Знак фараона (сборник)
Шрифт:
Джаир жадно ел, а девушка смотрела ему в глаза с диким восхищением и безумной любовью.
Когда он насытился, а костер начал затухать, Арунтана утомленно смежила веки.
– Я плыла всю ночь и очень устала. Думала, что лишусь последних сил. Теперь я уверена, что мы сможем добраться до нашей родины!
Арунтана опустилась на землю. В красноватом свете затухающих углей ее тело блестело, будто смазанное маслом. Девушка наслаждалась покоем. В тот день когда она впервые встретила Джаира, ее сердце разбилось пополам. Сейчас она ощутила, как две половинки
Арунтана смотрела на утренние звезды, похожие на горсть драгоценных камней, брошенных в небо чьей-то загадочной рукой. Сейчас ее не пугали ни разрушения, ни голод, царившие в Мегиддо, ибо с ней был тот, кого она любила больше жизни.
В этот миг Джаир взял девушку за волосы и намотал их на руку.
– А теперь расскажи, как тебе удалось освободиться. Со сколькими египтянами ты успела переспать с тех пор, как мы расстались?
– Отпусти! – прошипела она, но он раздвинул ее ноги коленом и овладел ею – резко и грубо, стремясь причинить боль.
Арунтана застонала, а потом стиснула зубы и выдавила:
– Давай, Джаир! У тебя хорошо получается, лучше, чем у тех воинов, которые насиловали меня по дороге из Мегиддо в Фивы! Они связали мне руки и встали в очередь. Их было много, очень много, так что я едва ли смогу назвать точное количество египтян, с которыми мне довелось переспать!
Он опомнился и разжал руки, а потом принялся гладить ее тело, целовать лицо; его движения сделались неторопливыми и нежными.
– Прости. Я совсем озверел от войны. Конечно, тебе пришлось страдать больше, потому что ты женщина, – прошептал Джаир. – Можешь ничего не рассказывать, я все понимаю.
Девушка глубоко и ритмично дышала. Ее пальцы запутались в волосах возлюбленного, губы раскрылись навстречу его губам. Любовников нещадно кусали насекомые, в изобилии водившиеся в тростниках, однажды рядом проползла ядовитая змея – они ничего не замечали до тех пор, пока сполна не насладились друг другом.
После долго лежали рядом возле потухшего костра, глядя на огромное красное солнце, которое поднималось над горизонтом, и молчали.
– А ты? Как тебе удалось бежать? – спросила Арунтана.
Он поколебался, потом все же сказал правду:
– Мне помогла одна девушка.
– Девушка?! – Арунтана приподнялась на локте и прошипела: – Ты владел ею?
– Да. Она хотела бежать со мной, но я ее не взял. Какое-то время ей придется чувствовать себя покинутой и несчастной, но все же я поступил правильно.
– Что ты намерен делать? – натянуто поинтересовалась Арунтана.
– Вернуться в Мегиддо. А потом, – он посмотрел ей в глаза, – я на тебе женюсь. Ты единственная, кто мне близок, единственная, кого я еще способен любить.
Когда Джаир произнес эти слова, девушка уткнулась лицом ему в грудь и расплакалась, а он ласково погладил ее по голове.
– Я желаю, чтобы ты родила мне ребенка, – промолвил он, надеясь обрадовать возлюбленную, но ее лицо исказилось от боли.
Арунтана села и
– Едва ли не впервые в жизни мне хочется сказать правду. Эта правда способна ранить, но ничего не поделаешь. Ребенка не будет. Когда мы с тобой сошлись, я отчаянно пыталась забеременеть. Я не задумывалась о том, нужен ли мне ребенок, я просто хотела тебя удержать. Когда я призналась в том, что беременна, ты ответил, что у тебя уже есть дети от законной супруги и другие тебе не нужны. С первого дня нашего знакомства я была твоей рабыней, делала все, что ты скажешь. Я отправилась к одной старухе и попросила избавить меня от плода. Та согласилась, но что-то пошло не так, и я начала истекать кровью.
На помощь позвали Митту, самую известную в Мегиддо знахарку и колдунью. Она спасла меня, но, когда я предложила ей плату, сказала: «Ты уже заплатила богам и судьбе. После того, что с тобой случилось, ты никогда не родишь». Позже я снова пыталась зачать. Если бы это произошло, я бы воспитала ребенка, несмотря ни на что, даже будучи брошенной тобой. Однако все было напрасно. Внутри меня горит сухой огонь, он способен только сжигать, но не дарить жизнь. Он пожирает твое семя, пожирает меня, пожирает все!
Арунтана вновь зарыдала, уронив голову на колени, а Джаир обнял девушку, крепко прижал к себе и произнес срывающимся голосом:
– Наш город наверняка разрушен, и у меня не осталось никакого имущества, но я хороший воин и сумею заработать на кусок хлеба. Сейчас в Мегиддо много осиротевших детишек, мы можем взять кого-то из них к себе и воспитать как родных. Возможно, таким образом я смогу хотя бы отчасти искупить вину за гибель своих сыновей.
Девушка подняла залитое слезами, просветлевшее лицо.
– Я стану работать как проклятая, только не бросай меня на погибель!
– Я никогда тебя не брошу и не допущу, чтобы ты себя изнуряла. Ты будешь просто женой и матерью.
– И очень счастливой женщиной, – тихо добавила Арунтана.
Глава VIII
Поселившись в храме Амона, Нира сильно изменилась. Иногда она с изумлением думала о том, какой мрачной и бессмысленной была ее прежняя жизнь. Девушке не верилось, что она столько лет провела в унижениях и беспрестанном страхе.
Благодаря стараниям Хирама ей дали работу, правда, далеко не самую легкую и чистую, потому что она не была обучена ни пению, ни игре на музыкальных инструментах, не умела читать и писать. Нире выделили скромную маленькую комнатку, где она проводила свободное время.
Нира не вспоминала отца и не допускала даже мысли о том, чтобы вернуться в родной дом. Девушка радовалась, когда случайно сталкивалась с Хирамом, и не подозревала, что он ищет этих встреч. Она жадно расспрашивала молодого жреца о том, какие свитки ему довелось прочитать в Доме Жизни, а ему нравились ее рассказы о работе на огороде, о том, как она ухаживает за животными, выращивает цветы или варит еду для служителей храма.