Змеиная гора
Шрифт:
Не исключен вариант, что таким способом Василько решил нарваться на драку, что ж, дам ему, пожалуй, такую возможность.
– Ты, Иван Копыто, забыл скомороший колпак надеть, когда меня потешать явился. Неужто, простота, думал, что я сейчас брошусь вынимать из закромов, что повелел прислать твой убогий князек? Лошадьми меня рвать собрались?! Четвертовать? Я уж чуть было не подумал, что ты серьезно. А ты просто скоморох ряженый!
Гневные вопли боярина утонули в шквале новой волны хохота. Я хоть и казался веселым, смеялся со всеми наравне, но прибывал в сдержанной ярости от такой беспринципной наглости удельного полудурка, возомнившего о себе бог весть что.
– Скажи-ка, Афанасий, – обратился я к коломенскому монаху, – божий человек, сможешь ли ты мне, Коварю, удружить да подсобить в деле?
– Отчего же не помочь, коль не богомерзкое дело, – согласился
– Да не грамотен я, друже, могу ответ лишь на словах передать, да вот только боюсь, что запамятовать может боярин Иван Копыто, чтоб слово в слово донести. Подсоби-ка мне, Афанасий, ответ написать ростовскому князю, с коим чести не имею знаком быть.
– Так то дело простое, – согласился монах, звучно икнув. – Вели дать мне стило да кожу и все, как скажешь, запишу.
– Стило у меня в кармане завалялось. На, держи! – протянул я ему острый гвоздь. – А кожа – у боярина на заднице! – рявкнул, уже не сдерживаясь.
Будь я в тот момент трезвый, просто бы выгнал боярина ростовского взашей из крепости с таким прошением. Но я был пьян и потому ответ вышел под стать. Подоспевший Наум нещадно намотал бороду боярина на кулак и прижал его мордой к столешнице. Олай-черемис одним движением ножа, выпорхнувшего из рукава, вспорол портки боярина, оголяя его толстый зад.
Я, Коварь, держу ответ перед тобой, ростовским князем Василько, чтоб знал впредь, что вольный человек пред тобой, не данник никому, не послушник, а купец, с коим ни в торговых, ни ратных делах спора держать не советую. И в завершение, княже, одари страстным братским поцелуем сие послание, дабы уразуметь все сказанное тебе. И поспеши ответ дать, иначе пойду воевать землю Ростовскую и возьму ее всю.
Нацарапал Афанасий при свете факелов острым гвоздем на голой заднице Ивана-боярина – посла ростовского. Гости захлебывались смехом, пересказывая друг другу текст, который безвестный мне князь сможет прочесть, лишь стянув штаны со своего придворного. Благо места для послания хватило и еще осталось. Конечно, не всем из гостей показалась смешной жестокая шутка. Вероятней всего, восприняли они ее, согласно нравам своего времени, как предупреждение всей знати: «С Коварем надо считаться как с равным! Иначе последствия будут жесткими, и церемониться он не будет. Какое бы место в иерархической лестнице ни занимал тот или иной представитель любой власти. На силу ответит еще большей силой, на коварство – изощренным коварством, за предательство и вовсе в пыль сотрет. Так что вывод напрашивается один – с Коварем надо поддерживать взаимовыгодное сотрудничество. А бодаться с ним – себе дороже выйдет».
Вот такие мысли словно читал я на лицах моих знатных гостей, невольно преподав им урок, как школярам, классной доской для которых послужила задница несчастного Ивана Копыто, а мелом – острый гвоздь.
По рассказам билярского посла, который, похоже, только в моей крепости чувствовал себя уютно, представляя на Руси интересы Булгарского царства, любого одиноко идущего походом на Биляр князька отбить они смогут.
Но с каждым днем все больше и больше степных войск совершают дерзкие набеги на их земли. Булгары в этой связи становились моими союзниками. Мало того что я считал их более цивилизованными и прогрессивными в сравнении с прочими князьями, то и дело оглядывающимися на примеры европейских удельных королевств и феодалов, просто помешанных на крестовых походах и братоубийственных войнах. Булгары – мусульмане, может быть не самые ортодоксальные, живущие размеренной сытой жизнью не в какой-либо глуши, а на плодородных богатых землях, на перекрестках торговых путей. Действительно лакомый кусочек для любого завоевателя. Дать им технологии, оружие, свое войско я, конечно, не мог, но вот наладить уверенную, выгодную торговлю, дружеские отношения, обмен посольствами – завсегда рад. Плевать на то, что в своей роли коварного кудесника Ареда я в большей степени замещал собой рязанского князя Ингвара или его опального брата Юрия, отсиживающегося сейчас в Муромской епархии, у тамошних монахов. Моя растущая крепость все больше забирала на себя функции стольного града. Я привадил большую часть бояр, купцов, ремесленников. Под моим контролем были все ключевые точки, все свободные средства. Золото, серебро, пушнина – все то, что ценилось в качестве менной меры. Плюс к тому качественные товары, за которыми издалека приходили по реке целые купеческие флотилии, порой заполняя водное пространство у крепости чуть ли не до середины течения. Иным торгашам приходилось ждать своей очереди, пока цеха выполнят заказ на партию железа или стекла, ткани, войлока. Мой пищевой комбинат изготавливал мясные консервы в стеклянной таре как стратегический запас, но попутно изготавливаемые копченые колбасы и окорока большей частью закупались речными торговцами. Били масло: горчичное, льняное, конопляное. Выгоняли спирты, готовили лекарственные препараты, на которые тоже повышался спрос.
