Золотая книга сказок
Шрифт:
Богданка тотчас же поле подготовила и посеяла семена. Пока семена всходили и лён подрастал, ей было скучновато оттого, что делать нечего, и она либо гуляла по долине и по лесу, либо украшала своё жильё — дуплистую иву. О пропитании ей заботиться не нужно было, потому что завтрак, обед и ужин в положенное время оказывались в дупле, и, она знала, что это братья ей приносят.
Вскоре лён подрос, и Богданке пришлось его полоть, тут уж работы хватало. Между прополкой и уборкой льна опять прошло какое-то время, и теперь она уже знала, что скучать ей не придётся. Тщательно расстилала она лён по росе, переворачивала его, а когда она его помяла, вытрепала, вытеребила, стал он мягким. Всё, что было нужно для этого, так же, как и веретено с прялкой,
В карете сидел молодой пан, он возвращался из путешествия, заблудился и случайно завернул в эту долину. Услышав собачий лай, пан послал кучера узнать, в чём дело. Кучер направился к иве и, когда увидел в дупле Богданку, которая там пряла, спросил её, кто она и почему сидит в дупле.
В ответ Богданка только покачала головой и жестом показала, что, мол, она немая. Кучер вернулся к своему хозяину и рассказал про всё, что видел, добавив, что немая панна очень хороша собой. Пан тотчас же велел кучеру подъехать к иве. Как перед тем кучеру, так и теперь пану Богданка показала, что она не говорит, но тот не обращал на это внимания и решил забрать красавицу пряху с собой — очень уж она ему понравилась. Он тут же Богданке про это сказал.
Девушка, конечно же, напугалась, однако вспомнила, как брат просил её молча и терпеливо сносить всё, Она положилась на судьбу, сочла, что испытание это неизбежно во имя освобождения братьев.
Обрадованный, что девушка согласилась, пан по её знаку велел весь лён, прялку и веретено перенести в карету. Сели они, кучер хлестнул коней — и те понеслись быстрее ветра. По пути Богданка решила взглянуть на молодого человека, потому что при встрече даже лицо его рассмотреть не успела. Но, едва подняв на него глаза, тотчас же их опустила. Она встретила взгляд его глаз, сиявших, как два солнца.
К замку они подъехали молча. Богданка говорить могла, но не смела, он говорить смел, но не мог, так как влюбился. Слуги с удивлением рассматривали Богданку, когда хозяин помогал ей выйти из кареты и велел, чтобы лён и прялку отнесли за ними. В доме их встретила немолодая уже хозяйка, неродная сестра пана. Хотя встретила она их приветливо, но в душе была им не рада: она была злая и, кроме себя, никого на свете не любила. Брат по доброте сердечной любил её как сестру и доверил ей хозяйство. Она знала его слабости и так умела играть на них, что и он нередко бывал несправедлив к другим.
Богданке жилось в замке хорошо, пан готов был исполнять всё, что мог прочесть в её глазах.
Однако о братьях своих Богданка не забывала, пряла не покладая рук и не произнесла ни слова даже тогда, когда любимый спрашивал, хочет ли она стать его женой. Но и без слов они поняли друг друга. Вот почему однажды он велел сестре готовить свадьбу. Той не понравилось, что брат женится на незнакомой девице, и она всячески выговаривала ему, но на этот раз у неё ничего не вышло. Видя, что все её уговоры напрасны и брат решения не изменит, она подумала: «Ну и пусть женится на ней! Лучше уж на этой немой девке, чем на равной себе,— эта хоть не станет мне мешать править
Если же попытается, так я найду средство, которое навсегда отобьёт у неё охоту лезть в хозяйки».
Так думала про себя эта злюка, а сама делала вид, будто с большой охотой готовит свадьбу. Богданке тоже пришлось на несколько дней отложить работу. Вместо того чтобы прясть лён, она занималась свадебными приготовлениями, принимала гостей. Со всем для неё новым освоилась так быстро, что даже муж её решил: наверно, она из знатного рода. Сестру мужа Богданка раскусила скоро, однако виду не подала, была с нею ласкова и приветлива, но распоряжалась в доме сама и, где могла, делала людям добро. Слуги полюбили новую хозяйку. А муж всё беспокоился, что она так много прядёт, убеждал, что нужды в этом у неё уже нет, но уговорить так и не смог: Богданка дала ему понять, что если он ей это не позволит делать, то она будет очень несчастлива. И он разрешил ей делать всё. Когда пряжа была готова, она велела поставить в комнате ткацкий станок и принялась ткать. В этом не было ничего удивительного, потому что в те времена самые благородные господа умели выполнять все домашние работы. Спустя какое-то время Богданка почувствовала, что станет матерью. Муж её был счастлив, ни о чём ином он и не мечтал. Ещё одно желание
Богданки скоро должно было исполниться: полотно было отбелено, и она начала шить рубашки. Предстоящему появлению наследника обрадовалась и сестра пана, а в душе её, пропитанной ядом зависти, родился страшный план. Она изобразила такую искреннюю радость, что не ведающая лести и коварства бесхитростная Богданка ей поверила.
Однажды пан получает от друга письмо, где тот просит помочь ему в тяжбе и приехать к нему на несколько дней. Очень не хотел пан покидать свою дорогую Богданку, но и другу отказать не мог. Строго-настрого приказал он сестре, как только появится наследник, немедленно послать к нему курьера. Та пообещала, пан простился с любимой супругой и уехал.
Через три дня родила Богданка сыночка. Золовка за нею ухаживала, и, едва дитя родилось, она заткнула ему рот, завернула в пелёнку и выкинула в окно, а на его место подложила котёнка. Мать испугалась — это был самый страшный удар из всех, что могли её постигнуть. Но что она могла сказать? Никого при этом не было, никто не знал, что правда, что ложь, да к тому же она не смела слова произнести, чтобы братьев не погубить.
А золовка тотчас же написала письмо брату, будто бы Богданка — колдунья, и если он не хочет быть несчастным, пусть велит сжечь её живьём. Тут же она написала записку и другу брата, чтобы тот его у себя задержал и к жене-колдунье не пускал.
Когда Богданкин муж получил это письмо, он не знал, что и делать, но друг ни за что не хотел его отпустить, пока тот не успокоится. Друг отослал гонца с письмом к сестре, где сообщал про отчаяние её брата, а также обещал, что сейчас его не отпустит.
Тем временем сестра распускала про невестку такие страшные слухи, что даже слуги не осмеливались к ней войти, хотя все её по-прежнему сердечно любили.
Когда вернулся гонец, золовка сказала, что в письме от брата написано, чтобы, во избежание несчастий, колдунью без промедления на костре сожгли. Приказ этот должны исполнить тотчас же. Никто даже оглянуться не успел, как костёр уже был готов.
А Богданка сидела в это время в своей спальне тихая, бледная, вся в слезах и дошивала рукав последней рубашки. Она не знала даже и половины всех подлостей золовки, хотя давно убедилась, что причина всего именно в ней. Тут пришла золовка, объявила ей приказ мужа и велела готовиться к смерти.
Богданка знала, что это неправда, но ничего не могла поделать. А возбуждённая толпа рвалась в комнату, чтобы взглянуть на ужасную колдунью. Знаками просила она золовку, чтобы та разрешила ей сделать ещё семь последних стежков на рукаве, но и это ей не было позволено. Тогда положила она рубаху на остальные и произнесла со вздохом: