Знак ненависти
Шрифт:
Довольно непросто вернуться в общество людей после долгого одиночества. Но лишь оно и вырвет Шикиму из лап прошлого. Подумав так, он спускается с холма и направляется к кострам. Лагерь окружает трава, так что следов не останется.
Обычный огонь навивает тоску. Вспоминается пёстрый лес и пожар во сне. Маг никогда не подходил близко к огню, предпочитая естественное тепло. Однажды он собственными руками «сжёг» свои чувства. Теперь Голод сжигает его.
«Тот зверь… тоже где-то тут…»
Скользя рассеянным взглядом по повозкам и палаткам, рыжим огонькам и лошадям, маг переминается с ноги на ногу. Пахнет жаренным мясом,
Тихие голоса людей в белых и серых одеяниях не разобрать. И не потому, что незнакомцы говорят на чужом языке. Инстинкты голодного мага сосредоточены на движениях и запахах. Как если бы он был животным. От этой мысли он, и правда, чувствует себя маленьким и голодным, опасающимся незнакомых людей зверьком. А они не стараются понять, кто о чём говорит. В отряде борцов с нежитью около тридцати человек со слабыми жизненными потоками. И у всех потухшие глаза. Как если бы смирились с собственной смертью.
«Я буду рад объединиться с тем, кто разделяет мои взгляды», – неуверенно склоняет голову Шикима. – «Если, конечно, найдётся такой человек…»
Подумав, что лучше: вернуться или следовать зову, парень проникает в лагерь и принюхивается, стараясь не поддаваться голоду.
Привык, пусть терпеть и мучительно. Может, потом насытится, всего лишь нужно потерпеть. Главное увидеть то, что заинтересовало. Остальное не важно.
«Скучный… скучный… и эти…»
Слоняясь тенью меж палаток и рассматривая людей, Шикима вновь испытывает разочарование. На миг его окружают невидимые разноцветные листья и печаль вгрызается в сердце. Но, услышав мягкий голос в темноте, делает шаг к нему и видение исчезает. Выглянув из-за угла, парень видит переговаривающихся магов. Дар, почти как у самого охотника, только светлый, пульсирует в крови второго.
«Обладатель пламени!» – он непроизвольно облизывает губы. – «Голос, поющий боевую колыбельную…»
Вполоборота к нему стоит девушка, на вид одного возраста с его сестрой, а значит, младше. Белые волосы до середины спины перемешиваются с чёрными прядями, заплетёнными в тонкие косички. Одна ровно над глазом, вторая на виске и около трёх сзади. Глаза в темноте выглядят пустыми, но они всего лишь чёрные. Белое многослойное одеяние с чёрной и серой вышивкой напоминает платье и мантию одновременно, ниспадающие рукава достают колен, подол чуть ниже, одной стороной заколотый на поясе с широким поясом. Сапоги спущены до колен и подвёрнуты. Кожа бледная, а облик мягкий и спокойный, как пламя, его воплощение или сосуд. Кажется, кожа просвечивает вены с бегущей по ним магией.
Охотник хмурится и прислушивается к неторопливому разговору, подходящему к завершению:
– Я передам Амэ, что Вы искали его, командир! Хорошо отдохните.
– Спасибо, Вит.
Поклонившись, маг уходит. Шикима довольно улыбается, оттого что угадал и остался наедине со своей жертвой.
«Она несомненно подходит! Я снова… смогу испытать…»
Пока он мучается наедине с мыслями, девушка поворачивается спиной и уходит. Но кареглазый охотник не спешит. Выжидает, пока она не встанет рядом с высокой палаткой и лишь тогда следует за ней, за зверем, что спит внутри хрупкого и сильного женского тела. Увлёкшись, Шикима не замечает веточки под ногами, и та с хрустом ломается, оповещая о чужом присутствии. Он не знает, что их разбрасывают специально, чтобы не пропустить в лагерь нежить.
Услышав хруст, Хакуен оборачивается и успевает разглядеть лишь смазанную, не похожую на нежить тень. Дар просыпается рефлекторно и замирает на кончиках пальцев, когда она оказывается перед глазами. Но с губ девушки так и не срывается заклинание.
Зверь просыпается и сразу же отступает, испугавшись или же признав силу другого зверя, что спит внутри мага. Он оказывается рядом с жертвой и слышит биение её сердца, чувствует тёплое дыхание, ощущает струящуюся по венам жизнь.
«Тепло…»
Пленённый близостью, запахом, звуком и ощущением, маг склоняется и касается её губ своими. Всего лишь касание, а по телу пробегает сладкая дрожь. Тепло захлёстывает, опьяняет, принуждает расслабиться и отдаться искомому наслаждению. Пусть оно крошечное, он знает, что на сей раз может позволить себе больше, даже если не будет чего-то прежнего, родного. Новое тоже будет незабываемым. Он сделает всё чтобы так и случилось. Чтобы больше не растрачивать сны на сожаления. Отстранившись и взглянув на возмущённую и одновременно напуганную девушку, маг рывком оказывается позади неё.
Не успевает Хакуен обернуться, как видит Амэ с натянутой стрелой. Та направлена прямо на девушку. Темноволосый незнакомец исчезает так незаметно, словно он одна из ночных теней. Маг вольных равнин с досадой опускает лук и подбегает к подруге, обнимает одной рукой и осматривается.
– Он меня почуял, не могу поверить! Он что, животное?
– Амэ?..
Ещё не придя в себя, Хакуен чувствует тепло чужих губ. Не в первый раз, но сегодня оно другое. Обжигающее, опасное, волнующее и самое важное – пробуждающее что-то глубоко внутри. Особенное.
– Хакуен! Чужак ничего тебе не сделал?
Амэ выглядит взволнованным, склоняясь к лицу подруги и убирая прядь с косичкой, чтобы найти ответ во взгляде. Девушка мотает головой. Слово «чужак», присущее всем магам вольных равнин, возвращает её в настоящее. Хоть она и продолжает испытывать те же чувства, что и однажды в детстве.
Будучи маленькой девочкой Хакуен жила рядом с лесом. Когда одним вечером она возвращалась домой, из-за деревьев вышел крупный чёрный волк. Она испугалась и попыталась убежать, но зверь поймал и прижал её к земле. С длинных клыков ей на лицо капала слюна, когти расцарапали плечо и ключицу. Эти шрамы до сих пор не зажили, как и память. С того случая сильнее всего девушке запомнились глаза волка: они были такими большими и одинокими, что можно было утонуть в них.
– Хакуе-эн! – растягивает её имя лучник. – Чужак тебе что-то сказал? Ты не ранена?..
– Амэ! – вскрикивает девушка. – Не спрашивай очевидного и сейчас же объяснись, куда ты пропал и откуда в лагере посторонний.
– Посторонний?.. – задумчиво склоняет голову маг, отчего серо-голубые волосы падают на шею, наполовину заколотые гребнем и оттого кажущиеся короче с левой стороны, а с правой достающие до середины предплечья. – Ты говоришь так…
– Оставь шутки. Где ты был?
Хакуен требовательно скрещивает руки. На бледных щеках виден румянец.