Знаю только я
Шрифт:
— Вовочка, ты преувеличиваешь, я тебе сейчас разрисую истинную картину… Неужели ты думаешь, что она не знала, что на спектакле была Марина, что вы приехали на белом «рено» и что мы вместе уехали. Она знала, что у тебя машина, она видела Нину М., она долго стояла, ловила такси, но не подняла ни разу руки, она ждала, когда ты промчишься мимо на белом автомобиле, и, зная тебя, прекрасно рассчитала эффект. Ей трудно, ей тяжело, наверняка она переживает [на полях: она играет спектакль], но она рассказывает девкам, как она разведет вас через два месяца, как она тебя испепелила и как она тебя держит за яйца… Ты мне ничего из постельных деталей не рассказываешь, у мужиков это проще, а я от своей бабы узнаю про ваши интимные дела. Зачем это?! Зачем эта болтовня, значит, чувство не так глубоко, не так оскорблено… Она не так одинока, как тебе кажется… Она устраивает из ваших отношений спектакль. Ты представь картину:
— Ты пойми, мы не просто спали, мы жили как муж с женой. Из-за нее я разошелся с Люськой.
3 октября
30-го вечером ездили с Володей в Лыткарино. Выступали перед сеансами «Гастролей». Говорил об этом фильме:
Там много личного, Володиного. Много про нас, про артистов. Ужасно грустный фильм для меня лично. Потому что он и про меня тоже. И так же, как Володин персонаж, я бегу, жду от каждого концерта, спектакля какого-то чуда, а его все нет… а я бегу за ним, догоняю… И Володя бежит… и тоже догоняет…
Володе дали 120 р. Мне — четыре ставки через Кинопропаганду и бутылку чистого спирта.
4 октября
О случае: «Юноша, мечтающий о большой любви, постоянно научается пользоваться случаем» (Цветаева. «Мой Пушкин»), Читаю эту бабу. И вздрагиваю почти над каждой строчкой, как от удара, как от выстрела. До того под кожу, под корку каждая мысль впиявкивается: начинает… нет, не начинает, а именно — НАУЧАЕТСЯ пользоваться случаем… Случай-случай! — случка — научается пользоваться случкой. А мечтал о большой любви.
Не тот ли юноша и я. Я, АКТЕР, мечтающий о большой роли, о прекрасной роли, постепенно научаюсь пользоваться случайными, первыми попавшимися предложениями. И самое страшное — УДОВЛЕТВОРЯЮСЬ ими. Лишь бы мелькала изредка фамилия в титрах, на страницах и продавалась бы физиономия на каждом перекрестке. В нашем деле многое от него, от этого случая, зависит и происходит. Но не всякий случай есть тот, которого ждешь и от которого ждешь. Но сразу не узнаешь. Случай свел меня с Назаровым. И он стал снимать меня, он на меня поставил и сделал меня знаменитым. Но я попал в его круг. Круг середины, круг серости, по крайней мере, так говорят те, кто считает себя в Гамбургском кругу: Данелия, Таланкин, Кончаловский, Тарковский… И они не хотят связываться со мной. На мне клеймо: «Он снимается у Назарова». То, что я снимался у Полоки (как мне необходима сейчас гласность этой работы), у Роома (тоже, по их мнению, не делает мне чести), Хейфица [136] , — мало горя. Главное — актер Назарова. Не знаю — плохо это или хорошо. Насколько плохо и насколько хорошо. Что мне в результате принесет этот союз? Если бы меня случай свел с режиссером другого круга? Как сложилась бы моя теперешняя судьба? Или я достоин того, чего имею?
136
Золотухин к тому времени снялся в фильме Иосифа Ефимовича Хейфица «Салют, Мария!» (1970).
От этих случайных встреч и стирается лицо. Эти случайные встречи, случайные роли и создают твой портрет в глазах современников.
Золотухин? Это тот, который милиционер?!
Милиционер!! А я хочу Гамлета играть. Допустим — Гамлета! Но после милиционера это смешно. Это как Ильинский — Ленин, а пан Владек — генерал Епишев. Классический пример: Петя Олейников — Ваня Курский — и он же — ПУШКИН! И все смеялись. И приняли за шутку. ЛИЦО!! От него никуда не спрячешься, от этого своего — искусственно навязанного в погоне за славой попутными, случайными встречами — лица. Потом ты к нему привыкаешь. Смиряешься и прекрасно себя чувствуешь со вторым, этим уже своим, лицом. Тут же вспоминаю Мордвинова: «Лицо-то какое хорошее!» (по времени это было тогда же, когда — «какой был парень!»). Бойся кинематографа. Он использует и выбрасывает. Выбрасывает, стерев твое лицо и дав взамен лицо кинематографическое — то есть обезличив. «Ленфильм» предложил мне сценарий. Лесков — «Тупейный художник». Жена говорит: «Вряд ли они заинтересуются всерьез тобой. Вот если бы это было во времена «Пакета», когда ты был молоденький, наивный». Да ведь это всего пять лет назад. И потом — почему Аркадий должен быть молоденьким, этаким Лелем. У Лескова ему за 25. Он — мастер. Это
6 ноября
Сегодня Демидова обманом заманила меня на репетицию «Гамлета».
