Змеиный король
Шрифт:
— Пожалуй, вы правы. Присматривать за детьми — это действительно женское дело. Я беру под опеку вашего мальчика. Но только временно.
— Конечно, уважаемая. Благодарю вас. Жалованье телохранителя составляет десять монет в день. Вас это устроит?
— Вполне.
Сам Андрей еще не знал о появлении у него личного телохранителя. Он в это время внимательно слушал вдову чилсоградского волшебника.
— Вам известно о немых рудокопах? — спросила Зарна.
— Церзол рассказывал, что существует некая организация, но их никто никогда не видел.
— Только что ваши люди убили одного из них.
— Танцовщица???
— Да.
— Старейшина говорил, будто их услуги стоят тысячу монет. Это правда?
— Наверное. С меня денег не взяли, ведь убивала я сама. Две дамочки вывели меня на чилсоградского маграфа так, что этого никто не заметил. Мне даже магию не пришлось использовать.
— А потом? — Андрей хотел услышать, какие ощущения были у собеседницы после отмщения.
— Потом я отправилась с ними, хотела хоть чем-нибудь отблагодарить благородных помощниц. Рассказала, что могу сотворить мощное заклинание, если им необходимо. Мне завязали глаза и отвезли… Это было подземелье, в котором обитали только дамы.
«Женский монастырь? — мысленно предположил змеиный король. — И его воспитанницы исповедуют отнюдь не милосердие».
Зарна тем временем продолжала:
— Я впервые столкнулась с людьми, помешанными на убийстве. У каждой над кроватью висит шест с зарубками — по числу совершенных убийств. Они ими гордятся. Например, у Рольгин, как звали танцовщицу, на палке было двадцать шесть отметин. Она мечтала получить двадцать седьмой заказ, чтобы подняться на ступеньку выше в иерархии немых рудокопов.
— Сколько же их там?
— Точно не знаю, но человек тридцать я видела.
— Неслабо! Что же заставило их стать убийцами? Они ведь женщины!
— Лютая ненависть к мужчинам. Причем, как мне кажется, у этих дам она доведена до фанатизма. Представляете, на каждом углу там стоят деревянные мишени в виде голых мужиков с такими… — волшебница запнулась, — мордами, что нормального человека оторопь берет. А этим — хоть бы что. Каждая считает своим долгом метнуть нож или дротик, проходя мимо. Не буду говорить, в какое место они целятся.
— И кто управляет рудокопами?
— Меня почти сразу привели к Дорсим. Невысокая узкоглазая женщина лет сорока. Она среди всех, пожалуй, единственная дурнушка. Жидкие кучерявые волосы, нос картошкой… Волшебница долго и монотонно говорила о нелегкой женской судьбе, а потом вдруг резко поинтересовалась, не желаю ли я продолжить святое дело по уничтожению самцов рода человеческого. Я, конечно, сообразила: если откажусь, меня здесь и закопают. Но уже тогда решила: убегу при первой возможности. Там, у Дорсим, я, кажется, в первый раз лишилась чувств. Очнулась уже в маленькой комнатке, такой же, как и у других женщин. Над кроватью у меня висел шест с одной зарубкой, а в душе… Я даже испугалась от нахлынувшего приступа ярости. Хотелось разорвать кого-нибудь на части. Не сдержавшись, я бросила глиняный кувшин в деревянную статую обнаженного мужчины. Лишь после этого смогла привести чувства в относительное равновесие.
— Вас загипнотизировали?
— Не знаю,
Андрей кивнул. Ему стало понятно, почему волшебница сегодня все-таки вышла из транса.
— Как вы попали в Гюроград?
— Об этом я рассказать не могу. Последнее, что помню: мы с Рольгин первыми вызвались выполнить поступивший заказ. Потом был инструктаж у Дорсим. А очнулась я только в крепких объятиях змеиного короля. — Собеседница улыбнулась.
— Вы раньше играли на музыкальных инструментах?
— В детстве у меня была свистулька.
— Неужели с помощью магии из любого можно сделать музыканта? Вы бы послушали себя! Исполнение было превосходным.
— Но играла не я, — отрицательно покачала головой Зарна. — В состоянии транса моим телом наверняка завладел дух какого-то великого музыканта. Он и извлекал чудные звуки из волшебного инструмента, а они, в свою очередь, наполняли энергией Рольгин.
— Зарна, скажите: если сугинди способен усыпить даже волшебников, почему они были столь беспечны?
— Сугинди тут ни при чем. Немым рудокопам, похоже, удалось внести в танец некоторые новшества. Наверное, Рольгин была шаманкой, и очень сильной. Хотя для женщин это нехарактерно. Да и с музыкой не все понятно. Магия движения не любит посторонних звуков. А тут, судя по воздействию на окружающих, была полная гармония.
— Танцовщица могла управлять духом?
— Вирлен, я сама многого не знаю. В Бирзани проживает небольшое племя, где готовят исполнительниц сугинди. Там, думаю, можно узнать гораздо больше.
— Жаль, времени выяснять все это нет. Ладно, отложим на потом. Сейчас важно другое. Как думаете, эти сбрендившие дамочки будут пытаться еще раз проникнуть в Гюроград?
— Скорее всего, ведь заказ не выполнен. Они не могут этого допустить.
«Елки-метелки! На Земле только одна особа пыталась осложнить мне жизнь. А тут… В кого ни ткни пальцем, обязательно попадешь в наемника, жаждущего перерезать горло мирному туристу. Вот тебе и сказочный мир! Хотя бывают и страшные сказки. Я, наверное, именно в такую угодил».
— Ну и Кардыбл с ними! — махнул рукой змеиный король. — Вы сами-то как? Думаю, после случившегося вам лучше не покидать пределы Гюрограда.
— Вы позволите остаться?
— Конечно. У меня не очень много друзей, на которых можно положиться в трудную минуту, зато врагов…
— Я могу создать магическое оружие, используя секрет мужа. Только тайну супруга не раскрою, я ему обещала.
— Нам сейчас пригодится любая помощь. Кстати, а что за капсулы были у вас припасены?
— Заклинание огненного котла. Помните, я его в лесу использовала? Еще две капсулы позволяют вызывать агрессивных призраков. В течение минуты они бросаются на всех, кто попадется им на пути. Против обычных воинов это весьма сильное оружие. Да и не всякому волшебнику по силам остановить такого призрака.