Золотая шпора, или путь Мариуса
Шрифт:
Взгляд его поражал на месте. В темно-карих глазах отражался мощный едкий ум, он контролировал как телесную оболочку хозяина, так и все близлежащие тела. Этот взгляд не давил, как тоска, не пронзал, как клинок. Принцип его действия был тоньше и сложнее. Он, как фильтр, отделял в твоей душе зерна от плевел. Он сразу определял тебе место в системе мироздания — и оценка эта, похоже, всегда была безошибочна. Взгляд герцога Бони — это холодный аптекарь человеческих душ, манипулирующий микроскопическими гирьками импульсов и оттенков. Эти глаза
Герцог Бони, неожиданно для Уго, оказался молод. Грубая внешность затрудняла определение возраста, но блеск в глазах, энергичная жестикуляция и масса других мелочей свидетельствовала: герцогу максимум — слегка за тридцать. Тот самый возраст, когда, если человеку дано много, то он уверен, что ему дано все.
Мариус и Уго остановились на пороге большой залы с бесчисленными канделябрами на стенах, с громадным гисланским ковром на полу. Дальняя глухая стена была увешана абстрактными картинами. В середине помещения под радужно искрящейся люстрой наблюдалась интимная композиция: круглый столик с кофейным прибором и восхитительно роскошные кресла, плавные линии которых, казалось, еще хранили очертания многих женских тел, здесь побывавших.
Герцог Бони стоял у одного из кресел.
— Оставь нас, Кармел! — приятным басом приказал он. Камердинер удалился, плотно прикрыв дверь.
Герцог сделал затяжку, отложил длинную трубку в сторону и сел в кресло, непринужденно закинув ногу на ногу. Он переводил взгляд с одного непрошеного гостя на другого, определяя, кто из них главный. Заметив кольцо Мариуса, он слегка вздрогнул, но тут же высокомерно улыбнулся и произнес с вопросительной интонацией:
— Итак?
Визитеры переглянулись. Уго пожал плечами, как бы говоря — твои дела, ты и выступай. Мариус кивнул и сказал по-ренски:
— Извини. У тебя свои тайны, у меня свои, — и обратился к герцогу уже на всеобщем. — Ваша светлость, я хотел бы побеседовать наедине.
— Как угодно, — герцог позвонил в колокольчик. Появился Кармел, согнутый в пояснице. — Будь добр, отведи этого, хм, господина, — герцог скептически оглядел Уго, — к мажордому Тавио. Пусть старик сделает все, что нужно.
И Мариус остался наедине с человеком, к которому шел несколько месяцев и у которого есть три предмета. Такие нужные Мариусу три предмета: шпага, камень и крест.
— Присаживайся, — герцог Бони царственно указал на кресло. Мариус нерешительно оглядывал свою истрепанную, черную от грязи одежду. Как воспитанный человек, он не мог осквернить своим чумазым задом нежнейшую кремовую ткань кресел. Герцог Бони верно понял его замешательство:
— Можешь сесть на стул.
Стул был под стать креслу, но излагать стоя не хотелось. Стоящий собеседник находится в проигрыше по отношению к сидящему. И Мариус, затаив дыхание, осторожно опустив задницу на мягкое сиденье.
— Твое имя? — спросил герцог Бони.
— Мариус Люкс. Я рен из деревни Черные Холмы.
— Это где?
— Во владениях герцога Тилли. Северные провинции.
— Ясно, — кивнул головой Бони. — Что скажешь?
— Меня прислал к вам Крон, — сказал Мариус.
— Вот как? И где же ты его повстречал?
Сделав глубокий вдох, Мариус начал свой рассказ и поведал герцогу свою историю — вплоть до спуска в заброшенную шахту у Трех Гор. Поначалу говорил он торопливо и сбивчиво. Увидев, что герцог внимательно слушает, успокоился, речь потекла гладко. Попыхивая трубкой, герцог Бони следил за ходом мысли посетителя. Иногда зверское лицо вельможи становилось рассеянным, но только на несколько мгновений. Два раза трубка гасла, но герцог тут же ее разжигал.
Мариус завершил свою сагу. Впервые он для себя суммировал все, что с ним приключилось, выстроил все системно. И ужаснулся — получилась целая жизнь. Встреча с черным рыцарем произошла менее года тому назад, но за это время Мариус прожил больше, чем за предыдущие двадцать лет.
Трубка герцога Бони погасла, на сей раз — безнадежно.
— Итак? — герцог был терпелив, как ленивый удав, постепенно заглатывающий кролика. Мариус не видел смысла хитрить.
— Я пришел за талисманами, — объявил он.
— Ты действительно надеешься их получить? — с интересом посмотрел на него герцог. — Да, надеюсь, — сказал Мариус твердо. Он чувствовал себя все увереннее. Слова Крона: "Теперь ты — не слабее Ордена Пик" — оказались чистой правдой. Перед Мариусом сидел один из вождей Ордена — может, даже главный вождь. И Мариус сознавал, что как минимум не слабее его. Он видел, что герцог Бони колеблется. — Слишком долго мы ждали, когда же, наконец, талисманы попадут к нам в руки, — наконец, глухо произнес герцог Бони. — Теперь мы не можем с ними расстаться.
— Придется, ваша светлость! — сказал Мариус, чувствуя прилив смелости. — Иначе у вас будут большие неприятности с Кроном.
— Мы знали, на что идем, — угрюмо ответил герцог. — Талисманы слишком ценны, чтобы уступать их без борьбы. Даже Крону.
— Так что мне ему передать? Что вы его посылаете? — ехидно поинтересовался Мариус.
— Передай ему, что Орден отныне начинает действовать самостоятельно, — сказал герцог Бони, гордо задрав голову. — Да, раньше Крон мог нас заставить плясать под свою дудку. Теперь — не может.
Герцог произнес это, как окончательный приговор. Но такой ответ Мариуса не устраивал. Он должен был получить талисманы любой ценой. Он хотел верить, что три магические вещи способны оживить Расмуса. И за талисманы Мариус был готов сразиться с герцогом насмерть, если это понадобится. Но пока он не имел иного оружия, кроме наглого блефа.
— Ты думаешь, герцог, что освободился от Крона? — громко спросил Мариус, поднимаясь. — Ты ошибаешься. И ты отдашь талисманы мне, не пререкаясь, иначе сегодняшний день будет последним днем Ордена Пик.