Змея в тени орла
Шрифт:
– Йорик? – Секундная заминка, задумчивость, и где-то в глубине души вспыхивает жутковатая радость. Она не помнит его. Не помнит. Значит, командор уже не соперник… – Ты говоришь о сотнике?
– Да. – Отвращение к себе побеждает даже дурман похоти. – О твоем сотнике, богиня. Ты отправила его на Цошэн, и он сделал все, чтобы мы с Легендой смогли дойти туда.
– Тебе нужна Пыльца жизни?
– Да.
– Ее нужно заслужить.
– Скажи, что я должен сделать?
– О! Ничего сравнимого с тем, что ты уже сделал. – Зеленые глаза оглядывают с ног
Легенда качнулась вдруг вперед, словно встать пыталась между Эльриком и богиней:
– Нет. Пожалуйста, Сорхе.
– Почему же? Если он хочет спасти этого… орка. – Заминка точь-в-точь как случалась у эльфийки, когда вспоминала о Йорике.
– Ты убьешь его.
– Я не могу убивать, Легенда. Я могу лишь дарить жизнь. А если кто-то и умирает от моей любви, что ж, значит, он оказался недостаточно сильным. Ты уже понял, Эльрик?
– Более чем.
– На самом деле мне нужно немножко больше, чем твоя сила. Мне нужен ребенок. От тебя, – подошла вплотную, белые пальцы скользнули по щеке, и от этого прикосновения Эльрик вздрогнул. Словно паук пробежал по лицу. – Да. В тебе есть что-то… Там, глубоко. Ты согласен?
– Да.
Он ответил раньше, чем успел подумать. Только так и нужно было. Миг промедления, и он отказался бы.
Ответил.
Через секунду готов был проклясть себя за ответ. И проклинал. Но молча.
– Теперь все? – обернулась Сорхе к Финрою.
– Теперь все, – кивнул бог.
– Сегодня ночью, Эльрик. – Силуэт богини уже дрожал, как плохая голограмма. – Там, где вы собирались вчетвером, помнишь? Ты, Линнар, Рашид и этот твой… Если ты умрешь, я найду кого-нибудь, кто отнесет пыльцу в Злой Лес. Я держу обещания. Надеюсь, ты тоже.
– Иногда.
– Прекрасно.
Сорхе исчезла, не попрощавшись. Финрой поклонился напоследок. Улыбнулся и исчез в клубах дыма и пламенных языках.
Эльрик заглянул в перепуганные глаза Легенды и повернулся к Гоблину:
– До вечера масса времени. Гоблин, пойдем, расскажешь новости. Да, кстати, объясни бойцам, что к чему, ждут ведь.
– Ну вот. Пришел. Раскомандовался. – Гоблин деланно улыбнулся. – То ли ты дурак, то ли, наоборот, такой умный, что даже я тебя понять не могу. В любом случае ты покойник, парень. Эльрик махнул рукой:
– Герои не умирают.
– Да? Ну тогда до смерти доведи эту суку. Извини, Легенда, грубый я. Эльфийка пожала плечами:
– Присоединяюсь к предыдущему оратору, Эльрик. В общем, смысл я поняла и желаю того же.
– Есть, мэм! – шефанго щелкнул несуществующими каблуками.
– В чем-то я ее понимаю, – улыбнулась Легенда, – ты уже сейчас впечатление производишь. А уж когда вырастешь… И мне, пожалуй, ребенка бы захотелось.
– Если бы я мог выбирать, – Эльрик поклонился с душераздирающей учтивостью, – я припомнил бы тебе эти слова. Года через два.
– Ну, может, еще и припомнишь. – Эльфийка улыбалась, но скулы ее зарозовели.
– Увы мне, у шефанго может быть только один ребенок. Если миледи проявит милосердие и не будет настаивать на…
– Как… один? – изумленно выдохнула Легенда. – Почему?
– Откуда я знаю. – Эльрик пожал плечами. – Эй, ты чего перепугалась-то?
– Но… как же… Как ты согласился?
– Не бери в голову. Стану женщиной и рожу сына от Йорика.
Гоблин, не пропустивший ни одного слова, хрюкнул что-то невнятное. Развернулся и отправился к ожидающим его бойцам. Этот Эльрик, при всех его странностях, верно заметил, что пора бы разъяснить обстановку.
Ночь глазела звездами, равнодушно выгнув спину-небо. Где-то шелестели деревья. А этот холм, с плоской, заросшей мягкой травой макушкой, возвышался над лесом. Здесь должно было быть ветрено, а было тепло, даже душно. Словно небо накрыло землю колпаком, и нет ни одного окна, чтобы распахнуть, впустить свежий воздух.
– Вот так, – удовлетворенно пробормотала Сорхе и потянулась. – У меня будет сын.
– Да.
Сил не осталось даже на то, чтобы говорить. А сын у нее действительно будет. У нее.
– Ты и вправду сильный. – Богиня гибко наклонилась, лицом к лицу. Зеленые глаза слабо светились. – Не многие из смертных способны пережить мою любовь. Йорик мог. Но в нем нету этой… тьмы. Или света. Что ты таишь в себе, мальчик?
Ее длинные волосы щекотали кожу. Кончики упругих грудей раскачивались, и взгляд невольно останавливался на них. На темных бутонах сосков. Сил не осталось. Но он снова хотел ее.
– Да, – кивнула она, наклоняясь еще ниже. Ее дыхание пахло свежими листьями. – Да. Так они и умирают. Я ненасытна в любви. Но ты не ответил. Что за силу ты прячешь?
Эльрик молча вдыхал душный, дурманно пахнущий воздух. Умереть? Не самая плохая смерть.
– Пол дела сделано. – Сорхе легла ему на грудь, глядя в лицо кошачьими глазами. – У меня будет сын. У меня будет Сила, которую ты носишь в себе. А теперь нужно дать Силу лесу. Ты пришел так вовремя, Эльрик. Мне совсем не хотелось становиться самкой какого-нибудь оленя или тигра. Мужчина-человек – это всегда интереснее. Лес… – Она выгнулась, когда кончиками когтей шефанго пробежал по ее спине, вздохнула прерывисто. – Лес должен жить. Потом, когда твой сын станет взрослым, мне не нужно будет искать себе самца. Он всегда будет рядом. И он будет наполовину богом. Мы с ним…
– Что?! – Эльрик задохнулся от отвращения и ужаса. – О чем ты?..
– О Силе, – рассмеялась Сорхе. – О Силе. Мне нужен мужчина четырежды в году, разве ты не знаешь? Ах, на самом деле мужчина нужен мне намного чаще, но четырежды в году лесу нужен дождь…
Тонкие когтистые пальцы сами зарылись в копну ее душистых волос. Эльрик рванулся, откуда только силы взялись, переворачивая богиню на спину.
– Ты ожил! – расхохоталась она, задыхаясь и вздрагивая в его руках. – Ты умрешь, мальчик.