Зной

Келлерман Джесси

— Глория…

— Вы сказали, что он погиб в автомобильной катастрофе, — продолжала она. — И дали мне урну.

— Так ведь вы же настаивали, — ответил Фахардо. — Я предлагал вам отдохнуть, но вы уехали, терзаясь горем.

Фахардо трезвел прямо на глазах; Глория видела, как он борется с опьянением. Он встал, укоризненно погрозил ей пальцем.

— Я понимал, что делать этого не стоит, и все же отпустил вас. Горюющие люди непредсказуемы, особенно женщины, и порой трудно…

— В урне был

вовсе не прах.

— Если вы не верите мне, попробуйте восстановить из него человека. И вы увидите — это он, тот самый.

— Там был кофе, Teniente.

У Фахардо отвисла челюсть.

— Ладно, — сказал он . — Ладно ладно ладно.Вы перегрелись на солнце, сеньора. И у вас начались галлюцинации. Такое случается и с лучшими из нас. А в пустыне — сплошь и рядом, особенно когда организм обезвожен. У людей начинаются галлюцинации. Помните, я вам мираж показывал? Воду помните?

— Это была не галлюцинация, — сказала Глория. — Просто игра света.

— Отчасти да, отчасти нет. Вы уж поверьте, я видел этот мираж примерно девять тысяч раз, и — иногда? — иногда он выглядит более реальным, чем в остальные разы. И если вы не следите за уровнем жидкости в вашем организме, иллюзия становится чуточку убедительнее. — И Фахардо хлопнул ладонью о ладонь. — Вам необходимо выпить. Я принесу пива.

Он шагнул в сторону сетчатой двери.

— Спиртное лишь обезвоживает организм еще сильнее, — сказала Глория.

Фахардо раздраженно фыркнул:

— Ну, как знаете…

Он подошел к краю патио, соступил на землю, поднял узловатую сухую палку и, опершись на нее, точно геодезист, уставился в пустоту. Наступило молчание.

— Вон то разрастающееся чудовище — Чарронес, — наконец сказал он. — Когда мы перебрались сюда, Элиза хотела поселиться в нем.

Фахардо почесал руку, сплюнул и нервно оглянулся на дом, словно ожидая, что из него выскочит, размахивая скалкой, его жена.

— Отсюда хоть вид открывается хороший, — прибавил он. — Я пришлю вам открытку, сеньора. Повесите ее на стену. Я устал, у меня выходной, я хочу насладиться этой ночью. Возвращайтесь в Америку.

— Teniente, —сказала, выпрямившись, Глория.

— Если хотите выяснить что-то, спрашивайте ртом, а не задницей, сеньора. Я не собираюсь торчать здесь в единственную мою свободную ночь и отвечать на дурацкие вопросы о каком-то прахе.

— Кофе в урну насыпали вы или кто-то другой?

— Я полагал, что с этим мы уже покончили.

— Тело…

— Кремировано.

— И пепел обратился в кофе?

— Может быть, —ответил Фахардо. — А может быть, он был реинкарнацией Хуана Вальдеса [67] .

— Я высыпала так называемый прах в воду…

— Ну зачем же вы так? — Фахардо притворился, что его передернуло от отвращения. — Это святотатство.

— Хотела посмотреть, как он себя поведет. Он растворился.

67

Выращивающий кофе фермер — рекламный символ колумбийской Национальной федерации производителей кофе.

— И что же?

— А то, что человеческий прах не растворяется.

Фахардо пожал плечами:

— Ну, это я не знаю. Но гарантирую — он мертв до того, что мертвее уже и некуда.

— Нет, — сказала Глория.

— Господи боже, —простонал Фахардо. — Невозможно перевернуться в машине так, чтобы она взорвалась и сгорела дотла, и при этом не умереть.

— Вы не видели, как это произошло, — сказала она.

— Я реконструировал происшедшее, и я знаю, как выглядит машина, когда…

— Но вы не видели, —повторила она.

— Конечно, не видел. Я находился дома.Собственно говоря, у меня был выходной. — Фахардо поднялся в патио, явно разгневанный. — Как сегодня.Я не желаю больше говорить об этом, сеньора.

Он сложил свой шезлонг и начал бросать пустые бутылки в коробку.

— После того как вы объявили его мертвым, кто-то снял деньги с его банковского счета.

Фахардо отмахнулся от нее:

— В полицейской академии для такого рода ситуаций придумано специальное обозначение: «А кого это скребет?»

— Вам все равно придется ответить на эти вопросы, — сказала Глория. — Я обращусь к вашему начальству и…

— Может, вы замолчите наконец?

— Говорю вам…

— Вы заявляетесь сюда и говорите мне прямо в лицо какую-то херню, которая ничего для меня не значит. Ничего. Ваш друг мертв, какая трагедия, спокойной ночи.

Он взял коробку под мышку, свой шезлонг под другую и направился к дому.

Глория сказала:

— Это его сын, Teniente.Он ищет отца.

Фахардо замер, потом повернулся, взглянул на Карлоса:

— Ты?

— Si, —ответил Карлос.

Tenienteбросил все, что держал под мышками, на землю и вернулся к Глории с Карлосом.

— Ты, guey? —Он сжал лицо Карлоса ладонями — так, что оно пошло морщинами. — Ну, не знаю, сеньора. По мне, так особого сходства нет.