Знание - сила, 2003 № 09 (915)
Шрифт:
— Должна быть социальная технология, общество должно быть устроено так, чтобы человек мог сначала учиться, потом самореализоваться — мы же об этом говорили. Человеку надо встраиваться в некие системы — в школу, в вуз, в науку, в производительную деятельность. Но старая система разрушается, а ростки новой так и не появились. В этом отношении десять последних лет были потрачены впустую. Реформа образования идет в каких-то блужданиях... Появились ресурсы и с ними возможность хотя бы восстановить лучшее, но вместо такого медленного восстановления, вместо того чтобы эти ресурсы вкладывать в учителей, в педагогические институты — вместо этого начинаются весьма спорные эксперименты с единым
— Ладно, единый выпускной экзамен в школе — начинание спорное (у него есть и своя логика, и свои преимущества, просто этот разговор уведет нас в сторону). Но все-таки нельзя отрицать, что за эти тяжелые десять лет даже в сельских школах появились компьютеры. Единый экзамен заставит поставить их вообще везде.
— Тогда покупайте компьютеры, не тратьте деньги на новшество ради новшества. Оно, между прочим, очень дорого стоит и помимо компьютеров. Но это, действительно, частность, хотя и очень важная. Давайте по существу. Почему мы сломали старую социалистическую систему? Потому что нам нужна была другая, более эффективная — рыночная. И потому еще, что мы вместо унитарного государства, в котором все решения принимаются наверху, захотели построить государство и общество федеративное, базу которого составляет местное самоуправление — вот где все возможности для самореализации, вот где будущий политик федерального уровня может пройти школу, набраться опыта, показать себя.
– Чего мы достигли за десять — двенадцать лет и по тому, и по другому направлениям?
— А чего вы хотите за десять — двенадцать лет?! Другие этот газон стригли и поливали по семьсот лет, и то вечно чем-то недовольны и что-то совершенствуют...
— Но хоть какое-то поступательное движение мы должны ощутить за это время?
— А вы его не ощущаете? Может быть, вы хотите сказать, что с 1991 года у нас в стране ничего не изменилось?
— Да, конечно, изменилось! Но движения в определенном направлении нет. Во всяком случае в том вопросе, о котором мы говорим: о перспективах нашего присоединения к постиндустриальным странам. О сознательном, целеустремленном движении страны в этом направлении и о государственной стратегии такого движения. Вы когда-нибудь слыхали изложение такой стратегии?
— Может, уже хватит столь многого ждать и требовать от государства?
— Вы, как и наши либералы, уверены, что государство должно быть маленьким и по возможности ни во что не вмешиваться? Но это очень спорный тезис, особенно для ситуации перехода страны из одного состояния в принципиально другое. Я совсем не к тому, что необходимо возродить централизованное планирование производства гвоздей, я о государственной стратегии говорю — без нее, по-моему, ни одна страна не живет. У каждой есть своя система государственных приоритетов, есть экономические и политические инструменты их реализации...
Темпы подключения к сети Интернет в США и большинстве других развитых стран росли в 1996 — 1999 годах на 60-100% в год. Экспансия индивидуальной занятости, столь естественная в экономике, где каждый квалифицированный работник может приобрести в собственность все необходимое для создания готового продукта, стала одной из наиболее эффективных мер по борьбе с безработицей.
В 1995 году в США в здравоохранении, научных исследованиях, сфере образования и производстве нематериальных научных продуктов и программного обеспечения производилось почти 43% валового национального продукта. Около 28% внешнеэкономических поступлений страны фактически представляют собой платежи за технологии или репатриируемую прибыль, созданную
Информационный сектор обеспечивает экономический рост без пропорционального увеличения затрат энергии и материалов. Правительствами постиндустриальных стран уже одобрена стратегия десятикратного (!) снижения ресурсоемкости единицы национального дохода на протяжении ближайших трех десятилетий: потребности в природных ресурсах на 100 долларов произведенного национального дохода должны снизиться с 300 килограммов в 1996 году до 31 килограмма в 2005-м.
В США, где венчурный капитал более развит, чем в Европе, его успехи проявились с начала прошлого десятилетия, в результате чего сегодня 15 из 20 самых богатых людей Соединенных Штатов представляют компании, возникшие в последние одно - два десятилетия: Microsoft Metromedia, Dell Intel Oracle, Viacom, New World Communications. В середине 90-х годов бум перекинулся в Европу, объем венчурного капитала, увеличиваясь с 1973 года в странах ЕС на 35 - 45% ежегодно, достиг почти 9 миллиардов долларов. Рост европейского высокотехнологичного индекса составил примерно по 100% и в 1997, и в 1998 годах; в Германии и во Франции в 1998 году - рост на 131 и 85% соответственно.
В сфере производства высокотехнологичной продукции развивающиеся страны неспособны конкурировать с Соединенными Штатами в первую очередь потому, что низкие доходы работников в этой сфере являются не залогом выгодной рыночной позиции, а очевидной причиной дальнейшего отставания. Если, например, в Индии заработная плата высококвалифицированных программистов составляет около 6 тысяч долларов в год, то следствием становится не высокая конкурентоспособность индийского программного обеспечения, а рост иммиграции индийских специалистов в США. В стране с двумя компьютерами на 100 человек населения, количеством телефонов, не достигающим показателей одного лишь Лондона, и численностью пользователей Интернета в полторы тысячи раз меньшей, чем в Соединенных Штатах, работники современных высокотехнологичных производств не в состоянии реализовать свой творческий потенциал.
Большинство западных рынков избежали серьезного воздействия кризиса. Время показало, что в современных условиях нормальное функционирование и эффективное развитие мировой постиндустриальной системы возможно даже при хозяйственной дестабилизации в других регионах планеты. При этом дестабилизирующие факторы содержатся в глубинных основах модели «догоняющего» развития на базе заимствованных технологий и поощрения производства, ориентированного на экспорт продукции в развитые страны. В большинстве развивающихся стран, от Индонезии до России, возможности развития массового производства примитивных материальных благ, основанного на импортируемых технологиях и капитале, сегодня абсолютно исчерпаны. Это системный кризис индустриальной модели экономического развития.
В прошлом году российский Интернет впервые показал себя развитой бизнес-средой. Сразу несколько ведущих проектов заявили о долгожданном выходе на самоокупаемость. Флагманы Рунета объясняют свои успехи в бизнесе общим ростом рынка. В прошлом году «население» Рунета выросло на 40%. По совокупным данным аналитических агентств, сегодня ежемесячно в сеть ходят 7-11 миллионов россиян. Конечно, это немного (для сравнения: аудитория таких сайтов, как MSN и Yahoo!, составляла в прошлом году по 7 миллионов пользователей ежедневно).