Злючка
Шрифт:
Позади раздавался стук копыт — это муж со своими рыцарями пытался догнать ее. Тэвис Стюарт не мог понять причину столь вызывающего поведения жены и сознавал только, что она выставила его дураком перед его же людьми.
Вне себя от бешенства Тэвис гнался за ней, наливаясь яростью. Только бы добраться до нее! Она получит трепку, которую давно заслуживает за столь безобразное поведение! Он отвезет ее домой в Данмор и продержит там, пока в животе у нее будет расти его ребенок. А сам Тэвис отправится ко двору и больше никогда не возьмет с собой Арабеллу — она недостойна этого! Он был вынужден жениться на ней, но только глупец мог считать, что
Могучий жеребец поравнялся с кобылкой, и граф смог дотянуться до ее поводьев. Арабелла, взвизгнув, набросилась на мужа с кнутом. Она не позволит поработить себя этому бессердечному развратнику! Ни за что!
Граф, испугавшись, что жена ударит его, решил принять другую тактику. Быстро нагнувшись, он обнял жену за талию и перетащил на своего коня. Кобылка, лишившись седока, ускакала, один из всадников помчался вдогонку.
Застигнутая врасплох Арабелла начала бить мужа кулаками.
Граф с трудом управлялся с лошадью. Натянув поводья, он соскользнул на землю и снял жену. Арабелла вновь размахнулась, и Тэвис едва уклонился от удара.
— Ненавижу тебя! — кричала она. — Убью! Сама убью!
— Почему? — растерянно спросил он, пораженный такой злостью. — В чем причина твоей ненависти?!
— Сама мысль о тебе с этой… этой сукой! Сама мысль о том, что ты лежал с ней, как со мной, невыносима! — вскрикнула Арабелла.
Ревнует? Она ревнует! Внезапно весь его гнев куда-то испарился, и, схватив жену за плечи, Тэвис взглянул в ее лицо.
— Почему? — допытывался он.
— Потому что я люблю тебя! Люблю, наглый ублюдок! Люблю тебя! — заорала Арабелла и, изо всех сил ударив его по лицу, залилась слезами.
Ну и странные же эти женщины! Покачав головой, граф обнял жену.
— Я тоже люблю тебя, Арабелла Стюарт, — тихо сказал он.
Неужели она в самом деле вымолвила эти роковые слова?
Почему она их сказала? Арабелла покорно позволила мужу посадить ее в седло, ощущая, как неожиданно ослабела теперь, когда ярость ушла. Как могла Арабелла сказать такое? Она не могла, не могла любить его. Любовь сладка и чиста и совсем не похожа на ужасное чувство, охватившее ее в тот момент, когда она представила, что муж уходит к другой. Не может этого быть!
Тэвис Стюарт остановил коня перед дверью своего городского дома, спешившись, снял жену и, не выпуская ее из объятий, пронес мимо испуганных слуг наверх, в спальню. Позади раздавались смешки и веселые шуточки. Горячий характер Арабеллы был верным признаком того, что она подарит ему сильных детей.
Войдя в спальню, граф сделал знак Флоре и Лоне удалиться. Не успела за ними закрыться дверь, Тэвис начал раздевать жену. Она стояла покорно, не сопротивляясь, пока он снимал бархатный корсаж и длинные юбки. Тело Арабеллы было слишком юным и стройным — она не носила корсета. Тэвис поспешно стянул сорочку, и жена осталась в одних чулках и туфлях. Сняв и их, граф сжал ладонями лицо Арабеллы и страстно поцеловал.
На секунду ее губы оставались безжизненными, но неожиданно она ответила на поцелуй, жадно, лихорадочно, так, что Тэвис задохнулся от возраставшего желания. Тонкие пальчики Арабеллы стянули с него элегантный дублет и шелковую сорочку, губы покрывали поцелуями его грудь. Тэвис ухитрился скинуть туфли, отбросить их и стянуть чулки. Арабелла тем временем расстегнула его килт, который сполз на пол.
Тэвис бросился перед ней на колени — его рот оставлял обжигающие следы на ее коже. Арабелла застонала,
Арабелла, самозабвенно откинув голову, инстинктивно нашла нужный ритм, потом, обняв мужа за шею, слегка поднялась вперед, так что упругие нежные груди прижались к его груди. Тэвис нежно сжал ее ягодицы, привлекая к себе еще ближе, наслаждаясь работой мускулов под мягкой плотью — Скажи мне! — простонал он, чуть отстранившись.
— Что сказать? — прошептала Арабелла.
— Скажи, что любишь меня, Арабелла Стюарт как я люблю тебя!
Арабелла безмолвно покачала головой.
— Скажи! Ты уже говорила это там, на дороге, любимая, так что все слышали. Скажи сейчас для меня, моя малышка-жена!
— Я ошиблась! То, что я чувствую, не может быть любовью!
Слишком велика боль! — тихо вскрикнула она.
— Да, Арабелла Стюарт, любовь — это зачастую боль, но и сладость тоже. Ты любишь меня, девочка, как я люблю тебя, — нежно уговаривал Тэвис и, обхватив ее лицо ладонями, заглянул в глаза.
— Боже, помоги мне, — всхлипнула она, — я в самом деле люблю тебя, Тэвис Стюарт! Люблю! — И заплакала.
— Нет, девочка, не грусти, — утешал он, покрывая прелестное личико поцелуями, мягко толкнул ее на спину перед мерцающим в очаге огнем и глубоко вошел в нее. — Я люблю тебя, — пробормотал Тэвис, зарывшись в душистые волосы, пропуская пряди между пальцами. — Люблю тебя, Арабелла Стюарт, и сегодня будет зачат наш малыш. Сильный, крепкий малыш, и мне все равно — сын это или дочь. Это будет дитя нашей любви. Любви и страсти!
Арабелла слышала его, слышала, даже когда искусные ласки опять пробудили в ней мучительную жажду. Она хотела его ребенка! Да… и припомнила сейчас, что Мег говорила, будто если ты хочешь ребенка от мужчины — значит, любишь его!
Сын для Данмора или дочь для Грейфера?
Судороги наслаждения скрутили тело, но назойливая мысль, что ее судьбу снова определяют за нее, невольно закралась в сознание.
— Не: успокоюсь, пока не получу Грейдер! — воскликнула она.
— Я добуду вам эту проклятую крепость, мадам, — пообещал он, — но сначала подарю ребенка.
Настойчивость в его голосе возбудила Арабеллу.
— Наполни меня своим семенем, Тэвис Стюарт, наполни до краев! У меня будет дочь для Грейфера!
— Сын для Данмора! — возразил Тэвис и расхохотался, когда Арабелла, вновь охваченная желанием, вонзила зубы ему в плечо.
Глава 10
Безудержная страсть графа Данмора к молодой жене была предметом сплетен и пересудов при дворе, где редко чему-либо удивлялись. Ни один человек, кроме короля, не смел заговорить с Арабеллой Стюарт из страха быть тут же вызванным на дуэль — даже принц Джеймс Стюарт, казалось, находивший большое удовольствие в том, чтобы разыгрывать дядю. Джейми Стюарт обладал всеми качествами истинного принца эпохи Возрождения — был умен и хорошо образован. Но если король относился ко всему серьезно, принц отличался обаянием, живостью, весельем и добрым сердцем.