Змеиный камень
Шрифт:
— Ни у кого нет таких волов, — сказал один мальчик.
Другой поддержал его:
— Из такой дали одни пришли!
Третий мальчик добавил:
— Они не просто волы. Раньше они были людьми.
Никто не осмелился возразить ему.
Но жена Джхури очень рассердилась, увидев волов.
— Подлые скоты! — закричала она. — И дня не поработали — удрали!
Джхури стал защищать своих любимцев:
— Чем же они подлые? Их там, должно быть, не кормили, что же им оставалось делать!
— Ну конечно, только ты кормишь волов! — презрительно возразила жена. —
— Зачем им было убегать, если их там кормили?
— Потому и убежали, что у моего отца не привыкли нянчиться с волами, как это делаешь ты, болван! Там если кормят, так заставляют и работать. А твои волы лодыри, вот и удрали сразу. Их надо кормить одной сухой мякиной. Посмотрим, как они будут обходиться без отрубей и жмыхов. Захотят — будут есть, не захотят — пусть подыхают.
И она приказала батраку давать волам только сухую мякину, ничего в неё не добавляя.
Волы опустили головы в кормушку. «До чего же невкусно! Ничем не заправлено, не сочно. Как это есть?» Выжидающе посмотрели на дверь.
— Эй, ты! — окликнул Джхури батрака. — Положи в кормушку жмыхов!
— Хозяйка прибьёт меня за это.
— А ты положи так, чтобы она не заметила.
— Нет, хозяин, потом и вы станете на её сторону.
На другой день снова пришёл шурин Джхури и увёл волов. На этот раз он запряг их в повозку.
Несколько раз Моти хотел опрокинуть повозку в придорожную канаву, но Хира, как более терпеливый, сдерживал его.
Доехав к вечеру до дома, Гая привязал обоих волов толстыми верёвками и сильно избил их за вчерашний побег. А потом бросил в кормушку одной сухой соломы, своим же волам дал и жмыхов и отрубей.
Никогда раньше не приходилось Хире и Моти переносить такие оскорбления. Джхури пальцем их не трогал. Одного его окрика было достаточно, чтобы волы бежали быстрее. А тут их избили да к тому же дали на ужин одной сухой соломы! Волы даже не заглянули в кормушку.
На следующий день Гая запряг волов в плуг, но животные словно поклялись не двигаться с места. Гая замучился, избивая их. Когда же он сильно ткнул палкой в нос Хира, Моти не смог сдержать бушевавшую в нём ярость. Он бросился бежать, таща за собой плуг. Плуг, верёвки, хомут, упряжь — всё было порвано и поломано. Вряд ли волов удалось бы поймать, если бы не длинные обрывки верёвок на их шеях.
— Бесполезно убегать, — сказал Хира на своём воловьем языке.
— Он чуть не убил тебя, — ответил Моти. — Теперь нас изобьют ещё сильнее.
— Пусть бьют. Коли родился волом, разве избежишь побоев? Сюда спешат Гая и ещё двое. В руках у них палки.
— Если бы ты согласился,- сказал Моти, — я устроил бы им представление. Узнали бы, как бить нас палками!
Но Хира уговаривал друга:
— Не надо, брат, стой спокойно на месте.
— Если они ударят меня, — возразил Моти, — я в долгу не останусь. Я свалю их на землю.
— Нельзя! Это не по законам нашего племени.
Моти скрепя сердце остался стоять. Подбежал Гая, поймал волов и повёл домой. К счастью, на этот раз он их не бил, не то Моти не сдержался бы. Увидев налитые кровью глаза вола, и Гая и его помощники поняли, что лучше отложить расправу.
Снова в кормушку была брошена волам сухая солома. И снова друзья не стали её есть.
Но когда у людей начался обед, из дома вышла маленькая девочка. Она сунула волам по куску хлеба и убежала. Разве можно утолить голод одним куском? Но на сердце у волов стало легче. И в этом доме живёт благородная душа! Девочка была дочерью хозяина дома. Её мать давно умерла, и мачеха постоянно била её. По-тому-то она и посочувствовала этим волам.
Весь день волы пахали, а когда останавливались передохнуть, их били. Вечером их привязали к хлеву. Стемнело, и та же самая девочка снова принесла им по куску хлеба. Её чистая любовь поддержала волов, и они не слабели, а ведь за весь день они съели лишь по нескольку клочков сухой соломы. Но другие люди возмущали их до глубины души. И Моти сказал другу на своём безмолвном языке:
— Не могу больше терпеть, Хира!
— Что ты хочешь сделать?
— Я подниму хозяина на рога и швырну его наземь.
— Но ты же знаешь, что та хорошая девочка, которая кормит нас хлебом, — дочь хозяина дома. Если ты убьёшь его, бедняжка останется круглой сиротой.
— Тогда я подниму на рога хозяйку. Это она бьёт девочку.
— Но ты забываешь, что нельзя нападать на женщину.
— Ты не соглашаешься ни с чем! Тогда послушай: давай сегодня порвём верёвки и убежим.
— Хорошо, на это я согласен. Но как разорвать такую толстую верёвку?
— Я знаю способ. Сначала надо пожевать верёвку, тогда она лопнет от одного рывка.
Поздно вечером, после того как девочка, покормив их хлебом, ушла, волы принялись жевать верёвки. Но толстые верёвки трудно было захватить ртом. Бедняги старались изо всех сил, однако ничего не получилось.
Вдруг снова пришла девочка. Волы, наклонив головы и задрав от радости хвосты, начали лизать её руки. Лаская волов, девочка сказала:
— Я вас отвяжу. Потихоньку бегите отсюда, не то они убьют вас. Сейчас они решают, как продеть вам кольца в ноздри.
Она развязала верёвки. Но волы не уходили. Моти на своём языке спросил товарища:
— Ты почему не бежишь?
— Убежать-то недолго, но завтра эта сиротка из-за нас попадёт в беду. Все догадаются, что это она развязала верёвки.
Внезапно девочка закричала:
— Дядины волы убежали! Эй, дада дада! Волы убежали! Идите скорее!
И волы побежали. Гая выскочил из дома и бросился догонять волов. Они побежали ещё быстрее. Гая начал кричать, затем вернулся, чтобы позвать других на помощь. А друзья успели уйти уже далеко. Они бежали, пока не поняли, что заблудились. Они не знали, попасть на нужную им дорогу. Всё новые и новые деревни попадались им навстречу. Волы остановились на краю какого-то поля и стали думать, что делать дальше.