Золотая лихорадка
Шрифт:
Рюкзак с фугасом Филатов оставил пока на месте, проверив только наличие спрятанного под потолком пакета. Достал из тайника, сделанного в багажнике, крупную купюру, подумал, вынул еще одну, остальные завернул и спрятал на место. Глянул на часы – прошло как раз минут сорок. Затолкал в карманы ветровки несколько банок консервов, взял нераспечатанную пачку «Явы» и собрался уже уходить, как на территорию базы въехали две машины. Юрий отошел за угол, желая посмотреть, что за соседи у него появились.
Из первого «мерседеса» вышел толстенный, но не жирный, а, как говорится, «здоровый» мужик лет сорока
«Как бы на них не наткнуться, – пронеслось в голове. – Может, сейчас рюкзак забрать?» И все же он не решился это делать средь бела дня, да и времени, по его подсчетам, оставалось навалом. Прячась за деревьями, по знакомой тропинке «внучек» отправился навестить дедушку...
Дед хлопотал по хозяйству, подправляя полуоторванный ветром лист жести на крыше своей сторожки. Юрий пристроил куртку, стараясь, чтобы не выпирал пистолет, и тоже полез наверх. Дед, во рту которого был с десяток гвоздей, только кивнул, и вдвоем они минут за десять привели крышу в порядок. Слезли, Хомец сплюнул на землю, бросил молоток на лавку и закурил. Вытащил сигареты и Юра.
– Во, едут! – пробормотал дед, показывая на «вольво» вынырнувший из-за поворота. – Никак, сам Буденный... Это действительно был предводитель ежовской братвы. Сидя в той же тачке, его сопровождали Удав, Фриц и Слон, которому, чтобы полностью соответствовать кличке, не хватало только хобота. Буденный любил окружать себя колоритными личностями.
Не останавливаясь, машина проехала к дому, и вся компания исчезла за дверями.
– Теперь еще одни приедут, и баста. Остальные – в других местах, – показал свою осведомленность дед, который после того, как Юра во время ночной попойки рассказал кое-что о судьбе бабки Ядвиги и о том, как он ее хоронил, проникся к нему доверием. Дед принял то, что тот рассказал о себе – краткую биографию неженатого экономиста, решившего провести часть отпуска в тишине и покое.
– Что у них тут, профсоюзная конференция? – решил пошутить Филатов.
– Ну. Вон даже дорожку к озеру посыпали – председатель профкома бегать по утрам любит...
– Да, посидел бы он с ваше – не до бегу ему было бы, – заявил Филатов, призвав на лицо мину благопристойного уважения к сединам собеседника.
– Сядет он, как же... Поверь деду – таких редко сажают, разве что тех, кто изначально на подставке ходил. Настоящих же убирают – кого тихо, кого громко, это уж как политика повернется. И опять же, своей смертью из них мало кто умирает.
– Батя, послушай, так зачем все это надо? Он же, кто приедет, наверное, не простой вор в законе, каких много...
– Да уж не простой...
– ... значит, при должности. У таких денег море и возможностей хватает, зачем им лезть в этот передел?
– Передел, передел... Мало
– Ох, батя, не любите вы их...
– А за что мне их любить? За то, что все законы наши в задницу засунули? Что воров отстреливают по углам? Думаешь, Буденный долго проживет после этой сходки? Шиш! Если этому не будет жопу лизать, он его замочит. А лизать Буденный не будет. Никому.
– Давно вы его знаете?
– Давно. Ну да ладно, пошли в хату, я там самогонки достал. Только учти, это – последняя, больше у меня нет.
– Так деньги есть! Может, сгонять?
– Давай. Да не сгоняй давай, а деньги давай, сам пойду. Да, – обернулся он уже с порога, – если будут спрашивать, кто ты такой и где я, отвечай: внук, мол, а дед за пойлом пошел. А то, знаешь, тут народ подозрительный, да и шишка приезжает большая. Смотри тут! – дед ушел.
Юрий прилег на солдатскую кровать, стоявшую в углу сторожки. План помаленьку вырисовывался. Ночью, когда дед уснет, надо бежать за рюкзаком – это около четырнадцати минут. Минуту там, назад до баков, заложить заряд – всего полчаса, если что-то не помешает. Многовато, к деду могут зайти. Хотя кто ночью сунется... Так, а куда деть второй заряд? В дом мне ходу нет, я не самоубийца и не эсер-бомбист... И все-таки куда? Понадеяться на один заряд? А если он там не пробежит? Гимнаст хренов... Стоп. Туалет у них где? Явно ж не в помещении, завоняло бы все, канализации тут, по-моему, нет. Придет дед – надо как-то выяснить. Впрочем, там что-то типа туалета я и сам видел. Черт, идет кто-то.
Юра проворно сел за стол. Из крохотных сеней в избушку зашел Буденный.
– Здоров, де... А ты кто такой? – Чтобы сориентироваться в полумраке – крохотное окошко, несмотря на солнечный день, пропускало мало света, – ему понадобилась секунда.
Юрий приподнялся со стула:
– Внук его, Женя меня зовут. Дед за выпивкой пошел...
– И когда это Хомяк успел внуком обзавестись? – подозрительно покосился на него Буденный.
– Это Томки, сеструхи моей покойной, внук, – раздался от дверей голос деда. – Здоров, командарм!
– А-а, вот и сам Хомяк. Все водку пьешь?
– Надо, за встречу.
– Где работаешь? – обратился Буденный к Филатову.
– Экономистом на заводе... Дед, познакомил бы, а то как-то несолидно!
– Что дед-то... Буденный я, слышал, может?
– Слышал. Рад познакомиться. Может, за встречу?
– Ну наливай, за встречу так за встречу...
Они выпили по стопке водки – дед по-прежнему занюхав рукавом, Буденный – захрустев огурцом. В это время снаружи послышалось:
– Босс, ты где? Вылазь, обстановка изменилась!
Буденный высунулся из дверей:
– Что такое?
Удав подошел поближе, не заметив, что в избушке лишний человек, и приглушенно сказал:
– Фома уже на подходе. К вечеру у нас будет. Собрался тут ночевать. Сказал никому не сообщать, мол, сход, как условились, завтра в полдень.
– Ну так что? Мне пойти пол в хате помыть к его приезду? Задолбал ты со своим Фомой.
– Мое дело сказать...
– Ладно, пошли покумекаем. – Не прощаясь и не оборачиваясь, Буденный вышел из сторожки.