Змеиный культ
Шрифт:
— Ты хочешь пролить не ту кровь, друг мой, — сквозь зубы процедил Караэль, недобрым взглядом уставившись на Епископа.
— Я вообще не хочу проливать крови! Сегодня её уже пролилось с избытком, не так ли? — строго ответил Персивальд, неподвижно удерживая нацеленный в голову лейтенанта пистолет. — Эта жрица та ещё тварь и, безусловно, заслуживает смерти, но она может обрести искупление в помощи нашему общему делу! — продолжал Персивальд, не спуская глаз с напряжённого лица Фердинанда.
— Не вынуждай меня покарать тебя, друг мой! — жутким, реверберирующим голосом предупредил ангел, по-прежнему сверля своими светящимися глазами Епископа.
— А ты не вынуждай меня, говно небесное! — послышался звонкий голос, за спиной Караэля стоял бродяга Карл, в его руках была «стигмата». Реактор плазменной винтовки пульсировал
Худой, бородатый оборванец с трудом удерживал винтовку в руках. Ствол «Стигматы» ходил ходуном, но с такого расстояния прицельный огонь уже был не нужен, как и навыки стрелка. Если Карл осмелится нажать на спусковой крючок, заряд плазмы совершенно точно дезинтегрирует Караэля, а вместе с ним наверняка заденет и остальных.
— Ты что, думал, что можно нами манипулировать? Вот так просто? Ты готов убить всех, кто хоть как-то мешает твоей миссии. Тебе плевать на людей! Я это уже давно понял, давно заметил! Хочешь казаться добряком, а на самом деле расчётливый и хладнокровный ублюдок! — бормотал оборванец, возмущённо шевеля своей большой бородой.
— Карл, дружище, опусти оружие. Помнишь, как эта женщина хотела сжечь тебя на костре? Вспомни всех своих близких, кого она сожгла. Что за глупость её выгораживать и защищать? — вкрадчивым и проникновенным голосом начал Караэль. На лице ангела вновь появилась улыбка.
— Да, крысоед, опусти винтовку! Тебе вообще не стоит лезть в наши дела! — послышался гнусавый голос Ганса.
— А что насчёт Святого Персивальда? Вы угрожаете ему! А ведь он наш путь к спасению, — настаивал Карл, тыча винтовкой в спину ангела.
— Ах-ха-ха! Персивальд? — Караэль не удержался и в голос рассмеялся. — Персивальд ещё более расчётливый и хладнокровный чем я. Скольких он убил? Даже не так… Сколькими он пожертвовал, даже глазом не моргнув? Многими, включая меня, не так ли, Лорд Командующий семнадцатой твердыни? — Караэль внимательно смотрел на Епископа, по-прежнему держа на лице неискреннюю улыбку.
— Хватит! — строгим голосом рявкнул Персивальд. — Всё зашло слишком далеко. Дела обстоят так. Караэля послал Архистратиг, а это значит, что его миссия священна! Лейтенант и эта парочка гвардейцев отчаянно защищают посланника Небес. Это похвально, поэтому я не казню вас за попытку угрожать мне оружием. Жрица Рик нужна нам, чтобы получить лояльность гвардейцев этой Цитадели. Она поможет мне вернуть контроль над «Небесным Щитом» и в этом будет её искупление. Если у кого-то есть другие предложения, то самое время высказаться, — Персивальд продолжал держать на прицеле Фердинанда, в то время как тот держал на прицеле его.
— Звучит разумно. Я согласна помочь! Могу созвать всеобщее построение и объявить о возвращении Святого Персивальда! В обмен на жизнь конечно… — тихим голосом произнесла жрица.
— Помоги мне покончить с Сеттом, Епископ… Больше мне от тебя ничего и не надо, — закрыв от перевозбуждения глаза, ответил Караэль.
— Уберите оружие! — скомандовал Фердинанд, и гвардейцы мгновенно с облегчением опустили винтовки.
— Пожалуй, теперь нужно обсудить наши дальнейшие планы. Что именно вы от меня хотите? — спросила Эльза, убирая пистолет обратно в кобуру.
Караэль хотел что-то сказать, судя по выражению его лица, хотел съязвить, но не успел. Раздался глухой, но очень громкий хлопок, от которого вздрогнули стены, и с потолка посыпалась столетняя пыль. Затем сразу же ещё один хлопок и снова коридор вздрогнул.
— Что это? — удивлённо задрав голову и уставившись на осыпающийся потолок, спросила Эльза.
— А на что это похоже, по-твоему? Артиллерия! Это «Искупители»… — суровым басом ответил Персивальд, блеснув своей бездушной маской.
— Значит О.С.С.Ч. уже здесь! Армия Доминиона уже здесь! — теряя самообладание, закричала жрица.
