Золотая всадница

Вербинина Валерия

Они расстались, условившись завтра попрактиковаться в теннисе еще раз. По пути домой князь пытался припомнить, не пробовала ли баронесса между делом разговорить его на политические темы, да так ничего и не вспомнил. Беседа шла о теннисе, о теннисе и только о теннисе.

«И какие у нее ножки… Куда до нее этой Лотте!»

Он не мог дождаться завтрашнего дня, а время, словно нарочно, тянулось невыносимо медленно, и окружающие явно сговорились, чтобы отравить ему оставшиеся часы ожидания. Сначала он получил написанное кошмарными каракулями письмо от жены, которая

заявляла, что с ней обращаются неаккуратно и могут разбить, поэтому она требует, чтобы он забрал ее. Затем он отказался от предложения кузена возглавлять какую-то никчемную правительственную комиссию, и граф Верчелли с напускным добродушием намекнул королю, что у наследника и так много дел, особенно в области спорта. Корректный Стефан не стал задавать вопросов при посторонних, но после заседания спросил у адъютанта, о чем, собственно, идет речь.

– Его высочество играет с баронессой Корф в теннис, – ответил Войкевич.

– Ах вот как! – задумчиво протянул король.

На следующий день Михаил снова появился на теннисном корте, но едва они с Амалией обменялись несколькими ударами, как из-за деревьев показались неожиданные гости. Ими оказались король в сопровождении адъютанта и охраны, а также неизбежная Лотта с генералом Ракитичем, который нес Талисмана.

– Госпожа баронесса, – объявил Стефан, кланяясь, – мы оказались по соседству и решили вас навестить. Надеемся, вы не против?

Амалия заверила его, что таких гостей она рада видеть в любое время, и сказала, что они с князем Михаилом играют в теннис, но можно попробовать сыграть вчетвером.

– Будьте осторожны, сударыня, – заметил наследник, – его величество играет очень хорошо!

– Тогда, – сказала Амалия, – мы с князем сыграем против вас и…

– И меня, – вмешалась Лотта и очаровательно улыбнулась любовнику.

– Нам еще понадобится судья, – напомнил Михаил. – Когда играют вчетвером, без судьи не обойтись.

Судьей назначили Милорада Войкевича. Ракитич, почесывая Талисмана за ушком, сел на скамью возле корта, предназначенную для зрителей, а королевская охрана сочла за лучшее раствориться в близлежащем парке. Амалия послала Огнена принести дополнительные ракетки, и сынишка садовника убежал, гордясь, что ему выпало такое ответственное поручение.

Когда он вернулся, таща с собой новехонькие ракетки, Амалия разговаривала с гостями о бале, который мадемуазель Рейнлейн намеревалась устроить в своем новоприобретенном особняке.

– Разумеется, мы будем рады видеть вас, госпожа баронесса, – сказала балерина, кисло улыбаясь.

Старый Тобик, который лежал на траве, высунув от жары язык, с любопытством наблюдал, как молодая дама с голубыми глазами придирчиво выбирает себе ракетку. Лотта посетовала на то, что эти ракетки для нее тяжеловаты, и сообщила Амалии, что спортивный инвентарь обязательно надо покупать у совершенно другой фирмы. Тут, почуяв неладное, вмешался король:

– Дорогая мадемуазель, разумеется, если вы не хотите играть…

– О, что вы, ваше величество! – сладко пропела Лотта.

Как и было условлено, она играла в паре с королем против Амалии и Михаила. По первым же ударам Стефана Амалия убедилась, что он действительно хорошо умеет играть в теннис, чего нельзя было сказать о балерине. Проиграв подачу, она всякий раз принималась доказывать, что на самом деле ее сторона выиграла, и спорила с Войкевичем, который со своей ролью судьи справлялся очень хорошо. У него оказался очень острый глаз, он безошибочно определял аут и не пытался никому подсуживать – качество, которое Амалия в любом судье ставила очень высоко.

– Кажется, нас обыгрывают, – сказал Михаил Амалии, когда король и балерина все-таки вырвались вперед.

– Подавайте больше мячей на мадемуазель Рейнлейн, – посоветовала ему Амалия. – Бейте по слабому звену, не давайте его величеству действовать!

Таким образом Амалия и наследник сравняли счет, но тут произошло непредвиденное: Михаил поскользнулся и подвернул ногу. Он, правда, заявил, что это ничего не значит и с ним все в порядке, но двигаться стал гораздо тяжелее, и Амалия поняла, что она одна не справится, тем более что балерина вошла во вкус и, прекратив ненужные препирательства, весьма лихо отбивала летящие в ее сторону мячи.

– Его высочество не может продолжить игру, – объявил Войкевич.

– Ура! Мы выиграли! – закричала Лотта и захлопала в ладоши. Но, встретив взгляд короля, сконфузилась.

– Госпожа баронесса, я не могу одерживать победу только потому, что кто-то поскользнулся, – галантно сказал Стефан, поворачиваясь к Амалии. – Это было бы несправедливо по отношению к такой прекрасной даме, как вы.

– Мы можем заменить его высочество на генерала Ракитича, – предложил Войкевич с улыбкой.

Ракитич, который снял с колен Талисмана и наслаждался холодным лимонадом, который по его просьбе принес Огнен, едва не поперхнулся.

– Ваше величество!

– Ну же, генерал! Вы ведь военный, вам нельзя отступать!

– Я не умею играть в теннис! – отчаянно выкрикнул Ракитич. Бравый генерал только что представил себе перспективы объяснения с Кислингом, по какому праву он посмел принять сторону вражеской шпионки, пусть даже в пустяковой партии в теннис, и голос его звучал чрезвычайно убедительно.

– Господин полковник, – вмешалась Амалия, – может быть, вы доиграете эту партию вместо князя Михаила? А его высочество займет ваше место.

– В самом деле! – поддержал Амалию король.

Таким образом, Михаил занял место судьи, а Войкевич снял свой белый китель и с ракеткой в руках встал на задней линии.

– Вы хорошо умеете играть в теннис, полковник? – спросила Амалия.

– Поживем – увидим, – беспечно ответил Милорад и крутанул ракетку, прилаживаясь к ручке.

– Я буду выходить к сетке, если что, – распорядилась Амалия. – А вы играйте на задней линии, у вас рост подходящий.

И игра возобновилась.

Поначалу полковник играл не слишком удачно, но потом, видимо, настроился и уже почти не совершал промахов. А когда дело дошло до подачи, он сотворил три эйса подряд, которые не сумел взять никто из соперников.