Знаменитые Скорпионы
Шрифт:
Отметим, что последний слух хоть и был сделан топорно (мать Райкина умерла в 1965 году и была похоронена на Преображенском кладбище в Ленинграде), но лег на благодатную почву, поскольку слухи о якобы фамильных бриллиантах семейства Райкиных давно будоражили умы рядовых советских граждан. Поэтому многие поверили истории с задержанием Райкина на таможне с гробом его матери, набитом бриллиантами. Таким образом реноме артиста, за которым в народе закрепилось звание правдолюбца, было серьезно подорвано. Сам актер позднее так вспоминал об этом:
«Впервые я узнал об этой сплетне от своего родственника. Он позвонил мне в Ленинград и с возмущением
Жена тут же позвонила в райком партии, узнала фамилию лектора и потребовала, чтобы тот публично извинился перед аудиторией за злостную дезинформацию, в противном случае она от моего имени будет жаловаться в Комитет партийного контроля при ЦК КПСС — председателем его тогда был Арвид Янович Пельше. Ее требование обещали выполнить и через несколько дней сообщили по телефону, что лектор был снова на этом предприятии и извинился по радиотрансляции. Якобы этот лектор отстранен от работы…»
В 1969 году у Райкина окончательно расстроились отношения с Михаилом Жванецким. Почему? Видимо, сказалось то самое «но», которое может возникнуть в отношениях между Скорпионом и Рыбами — диктат первого и нежелание мириться с этим вторых. Когда это происходит, Скорпионы обычно безжалостно рвут отношения. Так вышло и в нашем случае. Сам М. Жванецкий вспоминает об этом так:
«Однажды в разгар моих успехов директор театра мне сказал: «Аркадий Исаакович решил с тобой расстаться». Это был не просто удар, не катастрофа, это была гибель.
Я пришел к нему, подложив заявление об увольнении в конец новой миниатюры. Он спокойно прочитал и сказал, подписав: «Ты правильно сделал…»
Я не хотел говорить ему, каким ударом для меня был разрыв с театром. Мы расстались в отношениях враждебных…
Позднее я что-то еще писал. Но мне было тяжело появляться даже возле театра. Со временем я понял закономерность смены авторов в театре Райкина. Это был естественный процесс развития художника. Каждый автор в этом театре имеет свой век — золотой, потом серебряный, бронзовый… Мы виделись редко, при встречах были фальшиво дружественны. В этом тоже его сила. Он очень сильный человек».
Читаем в гороскопе: «Следует помнить, что самые негативные проявления эмоций у Скорпиона могут быть устрашающими. По-настоящему несбалансированный Скорпион жесток и даже злобен. Он действует подсознательно, поэтому можно столкнуться с его пассивно-агрессивным поведением. Тому, кого он считает причиной своих неприятностей, не даст спокойно уйти, а будет преследовать до тех пор, пока не нанесет свой удар…».
А вот что говорит о своем «патроне» один из актеров его театра В. Лиховицкий:
«На Райкина многие обижались. Я тоже. Он был непростой человек. Никогда не кричал, говорил тихо. Но мог так обидеть!
Но все это не было капризом или самодурством: с точки зрения искусства Райкин был прав. А многие острые углы в труппе сглаживала жена Райкина, Рома…».
О характере своего отца рассказывает Константин Райкин:
«Помню, я поступил на первый курс, начались разные студенческие вечерухи, дело понятное, выпивка — а он этого терпеть не мог. Я один раз пришел немного выпивши, другой, а на третий он заходит ко мне в комнату: «Костя, а почему ты пьяный?» — этим своим страшным тихим голосом. И все. Прошибло».
Между тем идеологическое давление на Райкина продолжало нарастать. И снова виной всему была большая политика. После чехословацких событий Запад хотя и осознал, что советское руководство умеет проявить жесткость, однако не собирался отказываться от своей стратегии нагнетания напряженности. При активном участии США на СССР был в прямом смысле натравлен Израиль. Американцы знали, что делали: они были в курсе того, что после Праги-68 еврейская элита в СССР в большинстве своем осудила действия своих властей, поэтому и использовала Израиль в качестве тарана для дальнейшей радикализации советского еврейства. В итоге в 1970 году Израиль объявил Советский Союз своим главным стратегическим противником и подверг массированным атакам его союзников на Ближнем Востоке — в частности, Египет.
Новый премьер-министр Израиля (с 1969 года) Голда Меир призвала евреев к «тотальному походу против СССР». По словам израильтянина Вольфа Эрлиха, «с этого момента в Израиле Советский Союз стал изображаться как враг номер один всех евреев и Государства Израиль. В детском саду, в школе, в университете израильский аппарат делал все, что в его силах, чтобы укоренить подобное изображение СССР как аксиому».
Естественно, подобная политика не могла не отразиться на евреях, которые проживали в Советском Союзе. Правда, у нас в школах и университетах антисемитизм открыто не практиковался, однако определенные притеснения евреев имели место. Не избежал этой участи и Райкин, который продолжал числиться по разряду «главного бичевателя советских недостатков» (и вновь отметим: в его интермедиях в качестве высмеиваемых персонажей были люди разных национальностей, но не было ни одного еврея). Причем неприятности у Райкина начались, даже несмотря на то, что он принимал самое активное участие в акциях официальных советских властей, которые должны были убедить широкое общественное мнение как в СССР, так и за его пределами, что евреям в Советском Союзе живется хорошо.
Так, 4 марта 1970 года он принял участие в пресс-конференции, проходившей в столичном Доме дружбы. Помимо Райкина, в ней были задействованы следующие представители советской еврейской общественности: депутат Верховного Совета СССР В. Дымшиц, кинорежиссер Марк Донской, театральный режиссер Валентин Плучек, актриса Элина Быстрицкая, балерина Майя Плисецкая, писатели Александр Чаковский, Лев Безыменский, историк Исаак Минц, генерал танковых войск Давид Драгунский и др.
Однако уже спустя несколько месяцев Райкин оказался вовлечен в идеологический скандал, который довел его до инфаркта. Что же случилось?
В 1970 году Райкин выпустил новый спектакль «Плюс-минус», где не стесняясь критиковал разного рода бюрократов, при этом ссылаясь на цитаты из произведений Ленина (постановка была приурочена к 100-летию вождя мирового пролетариата, отмечавшемуся в апреле 70-го). Спектакль зрители принимали восторженно — и в Ленинграде, и потом в Москве. Но осенью на спектакль в столичный Театр эстрады пришел секретарь Волгоградского обкома партии и, возмущенный услышанным и увиденным, написал в ЦК КПСС докладную. На следующее представление в театр явилась высокая комиссия из ЦК. Как вспоминал сам Райкин: «Костюмы одинаковые, блокноты одинаковые, глаза одинаковые, лица непроницаемые… Все пишут, пишут… Какая тут, к черту, сатира? Какой юмор?..»