Знайте русских!
Шрифт:
Он не заставил себя долго ждать, и минут через десять от деревянной стенки отвалил изрешеченный пулями катер с двумя охранниками и самим Самуэлем Нгомбо на борту. Предводитель пиратского клана выглядел довольно озабоченным, да и прошитые во многих местах борта его катера наводили на мысль, что в последнее время у этого сомалийца дела обстоят не так хорошо, как у его соотечественника, попивавшего виски на борту сухогруза.
Поднявшись на палубу «Виктории», Нгомбо не стал петь хвалебных дифирамбов в адрес команды, как это он делал обычно, благодаря корсаров за доставленную в его логово добычу,
– Хорошая работа, – произнес Нгомбо, впрочем, без особого восхищения.
– Хорошая, – самодовольно согласился Фарух, – даже очень.
– Груз на месте? – поинтересовался предводитель клана.
– А деньги? – вопросом на вопрос ответил Хиджам.
Нгомбо достал из внутреннего кармана пачку банкнот и передал их соотечественнику.
– Можешь не пересчитывать, – порекомендовал Нгомбо, – у меня все точно.
– Это за что? – как бы на всякий случай полюбопытствовал Хиджам, принимая деньги.
– Как это – «за что»? – не понял Самуэль. – Вот за это, – он широко раскинул руки и немного покрутился на месте.
– Я так понимаю, что сторожевой корабль остается у меня, – как бы невзначай поинтересовался Фарух, насмешливо глядя на босса, – это ведь моя законная добыча?
– Как это? – Самуэль Нгомбо опешил от неожиданности. По неписаным правилам вся захваченная добыча принадлежала ему. Правда, подобных случаев еще не было, и ни одна пиратская шайка не приводила на базу два корабля вместо одного.
– Ты просил «Викторию»? – Фарух смотрел на хозяина невинным взглядом. – Вот она. Забирай. Тем более что за нее заплачено, – сомалиец похлопал себя по отвисшему карману с деньгами. – А вот насчет сторожевика уговора не было. Так что выкуп за него – мой.
Самуэль Нгомбо заскрежетал зубами. Этот прецедент мог поставить под угрозу весь кодекс дележа. Да что там дележа! Он мог разрушить всю иерархическую лестницу, которую Нгомбо создавал так долго. Эдак, пожалуй, теперь каждый из предводителей своей банды начнет торговаться и работать на себя. Этого допустить Нгомбо не мог.
– Вся добыча – моя, – грозно прошипел он, на всякий случай оглянувшись на телохранителей и сделав им незаметный знак, – и ты, Фарух, это знаешь.
– Твоя добыча только та, за которую ты платишь, – глаза туземца сузились, превратившись в узкие щелочки, – ты заплатил только за «Викторию». Сторожевик – мой. Или доплати мне – у меня погибли люди, у них остались семьи, которым я должен отдать долю их убитых сыновей и мужей. Мне нужны деньги, Самуэль.
Нгомбо скрипнул зубами. Ни один предводитель шайки не смел раньше называть его по имени, а этот… Но сейчас сомалиец находился в невыгодном положении: вокруг них находилось полтора десятка вооруженных людей Хиджама, а у Самуэля было всего двое верных охранников.
– Я заплачу тебе, – многообещающе пообещал главарь клана.
– Сколько?
– Треть от полученной суммы, – назвал свою цену Самуэль.
– Всего? – Фарух искренне удивился жадности своего босса. – Ты хочешь заплатить такую смехотворную сумму за исправный боевой корабль?
– Я не просил тебя захватывать его и тащить сюда, – зло отреагировал Нгомбо. – Это твои проблемы, как и твои убитые люди. Разбирайся с ними сам.
– Ребята, посмотрите на этого человека! – картинно заверещал Хиджам, обращаясь к своей команде и так, чтобы его слышали на стоящих у борта «Виктории» лодках. При этом он широким театральным жестом раскинул руки в стороны. – У меня перестреляли полкоманды, а это, оказывается, наши проблемы! Мы должны были захватить «Викторию» на катерах? – так же громко поинтересовался Фарух. – А ничего, что этот сторожевик сопровождал сухогруз? Или я должен был привезти этим людям трупы их сыновей? – На этот раз жест был адресован родственникам. – А теперь, когда я прошу честно разделить добычу, этот скареда заявляет нам, что это наши проблемы!
Пираты недовольно загудели. От воды тоже послышался недовольный ропот родных.
– Если сторожевой корабль – это наши проблемы, – продолжал Хиджам, – то мы их сами и решим. Я поступлю так: я сам возьму у англичан выкуп за захваченный корабль и честно поделю все деньги между своими ребятами. Независимо, живой он вернулся или его убили поганые британцы! Все будет честно! Я верно говорю?
– Верно! Верно! – с моря и с палубы раздались крики поддержки.
– Ты поплатишься за это очень скоро, – злорадно пообещал Самуэль Нгомбо.
– А ты – прямо сейчас, – мило улыбнулся Фарух, спокойно достал пистолет и четырьмя выстрелами наповал уложил своего босса.
Пираты притихли. Хоть Хиджам и провел с ними предварительную беседу, но такого крутого поворота событий они не ожидали.
– Отныне вся добыча будет делиться по-другому, – в тишине голос Фаруха звучал громко и четко. – Этот жадный боров давал нам по десять процентов от добычи за то, что мы рисковали своими шкурами, за то, что привозили мертвых товарищей и не могли дать их семьям ни копейки за погибших сыновей. Я предлагаю новый, честный и справедливый закон. С этого дня тем, кто захватил добычу, идет ровно половина от всей суммы. Пятьдесят процентов!
– А-а-а-а! – радостно завопили пираты, к которым присоединились не только родственники, но и телохранители уже бывшего предводителя корсаров.
– Это честно? – заорал Фарух, стараясь перекричать десятки глоток.
– А-а-а-а-а! – еще громче взвыли морские разбойники.
– Отныне так тому и быть! – Хиджам провозгласил себя преемником Самуэля Нгомбо, заплатив за это процентом от награбленного чужими руками. – И это я вам обещаю! Я – Хиджам Фарух!
Несогласных не было. Пиратов вполне устраивало не только то, что теперь они смогут больше получать, но и возможность бесплатной попойки. А иначе что же это за коронация, без разгульного пира?!
Глава 33
– Кто здесь? – встрепенулся Курочкин, услышав совсем рядом хруст сухих ветвей.
– Это я, – тихо отозвался Максаков, укладываясь неподалеку на подстилку из пальмовых листьев. – Спи, рано еще.
– Да что-то не спится, товарищ старший сержант, – откликнулся Григорий и зябко повел плечами. Хоть погода была и жаркая, но близость моря и утренняя сырость давали о себе знать.
– Мне тоже, – Максаков захрустел зеленью, устраиваясь поудобнее. – Ходил посты проверить, – сообщил он, – и ты знаешь, на удивление дисциплинированные ребята. Не спят, несут службу.