Золотая тигрица
Шрифт:
Почему-то ровный, почти умиротворенный голос Тобби немного успокоил меня.
— Надо дождаться артефактов из Поднебесной империи, — промолвила я. — Тогда все станет ясно. Но до тех пор… — я посмотрела на Дамьена и поняла, что готова разреветься. — До тех пор нам лучше не видеться.
— Прекрасная безжалостная дама, — произнес Тобби. — Почему не кушаешь?
Долгий день склонился к вечеру. Дамьен сидел дома практически под замком — Тобби сказал домоправителю, что молодой человек душевно болен, склонен к припадкам и бросанию на людей, так что
Мы с Тобби отправились гулять на набережную. Мне было слишком тяжело находиться в одном доме с Дамьеном, поэтому я с трудом скрыла радость, когда Тобби предложил выйти на променад.
— Ты потчуешь меня, как моя бабушка, — сказала я, задумчиво глядя в серебряную вазочку с тающим мороженым. Кусочки фруктов в сливочной жижице казались рыжими айсбергами. — Она всегда переживала, что я худая.
— Но ты же для меня не посторонний человек, — Тобби неопределенно пожал плечами. — Я должен о тебе заботиться.
Я усмехнулась. Выловила из мороженого дольку апельсина и отправила обратно. Здесь, под полосатым зонтиком открытого кафе, все казалось простым и легким.
— Альфред говорил моим родителям то же самое. А мне — что ненавидит меня и обязательно найдет способ избавиться.
— Даже представлять не хочу, что ты сейчас чувствуешь, — с искренним пониманием произнес Тобби. Я горько усмехнулась.
— Я видела от Дамьена только добро, — призналась я. — И сейчас мне жутко. Вдруг это была просто ловушка? Вдруг он просто дожидался удобного момента, чтобы…
Я наконец-то смогла назвать то чувство, что терзало меня весь день — тоска. Тоска по тем спокойным, тихим дням, когда я ничего не знала о пересадках душ, и Дамьен был моим лучшим другом, моим любимым, а не вместилищем самого страшного человека, которого я знала.
— Ты сейчас слишком растеряна. Забудь на время обо всех тонкостях пересадки душ, подумай лучше о другом, — предложил Тобби. Официант принес счет, Тобби всунул в книжку с чеком несколько монет и продолжал: — Почему Эвгар настолько сильно хочет его убить? Они ведь были приятелями, не так ли? А наш дорогой узурпатор расстарался на самый сильный артефакт Смерти — почему?
— Не знаю, — устало призналась я. Тобби усмехнулся.
— Почему не простой наемный убийца? Пуля в лоб срабатывает лучше любых артефактов.
— Не знаю, — повторила я. Тобби задумчиво поправил изумрудные запонки в манжетах и произнес:
— И все это — в одержимости тобой. Как же нам соединить такие несоединимые вещи?
— Не знаю, — сказала я в третий раз, и в этот момент произошло что-то странное.
Время замедлило ход. Казалось, я поворачивала голову в сторону Тобби несколько столетий. Руки отяжелели, воздух стал густым и горьким, вязнущим в легких. Уши заложило вязкой тишиной.
Я попробовала позвать на помощь, но язык и губы налились свинцовой тяжестью, а слова застряли
А потом стало темно.
— Пульс в норме. Давление в норме. Приходит в себя.
Первой появилась жажда. Я чувствовала себя деревом в пустыне, которое сделает все, что угодно, за каплю воды. Говорят, в пустынях бывают дожди… Вот бы один из них сейчас мне на голову.
Потом очнулось осязание, и я поняла, что полностью обнажена и лежу в кровати, заботливо прикрытая легким одеялом. Кровать не в моем доме и не в лекийском особняке Тобби — значит, меня похитили, и, судя по запаху сигар сорта каиба, я даже знаю, кто мой похититель.
На мгновение стало страшно, а потом страх прошел. По крайней мере, меня здесь не убьют. По крайней мере, убьют не сразу.
— Можете идти. Я позову вас, если потребуется.
— Слушаюсь, ваше величество.
Этот дребезжащий голос, похожий на треснувший колокольчик, я узнала: он принадлежал придворному магу, который поставил на мою руку печать о неразглашении. Должно быть, старичку было все равно, какому именно государю служить, лишь бы платили в срок… Значит, ваше величество. Интересно, каким же образом Эвгар добрался до меня.
Письмовник, сразу же поняла я. Наверняка в нем было что-то, позволяющее отследить местонахождение адресата. Остальное уже дело техники.
Послышались шаги, затем звук закрываемой двери. Снова шаги — кровать дрогнула, проминаясь под весом человека, севшего на край, и я услышала:
— Можешь не притворяться, я вижу, что ты не спишь, — дружелюбно произнес Эвгар. — Ресницы дрожат.
Он ласково прикоснулся к моему лицу — пробежался кончиками пальцев по щеке. Я открыла глаза, и Эвгар тотчас же убрал руку.
— Ну вот, — улыбнулся он. — Добро пожаловать обратно в Хаому.
Я проморгалась, и очертания незнакомой, богато обставленной комнаты обрели четкость. Эвгар вновь улыбнулся, и я поймала себя на мысли о том, что он очень хорошо копирует брата. Такая же белозубая очаровательная улыбка, такая же идеальная прическа волосок к волоску, взгляд доброжелателен и в меру строг — прекрасный монарх, чего вам еще.
— Как ты это сделал? — глухо сказала я. В горле запершило, и Эвгар сразу же протянул мне высокий стакан с водой. О блаженство! Залпом осушив его, я поняла, что готова бороться.
— Когда-то очень давно великий некромант Альфред Ланге научил меня ритуалу подхвата, — с готовностью объяснил Эвгар. — Суть в том, что если знаешь, где находится нужное, то можешь его уменьшить и подхватить. Проблема в том, что не всегда получается правильно увеличить, и я несколько раз потерпел поражение. Но в твоем случае все получилось.
Я прикрыла глаза. Нет, все-таки разница была коренной. Принц Эван не был безумен, и рано или поздно все поймут, что совершилась подмена. А без Альфреда и тут не обошлось — учитель и ученик нашли друг друга.