Любимов:
Нас посетил тов. Золотухин. Давайте что-нибудь порепетируем, чтобы тов. Золотухин не зря потерял время… Тов. Золотухин, вы вчера играли лучше (Лопухова)… значит, наши разговоры пошли на пользу… А как ваши ощущения? Мои ощущения были самые приятные, извините, конечно… за ощущения.
21 ноября
Вчера удачный для меня «Что делать?». Были Флеровы. Пришли за кулисы, принесли цветы, а дядя Женя сказал:
— В тебе, милый, появилась внутренняя красота, она и была, но теперь куда богаче. Ты понял меня? Внутренняя красота, растешь, растешь, дорогой…
Это хорошо, если расту. Может, и вырасту еще.
19-го на «10 днях» был Полока. Поехали после спектакля к Володе и Марине. Марина была очень рада, жарила мясо, хозяйничала… С Геной они высосали штоф «Столичной» экспортной водки. А мы решали, что делать теперь Полоке, за какое полотно ему браться теперь. Мнения наши разделились: Володя предлагает вторую «Интервенцию», я — за нормальную, хорошую советскую картину, потому что «Один из нас» — это все-таки плохо. На премьере фильма в Доме кино Марк Донской с трибуны при полном зале объявил «Интервенцию» выдающимся произведением не только советской, но и мировой кинематографии и что, несомненно, она еще найдет дорогу к зрителям. Это сказала Марина, она была при сем.
А перед «10 днями» я выступал в матросском костюме в клубе «Текстильщиков» на устном журнале. Было страшновато выступать после Д.Бонда и Бельмондо, но как было приятно, когда ведущий объявил: «Кому не полюбился милиционер Василий Сережкин из фильма «Хозяин тайги»… (шум, аплодисменты). Исполнитель — В.Золотухин — овация…» Обделал для начала западный кассовый кинематограф и рекламу выдал советскому. 25 рублей положил в карман. Итого за два концерта — 50 руб. минус такси и пр. — рублей 40. Купил вчера себе туфли концертные, так я их именую, за 35 руб. Больше всего меня привлекла тисненая надпись на подошве — МАСТЕР. Когда ты мастер, тебе никто не скажет «тьфу». Костюмы мерил, но опять старая проблема — длинные, нестандартные руки. Полы в меру — рукава по локоть, рукава в меру — полы по колено. Решил шить.
Вчера у меня был Фоменко. Хочет вернуться в театр. Надоело благополучие ТЮЗа. Посоветовал писать письмо Петровичу со всеми психофактическими выводами, заключениями, причинами ухода и возвращения.
Пришел вчера в Малый на телехалтуру. Никто меня не встретил. Я поднялся на четвертый этаж в репетиционный зал. Посидел в сумерках немного, хотел развернуть оглобли, а потом подумал: да почему я должен уходить, кого-то ждать, почему мне не поработать одному? Включил софиты, расставил мебель и пошел в прогон один, без партнеров, без режиссера. И так мне хорошо было: набрался воли, сил и работаю. Давно я так не работал, один, по тексту, с воображаемым хозяйством всего спектакля, и доволен остался чрезвычайно собой — мудрое было принято рещёние… А налажал я. Сегодня у нас встреча в 16 часов, а не вчера.
28 ноября
А вчера обсуждали макет «Гамлета». Было много друзей — умнейших мужей. Перед глазами макет — предмет разговора, а всем хочется поговорить, языки почесать об «Гамлета», еще раз обсудить Шекспира, свою образованность показать… Правильно сказал Бояджиев: «Каждый говорящий покажет своего Гамлета, т. е. себя, как он это понимает» и т. д.
Всю эту говорильню, очевидно, заварил я, когда задал шефу вопрос:
— «Распалась связь времен», — говорит принц, потеряв отца и мать увидев шлюхой, а что он думает — эта связь когда-то была единой, неразрывной и, если она распалась, не попытаться ли ему ее связать?.. И еще: «Подгнило что-то в Датском королевстве…» Когда подгнило? И не поставить ли подпорки, не подновить ли? Или, по-его, — лучше сомневаться и ничего не пытаться изменить? Зачем тогда он просит Горацио рассказать потомкам, что здесь было и кто виноват? Значит, он надеется на лучшие времена? — Очень здорово Лебедев [137] говорил: «Быть или не быть? — каждый по-своему решает. «Не быть» — еще не значит пулю в лоб, хотя это абсолютный, оптимальный вариант… Но — МАЛО ЛИ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫХ НЕТ…» — и т. д.
137
Евгений Лебедев, актер БДТ.