюллер сидел за ближайшим столиком рядом с входной дверью и лакомился немалой порцией бычьей грудинки с зеленым соусом и отварным картофелем. У Пии, которая за весь день не успела даже перекусить, при виде этого блюда потекли слюнки.
– Я подумал, что если уж мы встречаемся в обеденное время, то можно заодно и пообедать, – сказал Альтмюллер прямодушно, после того как они поприветствовали друг друга и представились. – Присаживайтесь же! Вы уже обедали? Могу порекомендовать зеленый соус.
Он размахивал ножом и вилкой и говорил с полным ртом.
– Где вы оставили Боденштайна?
– Он летит в Мюнхен, – сказала Пия. – Сегодня вечером он принимает участие в программе «Дело № XY».
– Ах да, он мне говорил.
Было трудно представить, что Лутц Альтмюллер когда-то был успешным легкоатлетом. В 1996 году он даже участвовал в Олимпийских играх в Атланте и благодаря этому имел в полиции Франкфурта особый статус. Но постепенно его мышцы превратились в дряблый жир – печальный результат пристрастия к чрезмерно жирной еде в сочетании с недостатком движения.
– Ну, ребята, так что вас интересует? – Он промокнул тканевой салфеткой рот и лицо, сделал глоток шипучего яблочного вина и откинулся назад. Стул заскрипел под массой его упитанного тела.
– Мы в данный момент расследуем сразу три дела, – начала Пия. – И при этом постоянно натыкаемся на имена Килиана Ротемунда и Бернда Принцлера. Принцлера сегодня утром задержали, но Ротемунд все еще скрывается. Нам бы хотелось побольше узнать об этом человеке.
Лутц Альтмюллер внимательно слушал. И хотя его тело с годами стало тяжеловесным, память осталась прежней. Тогда, в июле 2001 года он был одним из сотрудников уголовной полиции, которые выехали на место обнаружения трупа девушки, кроме того, он являлся главным ответственным лицом по контролю за действиями специальной комиссии. Через три дня после того, как был обнаружен труп девушки, в специальной комиссии началась паника. Позвонил неизвестный мужчина и заявил, что знает, откуда погибшая девушка. Это был первый горячий след – и, к сожалению, последний. Аноним не хотел показываться лично и поэтому прислал своего адвоката.
– Килиана Ротемунда, – предположила Пия.
– Точно, – подтвердил Лутц Альтмюллер. – Мы встретились с Ротемундом в пивной в Заксенхаузене, и он не захотел в тот момент назвать имя своего доверителя. Он утверждал, что девочка могла стать жертвой так называемого педокольца. Его доверитель, который сам являлся пострадавшим, был твердо в этом убежден и мог назвать имена стоящих за этим, а также имена закулисных руководителей. Все это было очень неопределенно, но это был первый многообещающий след. Однако через несколько дней прокуратура начала следствие в отношении самого Ротемунда. При обыске в его кабинете и в частном доме были найдены изобличающие его фотографии, видео и даже один компрометирующий фильм, в котором Ротемунд был снят во время полового акта с несовершеннолетними детьми.
– Но это совершенно непостижимо, – заметил Кристиан Крёгер. – Зачем Ротемунду понадобилось таким образом привлекать к себе внимание?
– И не говорите, коллега! – Альтмюллер кивнул и наморщил лоб. – Все было очень странно. Ротемунда привлекли к суду, он попал за решетку, а его клиент остался неизвестным и больше не объявлялся. И дело до сих пор остается нераскрытым.
– Девять лет спустя мы опять находим в Майне труп девушки со следами насилия на теле, – сказал Кристиан. – И одновременно опять этот Ротемунд попадает в фокус нашего расследования.
– Пока мы еще не знаем, действительно ли он имеет отношение к нашей «русалке», – вмешался Джем. – Это только предположение.
У стола появился официант и убрал тарелку Альтмюллера. Пия проигнорировала урчание своего желудка и заказала только колу-лайт. Джем и Кристиан также отказались от еды.
Альтмюллер подождал, пока официант принесет напитки, и затем нагнулся вперед.
– Мои коллеги и я тогда предположили, что Ротемунда подставили, – сказал он, понизив голос. – Мафия, занимающаяся детским порно, использует все средства устрашения. Они не церемонятся, если им грозит опасность разоблачения. Кроме того, у них мощная сеть. Они имеют связи в ведомствах и службах, на самом высоком уровне в сфере экономики и политики. И, разумеется, никто не заинтересован в том, чтобы кто-то об этом узнал. Часто это длится годами, прежде чем удастся кого-то изобличить или даже ликвидировать все кольцо, но чаще всего мы остаемся ни с чем. Они лучше оснащены, имеют много денег, средства связи и технические возможности, с которыми нам с нашими средствами смешно тягаться. Мы все время на пару шагов отстаем от этих уголовников.