Золотая рыбка
Шрифт:
сексуальной ориентацией.
– Вот интересующий вас документ.
– Доктор извлек пакет с кассетой.
– А где ваша?
– Вот.
– Рэй достал свою.
– Вы полагаете, что я возьму её, не проверив?
– Какой смысл? Все равно, передав вам подлинник, я могу оставить себе копию.
– И какие гарантии, что шантаж не повторится с возрастающим аппетитом?
– Никаких, - улыбнулся Рэй.
– Вам остается полагаться на свое везение. Кроме того,
вы можете
документ с насилием попадет в руки пресы или закона. Другого выхода просто нет.
– Фильм с мисс ле Бланк, надеюсь, получился совсем неплохой. Ухмыльнулся профессор.
– Я не обижусь, если его увидят миллионы любящих её зрителей. Без указания источника, разумеется.
– Вот это я вам гарантирую.
– Забрав кейс доктора и оставив ему кассету, Рэй
поднялся.
– Желаю удачно подлечиться, доктор. Ваши причуды стали недешево
обходиться, не правда ли?
– А вашей супруге все же стоит подправить профиль...
Рэй чмокнул Полину в нос:
– Извините, но это моя любимая модель
.
– Неужели сошло? Не могу поверить...
– Полина косилась в заднее стекло, ожидая
погони.
– Сейчас мы заедем в банк, который рядом с аэропортом, отправим переводы.
Путешествовать надо налегке.
Выйдя из автомобиля у сквера, Рэй поманил спутницу.
– Нам нужен укромный уголок. Предстоит волшебный миг дележки.
– Иди сюда, - позвала она из-за кустов.
– Здесь какая-то статуя. Скучный мужик. Наверняка, представитель правосудия,
недовольно огляделся Рэй.
– Надо знать своих президентов.
– Полина села на каменную скамью и раскрыла
сумочку. В неё полетели пачки.
– Пересчитай. Должен быть миллион. Отчитываюсь: сто десять тысяч потрачено на
подкуп, приобретение аппаратуры, имидж четы де Дальма. Остаток я переведу
Тимоти Бартону. Нам остается на нос по лимону. Идет?
– Проследив, как Полина
засунула в сумочку деньги, Рэй предложил, - Я провожу тебя в банк, чтобы ты
была уверена в сохранности честно заработанных средств.
– Мне надо послать их в Кливленд.
– Все?! А сама летишь в Москву?
Полина усмехнулась. Они говорили о чем угодно, только не о том, что собираются
делать дальше.
– Не задавай глупых вопросов. У меня фальшивый паспорт и нет российской визы...
Пошли.
Они молча направились в здание банка, манившее прохладой и надежным
комфортом. Не сговариваясь, разошлись в разные концы зала, к самым дальним
окошечкам. И вскоре вновь встретились у входа, подмигнув друг другу: порядок!
Солнце уже
оживленно двигавшихся в обе стороны людей. Сдвинув темные очки на лоб, Рэй с
мечтательной улыбкой крутил головой, словно человек, выпущенный из тюрьмы
после длительного заключения. Ноздри трепетали, втягивая запах улицы.
– Ты чувствуешь?
– Что?
– Полина настороженно огляделась.
– Ты чувствуешь себя миллионершей? Я всегда задавал себе вопрос - как они видят
все вокруг, ну эти... с миллионами на личном счету?
– И как?
– Полина подумала о своих деньгах, но ничего особенного не ощутила.
Рэй сделал кислую мину:
– Черт его знает! Наверно надо привыкнуть, вжиться в образ. Во всяком случае, я
чист и свободен. Завел солидный счет, погасил задолжность Бартону и ещё припас
кое-что.
– Он хлопнул себя по нагрудному карману.
– Пора отпустить таксиста.
багаж оставим в камере хранения и пойдем гулять. Я должен показать тебе город, на
звездном бульваре которого будет красоваться мое имя.
Полина сощурилась от яркого солнца:
– Давай в другой раз, а? У меня все ещё мандраж воришки, торопящегося удрать
подальше от места преступления. Самолет на Кливленд через час. Я могу успеть.
Рэй сник.
– Почему получается все наоборот? Кидаешься в загул, когда радоваться совсем
нечему. А если один раз в жизни привалило все сразу, должен проглотить на ходу
гамбургер и забыть о празднике?
– У тебя ещё будет праздник.
– Полина пошла к ожидавшему их такси.
Через полчаса, зарегистрировав билет Марты Ламс и сдав чемоданы, они сидели в
зале ожидания.
– Не думал, что финал будет таким кислым... Рассчитывал на нечто феерическое...
Наверно, чего-то я в этой жизни не усек.
– У тебя здесь, наверняка, много знакомых... Твои подружки придут в восторг.
Закатишь банкет. Только держись подальше от правды, живописуя свои подвиги.
– Черта с два! Похоже, я поумнел... И разочаровался в женщинах.
– Ты уже заявлял мне это в начале нашего знакомства. Я думала, ты голубой.
– Был зол на Глен.
– А теперь на меня?
– На себя. Не умею удержать то, что мне нравится. Наверно, плохая
наследственность.
Полина прислушалась к голосу диктора, объявлявшему рейсы: - Мне пора. Приглашают на посадку.
– Постой! Ты долго будешь у Бартона?
– остановил её за руку Рэй.
– Не знаю... Честное слово, не знаю... Но мне теперь позарез надо в Москву... А что