Знойные ветры юга. Часть 1
Шрифт:
— Где тут наша контора будет? — повертел головой Коста.
— Да вот же она, — кивнул Вацлав на двухэтажный дом, фасад которого помнил лучшие времена. Перед ним стоял пузатый грек, который шарил глазами по толпе. Он явно кого-то ждал. — Нас уже встречают.
В это же время. Северо-восточная Аравия.
— Пиши! — Халид ибн аль-Валид расхаживал по шатру и подбирал слова.
— «Хормузу, наместнику области Даст Мейсан! Примите Ислам, и пребудете в здравии. Или согласитесь платить джизью, тогда вы и ваши люди будут под нашей защитой; в противном случае пеняйте на себя, ибо я веду за собой
— Красиво сказал, лаконично! — Стефан отложил в сторону палочку для письма в сторону и оглядел свою работу. — Правда, не слишком уважительно. По персидским понятиям, это серьезное оскорбление.
— Да плевать мне на этого мужеложца, — совершенно искренне ответил Халид. — Для меня тот, кто поклоняется костру, и вовсе не человек. Пусть выйдет против меня с мечом и смоет это оскорбление кровью.
Две тысячи воинов постепенно превратились в восемнадцать. Приказ халифа отдал все племена северо-востока Аравии под командование Халида ибн аль-Валида. Небольшой отряд, что вышел из Ямамы, разрастался, как снежный ком. Чуть ли не каждый день к нему присоединялись воины из родов бану Тамим, которое кочевало в этих местах. Многие из них еще недавно признавали пророчицу Саджах, которая оказалась умнее многих, и более не претендовала на верховную власть в этих землях. По слухам, она и вовсе приняла ислам, и стала жить тихо и незаметно. Тысячи коней и верблюдов, взбивая облака тончайшей пыли, шли на север. Туда, куда их гнала непреклонная воля повелителя правоверных. Кого-то из воинов вел священный долг, кого-то жажда добычи, а кого-то и желание присоединиться к новой силе в Аравии, загладив участием в походе все свои прежние вины. Выходцем из бану Тамим был и Аль-Каака ибн Амр, который оказался мужчиной лет двадцати пяти, сильным и гибким, с открытой белозубой улыбкой.
Стефан как-то легко сдружился с вождями племен, потому что его рассказы у костра собирали целые толпы любопытных воинов, многие из которых почти не покидали тех троп, по которым столетиями кочевали их предки. И уж совершенно точно никто и никогда из них не был в Константинополе, в Галлии или Словении. Вечерами было скучно, и Стефан, который скрашивал их, очень скоро стал известен всему войску. В Аравии было совсем мало евнухов. А если быть точным, то он был один. До этих суровых мест пока не добрались утонченные имперские изыски. Да и певцы в церковные хоры тут не требовались. Их здесь попросту не было. И, так уж получилось, что уже совсем скоро все войско мусульман знало, что этот нескладный чудак с бабским голосом ищет своего брата, потерянного в далеком детстве. Воины копались в своей безразмерной памяти, но ничего подходящего вспомнить так и не могли. Они, знавшие свою родословную до самого Адама, не забыли бы светловолосого чужака. Стефан потерял уже было всякую надежду, как вдруг к нему подошел сам Аль-Каака.
— Я помню желтолицего раба подходящего возраста, — сказал он. — Он жил в моем роду и принял ислам лет семь назад. Его звали Надир, что значит особый, редкий или дорогой.
— И где он сейчас? — подался вперед Стефан.
— Я не знаю, — равнодушно пожал плечами воин. — Мусульманин не может быть рабом, поэтому он получил волю и жил среди нас. Он ходил с нами в походы, и воевал достойно. Надир не был трусом. Мы приняли его как младшего родственника, а он просто ушел. Правда, при этом он украл верблюда и еду. Он оправдал свое имя и обошелся нам недешево.
— А почему он сбежал? — удивился Стефан. — Ведь он
— Он стал мавали, — пояснил воин. — Он отпущенный на волю раб. Он больше не вещь, но он обязан службой моему роду. А этот шакал не стал исполнять свой долг, обворовал нас и сбежал. Он совершил хадж в Мекку и его словно подменили. Все хвастался, что ему суждено великое будущее. И с чего он это взял? Скотина неблагодарная! Мы же кормили его столько лет!
— Я отдам выкуп за него, — с каменным лицом ответил Стефан. — Если этот человек окажется моим братом, и я все-таки найду его, то заплачу твоему племени справедливую цену за его проступок.
— Ты хороший человек, Стефан, — хлопнул его по плечу Аль-Каака. — И свои истории рассказываешь интересно. Жаль, что ты неверный. Я слышал, ты храбро бился в Ямаме, и твои слова — слова достойного человека. Я приму этот выкуп, но если мне попадется твой брат, то клянусь Аллахом, я спущу с него шкуру кнутом. Так и передай ему.
— Куда бы он мог пойти, о почтенный Аль-Каака ибн Амр? — с замиранием сердца спросил Стефан. — С нами идут воины из многих племен, и они никогда не слышали о нем.
— Все отребье бежит к племени Абд-аль-Кайс, — пожал плечами воин. — Если он не подох в песках, то уж точно прибился к ним. Никто, кроме Абд-аль-Кайс не примет беглого мавали. Он же будет заметен в любом роду, словно слон в стаде верблюдов. Только кажется, что Аравия бескрайняя. Тут люди знают свою родню до пятого колена, а встретив любой караван, ты обязательно найдешь общих знакомых. Так что он ушел к таким же бродягам и изгоям. Среди людей племени Абд-аль-Кайс есть те, кто живет на островах. Туда-то, скорее всего и побежал твой брат.
— А что это за острова такие? — вытянул шею Стефан.
— Жемчужные острова у берегов Бахрейна, — пояснил Аль-Каака. — Там они и живут. Ловят жемчуг и разбойничают на своих лодках. Они не пасут скот, как приличествует уважаемым людям, ведь у них слишком мало земли. Они питаются дарами моря. Кстати, купцов они тоже считают такими дарами. Поганый народ, не любят их тут.
— Как же мне туда попасть? — задумался Стефан.
— Пошли с нами на север, — сказал Аль-Каака. — Там, на берегу моря стоит город Казима(4). Это порт. Ты обязательно договоришься там с кем-нибудь из купцов и доплывешь до Жемчужных островов. Есть те, кто ведет с ними дела. Должны же они там что-то жрать, кроме рыбы.
Двумя неделями позже. Окрестности города Казима (совр. Кувейт).
Уплыть Стефану так и не удалось, потому что армия мусульман, словно издеваясь, непрерывно убегала от персов, измотав их вконец. Тяжелая кавалерия на породистых конях и пехота сасанидов безумно устали, целыми днями шагая по безводной пустыне, пока, наконец, Халид ибн аль-Валид не решил, что пора. Именно здесь, в окрестностях Казимы, небольшого бойкого порта, окруженного плодородными полями, он и решил дать бой.
Войско мусульман стало спиной к пустыне, чтобы уйти туда в тяжелой ситуации, а вот персы, наоборот, никуда бежать не собирались. И прямо сейчас Стефан, выпучив глаза, смотрел на первый ряд пехоты, скованный вместо пояса цепью(5).
— Вы сковываете себя для врага. Не делайте этого! — говорили арабы, служившие шахиншаху.
— Нам ясно, что вы хотите остаться свободными, чтобы сбежать с поля боя! — отвечали им персы.
— Что я делаю! — бурчал себе под нос Стефан, сжимая побелевшими пальцами взведенный арбалет. — Господи боже, как я мог сотворить такую глупость!