— Возьми себя в руки и труби общий сбор, пока ещё не слишком поздно. Я хочу знать всё. Сколько у нас солдат, сколько боеприпасов, сколько танков и так далее. Я возглавлю оборону Крепости, как это и положено Командующему! — спокойно произнёс Персивальд, разглядывая разрубленные трупы, лежащие под его ногами. Залитый кровью пол, изувеченные останки тел…
Персивальду уже давно не приходилось никого убивать. Годы затворничества сделали его мягче, зародили в его душе зерно сомнения. Теперь лишить человека жизни для него оказалось не так просто, как это было во времена Вечной Войны. Но, несмотря на свои внутренние терзания, он должен оставаться таким же эффективным, каким был раньше. Должен себя заставить быть тем самым несгибаемым и непоколебимым Персивальдом, каким его запомнил Караэль. Хотя… причём тут Караэль? Тот ангел, которого он знал, погиб многие годы назад во время артиллерийского обстрела. А этот мальчишка, что назвался Караэлем, уже совсем другой. Да, Персивальд видел озлобленность в словах и действиях своего старого друга, но не понимал, что послужило тому причиной. Возможно пребывание в «конвертере душ» исказили его и сделали тем, каким он сейчас является.
— Хорошо! Сейчас же организую сбор! А как же быть с моим Лексадом? Мы же не оставим его здесь? Ему нужна помощь, — обеспокоенно спросила девушка, глядя как беспомощный Чёрный Паладин, размахивает обрубками своих конечностей.
— Лексад… — фыркнул Персивальд, тоже уставившись на четвертованного противника. — Его имя Йозеф Райхман! Отправь за ним бригаду, а лучше две. Конечно, мы его не бросим здесь одного.
Внезапно раздался очередной хлопок, от которого уже привычно вздрогнули стены, а с потолка посыпалась пыль.
Глава 32 «Бессонница»
Ему совершенно не спалось этой ночью. Впрочем, как и прошлой, и позапрошлой… Уже целую неделю, его не перестаёт мучить бессонница. Что он только ни перепробовал, чтобы наконец-то заснуть и отдохнуть. Виски, снотворные препараты, счёт воображаемых овец, ночные прогулки и прочее, и прочее. Все эти методы должного эффекта не возымели. Мысли, что наполняли его буйную голову, не позволяли ему расслабиться ни на секунду. Уроборос и его змеепоклонники, безумный генерал Абрахт и его Циклон, ушастый альбинос со своими стихами. Да это безумие становилось всё крепче и насыщеннее! Отдельное место в его голове занимали мысли о той самой таинственной блондинке, с которой он недавно встретился в кафе «Полуденная звезда». Да, эта дикая фурия должна явиться в департамент уже сегодня утром. Что же ему сказать агентам? «Познакомьтесь, это наша подруга Мария? Не обращайте внимания, она из Небесных…», — размышлял Фальтус, сидя за столом. Перед ним стояла тарелка с недоеденным завтраком, простоявшим на столе целый день, пустая бутылка из-под виски и пепельница, доверху заполненная окурками. Мерцающая под потолком тусклая лампочка невыносимо жужжала, чем немыслимо раздражала. Фальтус отрешённым взглядом смотрел в окно, затягиваясь очередной сигаретой. Ничего нового на улице не происходило. Очередная разборка здешних бездомных, писк вездесущих грызунов, отдалённый грохот музыки одного из местных гадюшников. Да, Фальтусу хотелось послать всё к чертям и прямо сейчас отправиться в этот самый гадюшник, чтобы забыться в алкогольном бреду. Какое-то, хоть и жалкое, подобие сна. Проведя рукой по растрепанным волосам, поправляя их и безрезультатно пытаясь уложить, он вышел из-за стола. Сняв с себя пижаму, в которой надеялся сегодня уснуть, он принялся надевать рубашку, затем брюки. Не вынимая изо рта сигареты, он ловким движением затянул на шее галстук. Приладил на манжеты рубашки серебряные запонки, и подойдя к грязному, покрытому множеством разводов зеркалу, начал возиться с волосами. Открыл банку с бриолином. Приятный запах вязкой субстанции, что он растирал в своих ладонях, казался каким-то чуждым для этой убогой конуры. Конуры, пропахшей потом, табаком и дешёвым пойлом. Мусоля во рту сигарету, Фальтус сделал очередную затяжку, после чего ноздрями выдохнул столбы терпкого дыма. Сначала он методично втирал в свои непослушные волосы похожую на мёд бурду, а затем схватился за расчёску и начал укладывать нелепую до сего момента шевелюру в элегантную причёску. Закончив с волосами, он вымыл руки и надел свой изысканный пиджак. Ещё секунда и на запястье защёлкнулся браслет его дорогих часов, с которыми он никогда не расставался. Достав изо рта сигарету, он бесцеремонно затушил её о стену, оставляя там чёрное неприглядное пятно. Взяв с полки пистолет, он спрятал его в карман брюк и несколько помедлив, прошептал: «Ну что же, пора наведаться в старый добрый кабак».