Змеиное варенье
Шрифт:
Лидия обеспокоенно зашевелилась, и я накрыл ладонью ее руку и сжал.
— У вас есть дочь, — медленно проговорил я, припомнив все, что рассказывал мне кардинал о после. – Неужели вы не хотите ради нее…
— Дочь от безродной! От безродной наложницы. Вы хотите меня оскорбить?
— Нет, простите. Но вы сейчас говорите именно как политик, а не как отец. Потому что отец любит своих детей вне зависимости от пола или происхождения их матери. Я искренне соболезную вашему горю, однако смиренно прошу взглянуть на ситуацию с другой стороны. Со стороны человека… нет, не человека, бездушной
— Красивые слова, достопочтимый Тиффано, — холодно ответил посол. — Но я не верю в такую удобную для вас версию о колдуне. Я не верю.
Маш-ун обеспокоенно склонился к послу, прошептав ему что-то на ухо.
— Не верю! Мой сын не был мужеложцем! У него не могли завестись змеи в голове! Вранье!
Посол вскочил на ноги, его лицо наливалось кровью. Звериное бешенство выглянуло из-под маски холодного расчетливого дипломата, грозя утопить нас в крови. На мгновение мне стало страшно, но я сделал еще одну отчаянную попытку.
— Великородный гаш-и-ман Сы Чин, я сейчас открою вам подробности смертей других жертв, за что меня могут лишить сана. Жуан Витор отгрыз себе ногу и умер от потери крови, однако при вскрытии на его теле обнаружили клыки и змеиную чешую на туловище. Драган Мирчев пробил себе голову вилками и ножами, но даже после его смерти столовые приборы извивались, словно живые… живые змеи. Эти юноши не были колдунами, но кто-то очень хотел их таковыми сделать. Вы знаете, как легко огульно обвинить человека? И как сложно потом отмыться? Даже вы купились на нелепые слухи о моих пристрастиях к молодым юношам, распущенные с легкой руки… — я замешкался ненадолго, покосившись на Лидию, — с легкой руки мерзавца, вора и еретика, смеющего называть себя Серым Ангелом. Неужели вы позволите, чтобы память вашего сына смешали с грязью и… богопротивным колдовством?
Уль Джен положил руку на плечо послу и усадил в кресло, опять что-то нашептывая ему на ухо. Посол нахмурился и уставился на меня пристально.
— Я слышал, что сын Мирчева умер странной смертью, но чтобы так… Если мой сын действительно стал не первой жертвой, то какого дшимуна вы до сих пор не поймали колдуна?!?
— Потому что никто не желает говорить правду. И вы тоже. Только тратите мое время и играете на руку убийце. А он радуется и смеется над глупцами, выбирая новую жертву…
Гнетущее молчание повисло над нами, как грозовое облако, готовое в любую минуту разразиться ужасной бурей или тихо пройти мимо.
— Спрашивайте, что хотели, — наконец безжизненно сказал посол, а маш-ун выдохнул с облегчением, погладил повелителя по плечу и покровительственно кивнул мне.
— Гук Чин много проигрывал в "Золотой лисице"?
— Да, мне пришлось урезать его содержание.
— Он часто посещал "Храм наслаждений"?
— Там он тратил значительно меньше. На девок! — подчеркнул посол, и я решил не настаивать, справедливо рассудив, что могу узнать, на девок или нет, непосредственно в борделе.
— Мне нужен подробный распорядок дня Гук Чина и список всех, с кем он встречался в день смерти.
Лидия склонилась ко мне и зашептала на ухо, поэтому я добавил:
— А также список всего, что он ел и пил в тот день.
— Вы подозреваете отравление?..
— Мне придется, — проигнорировал я вопрос, — лично опросить здешнюю прислугу на предмет уточнения некоторых деталей. Но это уже будет происходить на нашей территории. Надеюсь, возражений не возникнет. Еще мне необходимо знать, был ли знаком Гук Чин с другими жертвами.
— Понятия не имею. Я знаком с адмиралом, однако после военной кампании в Асаде наши пути разошлись. Сайшинские провинции дают хороший доход от продажи южанам чая, а некоторые сорта поставляются исключительно ко двору вашего князя. Дела я вел через казначея, поэтому с ним хорошо знаком. Однако Гук Чин не интересовался торговлей, поэтому не знаю.
— Еще две жертвы…
— Еще?!?
— Да. Виль Лешуа, сын княжьего повара.
Посол отрицательно покачал головой, хмурясь все больше и больше. Мне стало неуютно, и я поторопился закончить.
— И Марина Остронег, дочь…
— Что? Вы издеваетесь?
— Почему? Что с ней не так? Ваш сын ее знал? Не молчите. Пожалуйста, мне нужна правда.
— Если бы эта пусчен не сдохла, Единый зрит, я бы сам ее удавил, собственноручно, — посол скрипнул зубами. — Даже не смейте упоминать ее имя рядом с именем моего сына!
— Достопочтимый посол, я вас уверяю, никто этого делать и не собирался, но мне нужно знать все.
— Гук Чин увлекся этой девкой, несмотря на мой запрет.
— Я не понимаю, вы же говорили о княжне?..
— Когда выяснилось, что княжна Юлия тайно помолвлена…
— Что? — вырвалось у меня.
— … и не с кем-нибудь, а с северным воягом Густавом, ставшим во главе этой вонючей своры, именующей себя Мулкундской унией…
— Че?!?
— … то ваш князь любезно предложил мне другую партию для сына, раз уж эта девка так ему нравится.
Шлюха и дочь лживого торговца! Остронег! Более изысканного оскорбления трудно и придумать, тьфу!.. А мой паршивец согласился жениться на ней!
— Этого не может быть, — процедила Лидия. — Вы ошибаетесь. Вояг Густав недавно потерял жену и сына.
— А я вижу, что госпожа Чорек неплохо осведомлена, — вкрадчиво заметил маш-ун, опять обращая на нее пристальный взор.
Я одернул Лидию и крепко сжал ее руку, но она досадливо отмахнулась от меня, вскочив с места и позабыв все обещания молчать.
— И что же? — не унималась она. — Когда вояг успел? Он… здесь? В столице? Вы его видели? Откуда у вас сведения? Вас обманули, это невозможно.