Золотая ловушка
Шрифт:
Уэльс смерил его жестким презрительным взглядом.
— Вон те скалы, — указал он на парапет. — Их нужно взорвать.
И, повернувшись на каблуках, направился в сторону загона. Потом вдруг остановился и обернулся.
— Скажите, — обратился он к Макомберу, — вы не родственник Эдвину Макомберу? Из Денвера?
— Да, а что? Это мой брат, — ответил пораженный Прайс. — Почему вы спрашиваете?
Уэльс пристально оглядел его. Совершенно неожиданно он почувствовал себя лучше и, улыбаясь, пошел к загону.
Прайс Макомбер нерешительно смотрел ему вслед, не зная, что делать дальше, потом пожал плечами. Подозвав Джадсона, он направился к каменному барьеру. Все это, конечно, глупости. Эта стенка стоит в стороне, и нет никаких оснований для того, чтобы ее взрывать. Он почувствовал себя увереннее, несмотря на улыбку, появившуюся на лице Уэльса, ибо еще раз подтверждалась его теория о том, что большинство таких необъяснимых статей расходов являлось результатом вздорных прихотей непрактичных людей.
Ему хотелось соблюсти приличия и видимость справедливости, значит, придется пойти и хотя бы посмотреть на эту стенку, но все равно это будет только лишнее доказательство справедливости его теории. Непонятно, откуда взялся этот мертвый индеец, но это он выяснит позже… спросит об этом, когда…
Прайс Макомбер заглянул за парапет, и его лицо мгновенно приняло зеленоватый оттенок. Он отступил назад, и тут же у него началась бешеная рвота. Когда приступ наконец закончился, он выпрямился, промокнул губы носовым платком и с ужасом посмотрел на Джадсона. За стенкой лежали три мертвых индейца. Каждый из них получил по несколько пуль, отлетевших рикошетом от камня.
Макомбер не совсем твердо держался на ногах, направляясь к дилижансу. Какое ужасное место! Нужно как можно скорее отсюда убираться. Джим уже сидел на козлах, держа в руках вожжи и ожидая приказа трогать. Молли разговаривала с Уэльсом и что-то ему показывала.
Прайс Макомбер быстренько забрался в экипаж, за ним последовала его племянница и Джадсон. Дилижанс тронулся, и Джим попрощался с Уэльсом, помахав ему рукой. Макомбер даже не обернулся.
Когда они немного отъехали, лицо его приняло решительное выражение.
— Пошлите ему его взрывчатку, Джадсон. Эта стенка действительно там ни к чему.
Вдруг он что-то вспомнил и посмотрел на племянницу:
— Что ты ему показывала? О чем вы говорили?
Она обернулась назад:
— Я как раз собиралась вам рассказать. Он говорит, что знал как будто бы моих родителей, и тогда я показала ему нашу фотографию, где мы все. Вот эту…
Джадсон взглянул на карточку, когда Молли передавала ее дяде, и с трудом удержался от улыбки. С фотографии смотрел чопорный благонамеренный мужчина в очках, под стать самому Прайсу Макомберу, а рядом с ним стояла очень толстая женщина с двумя подбородками и круглым, как луна, лицом. Вполне возможно, что в свое время это лицо выглядело весьма привлекательным. Прайс Макомбер удовлетворенно кивнул. Его брат Эд, солидный состоятельный человек. Он вернул фотографию девушке.
— Что сказал этот тип, когда увидел карточку?
Она нахмурилась, на ее лице появилось озадаченное выражение.
— Ничего, только засмеялся и никак не мог остановиться.
Поставив ружье возле двери, человек, которого называли Уэльсом, начал подметать пол, собирая в кучку стреляные гильзы.
— Ранчо покажется раем после всего, что здесь произошло, — громко сказал он самому себе. — Впрочем, апачи — это еще не самое страшное, бывает кое-что и похуже.
ПОЕДИНОК
Кэп Моффит — человек осторожный. То, что ему исполнилось сорок два года и он еще топтал эту землю, подтверждало это без всякого сомнения, ибо Кэп Моффит был профессиональным убийцей.
Урок осторожности он усвоил с первого же заказанного ему убийства — это случилось пятнадцать лет назад. Кэп затеял ссору со своей жертвой и застрелил этого человека, а его самого чуть за это не линчевали.
С тех пор Кэп Моффит разрабатывал план каждого убийства так же тщательно, как генерал разрабатывает план сражения. Больше он не совершал ошибок, зная, что имеет право сделать только одну. На протяжении всех этих лет у него сложилась определенная методика — выверенная практикой система действий.
Он приезжал в нужное место окольными путями, находил человека, которого ему предстояло убить, а затем начинал следить за ним из укрытия, пока не изучит все привычки жертвы. Тогда, и только тогда, он приступал к работе, то есть убивал.
Он всегда дожидался того момента, когда жертва останется одна на открытом месте и спешится. На тот случай, если выстрел окажется неудачным, чтобы испуганная лошадь не унесла раненого прочь или не доставила тело к друзьям убитого слишком быстро. И еще потому, что первый выстрел значительно вернее, когда человек стоит на земле.
Совершив черное свое дело, он никогда не приближался к телу убитого, наоборот, старался убраться как можно скорее. И до сих пор ни разу не было осечки.
Кэп был чуть ниже среднего роста, худощав, с узким и спокойным лицом. Глаза голубые, а губы — тонкие и крепко сжатые. На голове у него неизменно красовалась шляпа с узкими полями, грязная и потрепанная; поверх синей рубахи он носил серую жилетку, линялые джинсы заправлял в сапоги со стоптанными каблуками. Серый плащ привязывал к постельной скатке позади седла.
Кэп Моффит лежал, удобно устроившись на животе, в небольшой впадине, защищенный тенью сосен, венчающих Элк-Ридж. Внизу, под ним, в длинной зеленой долине виднелось ранчо. Там жил человек, которого он подрядился убить, жил совсем один. Моффит никогда не встречался с ним, хотя знал, что зовут его Джим Бостуик.
— Не думай, что с ним будет так легко справиться, — предупреждал его наниматель. — Не скажу, что он такой уж любитель драк, но у меня впечатление, что этот парень кое-что повидал на своем веку. Словом, крепкий орешек, его не так-то легко запугать. Мы уже пытались.