На следующий день разведка доложила, что ростовский князь Василько встал лагерем неподалеку, с пятитысячным войском. Тотчас был отправлен гонец к моему тестю – боярину Дмитрию, я просто пересказал гонцу, чем закончилось вчерашнее веселье, и вручил свиток, отобранный у Ивана Копыто. Пусть придворные бояре сами делают выводы. Напрягут умишку, поорут, потаскают друг друга за бороды, споря, как ответить ростовскому задире. Может быть, у них получится повежливее послать этого Василько. Пять тысяч – войско большое, но чего оно стоит, коль скоро будет вынуждено топтаться у стен крепости, не способное даже приблизиться. Без припасов и поддержки оно задержится у стен не больше чем на неделю, и это при условии, что я просто закрою ворота и проигнорирую их присутствие. А уж если в драку полезут, то дня за два сокращу их численность до трех тысяч, просто растрачивая уже залежавшийся ракетный арсенал.
Можно снарядить мобильную бригаду в пятьсот единиц и тайно выдвинуть в Ростов, как и обещал в оскорбительном послании, но путь неблизкий, к середине осени, может, и поспеют, пока я стану Василько голову морочить. Нет, завоевание чужих городов мне пока не по зубам, да и не интересно. Со своими бы проблемами разобраться, один бы город удержать как следует. Да и куда сдуру понесет этого Василько? Неизвестно. Распылять силы сейчас не резон. Как не хотел бы я ввязываться в эти разборки! И чего не сидится этим князьям дома? Это как в мультфильме про Ерему, где воевода орал солдатам: «Братцы! Нашему царю показали фигу! Умрем за царя!» А тут не фига, а голый зад!
Это я из истории, восстановленной по сохранившимся до начала XXI века летописным документам, «знаю», что монголы напали на Русь в 1237 году. А вдруг что-то было не так? Вдруг мое присутствие, моя бурная деятельность спровоцирует их на более решительные действия. Нет, ослаблять оборону крепости сейчас никак нельзя. Вот полезет на рожон ростовский князь, тогда врежу ему по первое число, а выводить войска – это лишнее.
Моя уверенность в победе даже над превосходящими силами противника была велика, но, как говорится, не кажи «гоп», пока не перепрыгнешь. Так что, опутав наброшенной невидимой сетью разведки лагерь ростовчан, я, словно паук, отложил трапезу на неопределенное время – пусть еще подергаются! Хотя, честно говоря, достали эти горе-рыцари, бьющиеся за веру! Вместо того чтобы создавать благоденствие в своих вотчинах, зарятся на соседние под эгидой крестовой миссии. Видимо, полагая, что, ограбив соседа, он станет богаче и сильнее.
Придурки спесивые! Не понимают, что, раскручивая колесо междоусобиц, подтачивают и уменьшают силы своего народа, ввергая его в отчаянье нищеты и горя. А потом ворчат брезгливо, дескать, народ убогий да ленивый, и вороватый при этом. А ведь сами довели его буквально до крайности своим правлением.
3
Молодой князь Александр, давно уже не носивший в крепости доспехов, без них казался обыкновенным любопытным мальчишкой и все свободное время вертелся возле меня. Он старался не упустить ни одного моего появления. Бывало, что уезжал куда-то по делам, но всякий раз, спешно возвращаясь, спрашивал первым делом, где меня искать. Вот и во время монтажа диковинных тварей на стенах крепости он уже спозаранку облазил все закоулки, путаясь под ногами мастеров, надоев им хуже горькой редьки своими вопросами. Тем более что они сами не знали, чем закончится эта сомнительная затея. И только высокое положение гостя удерживало их от желания спровадить его по известному адресу.
– Насосы будем запускать, мастер? – спросил Наум, оценивая со стороны чудовищных бронзовых змей на каменных стенах. – Жахнем?
– Как же без этого, друг мой? Без проверки такие агрегаты не устанавливают. Главные ворота как-никак! Эти чудища сделаны для их защиты, а не только баб да детишек малых пугать злыми мордами. Все должно работать исправно и безотказно, особенно когда недруги пожалуют. – Свои слова, я больше адресовал молодому князю, чем Науму, который в нетерпеливом азарте понял только, что «жахнуть» можно.