Змеиное логово
Шрифт:
— Сотрудник Ордена я без всяких «как бы», просто не в самом высоком звании.
— Ну тем более найдешь. На такое расстояние кто угодно подвезет, если даже не совсем по пути.
Территория Европейского Союза, аэропорт братьев Леру
Среда, 11/06/21 16:10
За редколесьем на возвышенностях Меридианного хребта пейзаж снова сменяется голой желто-бурой саванной, единственным четким ориентиром у Джима остается компас. Опытному пилоту, очевидно, достаточно: в нужную точку «аэротакси» выходит без резких колебаний курса. Аэродром посреди степи, три домишки и главное, можно
В общем, едва красно-белый «пайпер» касается асфальтовой полосы аэродрома и выруливает на отведенное место на стоянке, мы с Джимом выпрыгиваем наружу и дружно бежим к домику WC. Затем он идет решать дела с местными службами — заправка и все прочее, что положено, ему виднее, а я пока занимаю столик в местной кафешке и заказываю воды со льдом.
Про «аэропорт братьев Леру» я спросил еще во время полета. Получил краткую лекцию: мол, три брата-француза из авиатехнарей, перебравшись в Новую Землю, прикинули, что в существующей географии для дальних перелетов большинству местных легкомоторных леталок без площадок подскока никак, посмотрели на карту и опытным взглядом определили — если вот тут, в голой степи, оборудовать такой аэродром, спрос будет, потому что пилотам на большинстве дальних рейсов с восточного побережья как минимум в западную часть Евросоюза удобнее и ближе будет садиться именно здесь, а не в Милане, Кадизе или Орлеане. Взяли в орденском банке кредит, организовали дело — и попали в десятку. Вон, в прошлом году даже асфальтовой ВПП обзавелись, с беззлобной завистью сообщает Джим, не в каждом крупном городе аэродрому соорудили твердое покрытие, а тут — прямо посреди саванны. С единственной дорогой в южном направлении, по которой сюда прибывают наливняки с авиатопливом и прочие нужные мелочи, без которых службы воздушного сообщения функционировать не могут.
Вода чистая, холодная, с неровными кубиками льда. Класс. На местной жаре — лучшего и желать нечего. Лениво наблюдаю из-под темных очков за пейзажем…
…и вижу у небольшого пластикового ангара, где располагается здешняя диспетчерская, или как бишь там ее, подозрительную суету. Подозрительную — потому как Джим ушел именно туда, сказав «через пять минут буду», десять минут уже прошло, его в поле зрения нет, а у меня приступ паранойи. Наверное, необоснованной. Мало ли что там случилось, мало ли какие у народа дела…
Залпом допив воду, встаю и направляюсь к диспетчерской. В крайнем случае просто прогуляюсь, разомну ноги, после пяти часов в просторном, но все-таки жестко закрепленном пассажирском кресле — очень даже полезно.
Искренне надеюсь, что пользой дело и ограничится…
В дверях появляется Джим и надежда тут же исчезает. Парень с трудом на ногах стоит, темных очков на нем нет, а левый глаз медленно заплывает и завтра, а то и раньше, обзаведется завидных размером фингалом. Джима заботливо поддерживает под локоть крепкий седоусый дядька в бежевом кепи; за ними из пластикового ангарчика еще двое в таких же кепи и разгрузках поверх серо-бежевых «тигриных» камуфляжек выводят скрученного типа. Охрана аэродрома, возможно, у седоусого только «кольт» в кобуре, зато у тех двоих — французские автоматы «мат-49», машинки хоть и старые, но надежные аки молоток.
Шагов с десяти Джим наконец замечает меня, виновато пожимает плечами, тут же спотыкается. Я перехватываю его с другой стороны.
— И что тут случилось?
— Сам не пойму, мужик, — слабым голосом отвечает он; почти «плывет», крепко досталось, однако. — Оплатил заправку, уточнил ветер по маршруту, только от стойки отошел — меня какой-то хмырь окликает и без лишних слов бьет в глаз. Здоровый, гад, и удар поставлен, боксер, тля — на кулаках мне с таким даже в честной драке не справиться…
Вступает седоусый, на неплохом английском, хотя и с акцентом:
— Руководство аэропорта приносит вам самые искренние извинения за этот прискорбный инцидент, месье. Врачебное обслуживание, номер в отеле и питание за наш счет, также можете не платить за стоянку самолета…
Ага, конечно. Нет, компенсация — дело хорошее, и то, что он предлагает, пострадавшему Джиму в самый раз. Но пострадавших в этом деле двое. И если моя паранойя не ошибается, целили именно в меня, а Джим — просто средство.
Усаживаем побитого пилота на стул в кафешке, Джим прижимает к физиономии стакан с ледяной водой; в поле зрения появляется костлявая девица, у которой в руках явная аптечка, и я знаком отзываю седоусого в сторону.
— Простите, месье, не знаю вашего имени…
— Дюпре. Комендант Клемент Дюпре к вашим услугам, месье…
— Влад Щербань. Эксперт Патрульной службы в Порто-Франко. — Пожалуй, у вояк и копов эта ипостась меня должна пользоваться большим уважением, нежели «компьютерщик на орденской базе». Мысленно собираюсь с духом. — Комендант, чтобы счесть этот прискорбный инцидент исчерпанным, нужны две вещи. Компенсацию вы предложили сами, и мистер Хитфилд, пилот и владелец самолета, воспользуется ею, пока не восстановит здоровье в должной мере. Полагаю, после этого он не будет держать зла на аэродром братьев Леру, чьей деловой предприимчивости недавно по-доброму завидовал.
— А какова же вторая вещь? — деловито-вежливо интересуется Дюпре.
— Видите ли, мистер Хитфилд в настоящее время является в некотором роде моим наемным сотрудником. Он должен был доставить меня…
— Все понятно, можете не продолжать. Куда вам нужно?
— Аэродром у Центральной. Сегодня.
Комендант с сомнением качает головой.
— Это… сложно. Порто-Франко вас устроит?
— Тогда хотелось бы до семи вечера, иначе мне на место не успеть. Иного возмещения не попрошу, и с вашим боксером-любителем разбирайтесь сами.
— «Наших» таких не бывает, месье, — отвечает Дюпре, — однако вы правы, с ним мы разберемся. А вот насчет самолета… момент.
Снимает с пояса ходиболтайку. С кем и о чем он там переговаривается, понять не могу, ибо по-французски, но мне в общем-то не важно. Лишь бы по делу и с нужным итогом.
— Идемте, — наконец говорит комендант.
Провожает меня к ярко-синему самолетику, у которого как раз работают заправщик и механик. К механику и обращается, на французском же. Короткая беседа, жмут друг другу руки, механик о чем-то спрашивает меня — пожимаю плечами, во французском я дальше воробьяниновского «же не манш па сис жур» не Копенгаген, — и приходится Дюпре взять на себя еще и роль переводчика:
— Сколько вы весите?
Спасибо хоть у французов в ходу привычные мне килограммы (ну, если совсем уже честно, это у нас в ходу французская система мер).
— С багажом будет около ста кило. Винтовка, баул и рюкзак.
Обмен репликами, кивок.
— Взлет через десять минут. Желаю удачи.
Киваю.
— Благодарю вас, комендант, и надеюсь, вы сумеете заполучить с того типа достаточно крупный штраф, чтобы компенсировать все хлопоты.
Ухмылка.
— Так или иначе, вопрос окупится.