Змей книги бытия
Шрифт:
Саул падает ниц на землю; но — заслуживающая нашего внимания деталь — перед тем, как предсказать царю, отвергнутому Йод-хеве, его поражение и смерть, Самуил горько упрекает его за то, что он нарушил его загробный покой, и особенно за то, что он заставил его вновь пройти через мрачную дверь, которую всякий смертный должен пройти лишь однажды.
Если мы перейдем к Греции, то обнаружим изданный там закон против волшебников: «Он гласит, что все те, кто колдовскими чарами, речами, лигатурами, восковыми изображениями или другими видами порчи околдовывает или очаровывает кого-нибудь, и те, кто пользуется ими для того, чтобы погубить людей или скот, будут наказаны смертью» [379] .
379
Traite de la Police,de M. de Lamarre, tome I, titre VII.
Об этом законе сообщает Платон [380] .
В Риме Законы двенадцати таблиц [382] также карали смертью всякого гражданина, виновного в нанесении вреда, с помощью чар или заклинаний, людям, скоту или урожаю. Этот старый юридический текст клеймит самого колдуна, называя его «мерзостным»: Sacer esto! [383] Известно, что римляне не злоупотребляли этим проклятием, которое было у них, как совершенно верно отмечает Ламар, проявлением высочайшего негодования.
380
Платон, De Legibus,книга II.
381
Павсаний, In Elia…,книга V.
382
Leg. duodecim tabular…,art. 55, 68, 69, etc.
383
Римская формула, означающая «да будет он предан инфернальным богам» и дававшая право палачу убить осужденного. (Прим. перев.)
Пьер де Ланкр [384] напоминает о казни ста семидесяти колдуний в Риме в консульство Клавдия Марцелла и Валерия Флакка: они насылали порчу на различных людей, натирая двери волшебными мазями.
При Августе пунктуально разыскиваются все книги по магии, которые могли находиться в Риме; они были сразу же сожжены, в количестве двух тысяч экземпляров, по категорическому приказу Императора. Тиберий и Нерон подтверждают новыми указами силу древних законов. Последний даже изгоняет из Италии всех философов под тем предлогом, что они тайно предаются искусству гадания: что не помешало этому государю, воодушевленному столь похвальным рвением, вызывать манов своей матери Агриппины.
384
L'Inconstance, etc…,page 138.
Христианские государи подавляют, разумеется, с величайшей суровостью, занятия проклятыми науками, смешивая под этим названием самую высокую Магию и самую низменную Гоэтию — которые Собор в Анкире огульно предает анафеме (314 г.).
Константин издает в 319 году закон, направленный против Гарус-пиков; но два года спустя новый закон частично отменяет старый… Борьба усиливается при Констанции, который приказывает (357 г.), чтобы каждому волшебнику отрубали голову.
После попытки политеистической реставрации при Юлиане Мудром (прозванном Отступником) магия обычно смешивается с собственно язычеством в указах последующих христианских императоров: Иовиана, Валентиниана, Валента, Гонория, Феодосия, Аркадия и Льва.
Что же касается варваров, обосновавшихся с этого времени в Галлии, то их государи проявляют не меньшую суровость. Задолго до обращения Хлодвига в христианство (496 г.) салические законы упоминают и карают преступное колдовство. Хильперик III датирует 742 годом указ против колдунов, а Карл Великий основывает в 772 году Святой Вем с целью их истребления в Германии.
Несколько королей Франции, с помощью издававшихся подряд указов, заботились о том, чтобы это «отродье» преследовалось и уничтожалось по всей строгости закона. Мы завершим этот утомительный, но всё же далеко не полный перечень сообщением об ордонансах Карла VIII (1490 г.), Парижского прево (1493 г.), Карла IX в Орлеанских штатах (1560 г.) и Генриха III в Блуаских штатах (1579 г.); о королевских грамотах Людовика XIII, датируемых 20 января 1628 года, и, наконец, об уже менее варварском указе Людовика XIV, датируемом июлем 1682 года, который Парламент Парижа зарегистрировал 31 августа того же года [385] .
385
Существует два взаимосвязанных указа; оба они воспроизводятся in extenso(лат., «целиком, полностью») в конце произведения Данги: Traitesurla Magie, le Sortilege, les Possessions, Obsessions et Malefices…A Paris, chez Pierre Prault, 1732, in-12:
1) Королевский Указ о наказании за различные преступления, совершаемые прорицателями, волшебниками, колдунами, отравителямии т. д… (прорицатели изгоняются из королевства, а святотатцы и отравители предаются смерти…)
2) Королевская декларация против цыган и тех, кто предоставляет им убежище…(пожизненная каторга для цыган; цыганки обриваются, а в случае рецидива— высекаются и изгоняются).
