Змеевик
Шрифт:
— На самом деле мы выяснили, что нет закона против того, сколько женихов можно иметь, просто нельзя легально жениться более чем на одном из них — сказала я.
— Пока нельзя — сказал Натаниэль.
Я слегка поцеловала его и сказала: — Ты ужасно оптимистичен в отношении правительства нашей страны. Было достаточно сложно заставить Соединенные Штаты разрешить однополые браки. Я не думаю, что несколько партнеров будут легальны в ближайшее время.
— Ты хочешь сказать, что на самом деле вышла бы замуж за Натаниэля и Жан-Клода, если бы это было законно? — Спросила Дикси.
— И за Мику — сказали мы с Натаниэлем. Это заставило нас улыбнуться друг другу таким глупыми и счастливыми улыбками.
— Как насчет тебя? — сказала она, указывая на Никки.
— А что я?
— Тебя не беспокоит, что Анита только что сказала, что выйдет замуж за трех мужчин, но тебя нет в списке?
— Нет. — Сказал он.
— Конечно, это беспокоит тебя. Это будет беспокоить любого, кого так динамят. — сказала Дикси.
— Я не чувствую себя обделенным.
— Не лги. Просто скажи им, что они ранили твои чувства, и это было грубо.
— Мои чувства не страдают, и они не грубые.
Эдуард сказал: — Иди, переодень платье, чтобы вы, ребята, могли сесть на самолет. — Он сохранил акцент, но почему-то тон был холоднее, чем обычный добрый старина.
Я не стала спорить, потому что он был прав. Никки передал мне маленький пакет, который он перекинул через одно плечо. Я взяла его и пошла в раздевалку. Пакет содержал два пистолета, дополнительные боеприпасы и нож, который я могла пронести на самолет. За годы до 11 сентября я прошла обучение как небесный маршал, и до сих пор это позволяло мне летать на самолетах с оружием, хотя ходили разговоры об изменениях. Но на сегодняшний день я была единственной из нас, кому не нужно было сдавать оружие в багаж.
Я могла слышать, как Дикси все еще пытается разжечь ревность между Натаниэлем и Никки. Это не сработает. Натаниэль был наименее ревнивым человеком из всех, кого я знала, и Никки так не думал.
Послышался голос Эдуарда. — Ты оделась, Анита?
— Почти. — Я уже одела собственные черные джинсы, черные ботинки и красную футболку с черным пиджаком поверх всего, чтобы спрятать оружие. Только то, что я могла носить оружие легально, не означало, что я хотела показывать его всем. Во-первых, это заставляло людей нервничать, а во-вторых, если это перерастало в драку, я не хотела, чтобы плохие парни знали, что я несу, и где я несу это.
— Дикси, перестань ковыряться в Натаниэле и Никки. Я не знаю, что с тобой в последнее время. Ты же одна из моих лучших подруг, Дикси. Почему ты не рада за меня?
— Я уже говорила, почему я не рада за тебя, Донна.
— Если я верю, что у Теда и Аниты нет романа, почему ты не можешь?
Я старалась поправить свою внутреннюю брючную кобуру в более удобное положение, но была уже одета. Я просто не хотела выходить в середину этого разговора. Если бы я спряталась, было бы это трусостью? Да, черт побери. Я открыла дверь и сказала как можно бодрее:
— Я оделась. Давайте отправимся в аэропорт.
Дикси продолжала говорить, как будто я ничего не сказала. Она смотрела на Донну с такой яростью, что все остальные вокруг были не важны.
— Я не верю ему, потому что ни один человек не признается в романе, которого у него не было. Достаточно сложно заставить их признать тех, кто у них есть.
Я вздохнула и сказала то, что я думала.
— Это было довольно глупо.
Все смотрели на меня.
— Иметь роман на стороне довольно глупо, — сказала Дикси.
Я покачал головой.
— Никакого романа нет, никогда не было и никогда не будет, но Дикси права в одном: Теду было глупо признаваться в том, что он не делал. С моей стороны было глупо позволить ему уговорить меня согласиться с ложью. Это было самое запутанное логическое мышление, и я никогда не думала, что он соврет и признается, чтобы выиграть время поговорить с Донной и их терапевтом, в то время как свадьба уже вовсю планировалась.
— Ты согласилась с этим — сказал Тед, но не самым дружелюбным тоном.
— Я не говорила, что являюсь самой яркой лампочкой в коробке, когда речь идет об отношениях.
Это вызвало улыбки и смех у всех, кроме Дикси.
— Я больше не могу это терпеть. Я задолбалась.
— Что значит «планировалась»? — спросила Донна. — Ты не имеешь в виду свадьбу…
Дикси перевела взгляд с Донны на Теда. Она смотрела на него так, словно ненавидела его. Я видела только настоящих плохих парней, которые так на него смотрят. Это было странно так нервничать от предполагаемого друга.
— Если ты собираешься выйти за него замуж, я буду там, и когда ты узнаешь, что тебя обманывает этот сукин сын, я буду там, чтобы держать тебя за руку, так же, как я делала после смерти Фрэнка. — На этом она ушла.
5
Некоторое молчание громче любого шума. Это было одно из таких молчаний. Никто из нас не знал, что сказать, чтобы заполнить этот неловкий момент, или, точнее, я знала, что хотела сказать, и это было одной из вариаций «вышвырни Дикси со свадьбы», но я была не вправе говорить это. Это был Эдуард.
— Донна, нам нужно поговорить о Дикси и свадьбе. — Сказал Эдуард.
— Она одна из моих самых старых и дорогих подруг, Тед. Она была моей фрейлиной в первый раз, а я ее почетной матроной.
— Я знаю это, сладкий букетик, — сказал он, возвращаясь назад к акценту Теда, — и я знаю, что вы были близки, когда ее сыновья и Питер были моложе, но теперь, когда мальчики достигли студенческого возраста, все изменилось.
Донна кивнула. — В последний раз мы с Дикси ходили по магазинам, только мы, девочки, мы взяли с собой Бекку. Дикси сказала, что хотела бы, чтобы у нее была маленькая девочка. Кто-то близкий по возрасту Бекке, чтобы мы все вместе могли посещать уроки танцев и театра, как мы обычно занимались спортом с мальчиками.