Что же касается папских булл против колдунов, решений Соборов, епископских посланий и других документов, исходивших от религиозных властей, то рамки моего сочинения не позволяют мне касаться их даже мимоходом. Приступить к рассказу о соперничестве между церковной и гражданской Властями, о конфликтах между трибуналами двух юрисдикций, о создании смешанных судов и т. д. означало бы увлечь моего читателя в запутанный лабиринт, где я серьезно рисковал бы заблудиться вместе с ним, если только у него не хватило бы жестокого здравого смысла, чтобы не составить мне компанию: что я считаю вполне возможным, поскольку его терпение уже на пределе (как я полагаю) после сухого и монотонного перечисления, через которое он только что любезно за мной проследовал.
Я мог бы сказать только в целом, в том, что касается Франции, что акт парламента Парижа, изданный в 1281 году по просьбе парижского епископа, оставлял рассмотрение занимающих нас преступлений исключительно за духовенством [386] ; но к XV веку судебная практика, наконец, закрепилась, и они вновь перешли в ведение светского судьи.
Я сообщил бы также о неслыханной булле Иннокентия VIII (1484 г.), предписывавшей судьям не допускать, чтобы колдуна (часто слабоумного и совершенно не способного защитить свою жизнь) представлял адвокат или даже добровольный защитник. В подавляющем большинстве случаев наиболее беспощадные и наименее щепетильные судьи вовсе не принимали в расчет этот запрет; но, тем не менее, он остается типичным и показательным для общей атмосферы средневековой церковной жизни.
386
Подробнее см. Goerres (La Mystique, tome V, page 358).
Впрочем, с этим запрещением обходились так же, как всегда обходятся с чрезмерными предписаниями, способными возмутить общественное сознание: их открыто нарушают, и каждый стремится к тому, чтобы они поскорее вышли из употребления.
Вам нужны другие примеры? Римско-католический требник напоминает больным, что, согласно постановлениям Латеранского собора и посланиям нескольких пап, любому врачу запрещается под страхом самого сурового наказания посещать своих пациентов более трех раз, не потребовав у них доказательства того, что они исповедались и получили отпущение грехов [387] . Когда соблюдался подобный запрет?.. Не думаю, что его принимали во внимание даже в эпоху самого оголтелого фанатизма.
387
Вот точный текст из требника: «Ап si opus fuerit, tam infirmo quam ejus familiaribus vel propinquis in memoriam revocet, quod Latranensis Concilii, ac plurum Summorum Pontificum decretis cavetur sub gravibus poenis, ne medici ultra tertiam vicem aegrotos visitent, nisi prius certo constet confessionis sacramento rite expiatos fuisse». (глава DE VISITATIONE ET CURAINFIRMORUM).
Третий пример: те предписания, в которых мы так горько упрекаем Рим варварских веков, правительство Луи-Филиппа не постыдилось воспроизвести в 1832 году, после мятежа в монастыре Сен-Мерри. Нет, я ошибаюсь: оно отважилось на еще более низменный шаг. Г-н Жиске, префект полиции, выпустил циркуляр, предписывавший всем медикам доносить в военные советы на раненых, которым они будут оказывать помощь!.. К чести французского медицинского корпуса следует отметить, что этому неудачливому функционеру никто не стал повиноваться по всей линии фронта: не было представлено ни одного доноса. Данный циркуляр вызвал такое отвращение среди общественности, что король Луи-Филипп (то ли заразившись всеобщими настроениями, то ли из деликатности) счел своим долгом засвидетельствовать, что он тоже испытал омерзение.
Но вернемся к юридическим порядкам последних столетий в вопросе колдовства. Мы говорим «последние столетия», поскольку, какими бы чудовищными ни были средние века , никогда в истории число смертных казней, «сдобренных» неописуемыми зверствами, не вырастало до таких масштабов, как при последних Валуа и первых Бурбонах.
Юристы, как мы уже говорили, классифицировали интересующие нас факты как исключительные преступления; но мы увидим, что они под этим понимали: этипреступления являются «более тяжкими, наносят более непосредственный вред обществу и поражают Общественное благо удивительным и совершенно особым образом, как, например, оскорбление Величества… ересь… колдовство… измена… вызывание… подделка монет… разбой… каковые преступления обычно называются исключительными, поскольку они действительно исключены из общих и обычных правовых положений, так что в судебных преследованиях и наказаниях, производимых за подобные преступления, необязательно выполнять общие и обычные процедуры, которые закон предписывает для других» [388] .
388
Aduis aux Criminalistes sur les abus qui se glissent dans les Proces de Sorcellerie, etc… a Lyon, chez Claude Prost, 1640, in-8, очень редкое издание (стр. 7).