Золотая жаба Меровингов
Шрифт:
— Бассейн-Альберт? – переспросила Лоис Грюн, — Это где много вертикальных бочек, и парковка танкеров река-море?
— Да. Поэтому такая иллюминация на небе. Черт! Сейчас нефть потечет по Рейну.
— Отто! Смотри сюда! – воскликнула девушка, ткнув пальцем в сторону TV-экрана.
— Да… — буркнул майор, — …Так и есть. Бассейн-Альберт.
И тут зазвенел сотовый телефон, лежащий на столе.
— …Вот, — продолжил он, — про меня и вспомнили… Алло! Турофф слушает.
— Узнал? – раздался в трубке ворчливый голос бригадного генерала Леггорна.
— Да, босс.
— Видел? – последовал второй вопрос.
— Смотрю, — ответил Турофф.
— Смотришь, — проворчал Леггорн, — а догадываешься, что сейчас будет?
— Ну, не знаю… Наверное, мне начнет трезвонить этот…
— Этот попик? — подчеркнуто-насмешливо переспросил бригадный генерал, и сам сразу ответил, — Нет, этот попик уже никому и никогда звонить не будет. Он сыграл, все же, в неофициальную игру «контр-заложники», и пошел торговаться с клиентом. Мечтатель. Никакого торга не получилось. Клиент пальнул в него картечью из охотничьего ружья. Попал, что характерно. Сейчас попик живописно плавает в речке. Тебе понятно?
— Мне понятно, — подтвердил Турофф, — а терминалы, босс? Я правильно понял, что это творчество клиента, чтобы мотивировать кого-то к освобождению контр-заложников?
— Молодец, Отто, соображаешь, — похвалил генерал Леггорн.
— Угу… — буркнул майор, — …И чего мне теперь ждать?
— Теперь ничего. Спать ложись. Или не спать. Ну тебе там виднее, ха-ха… И вот что: я подозреваю, что тебя будет домогаться руководство CDF. Будь с ними тактичен, но не соглашайся ни на что, пока не получишь бумагу об отмене твоего отстранения. Чисто официально. Оригинал. А не скан-копия. Нет у тебя доверия к сканам, тебе понятно?
— Да, босс. Спасибо.
— Не за что, — прозвучало ворчание в трубке, а затем — гудок отбоя. Такой вот разговор.
Отто Турофф положил трубку обратно на стол, глянул в окно на разгорающееся зарево, хмыкнул, и налил еще вина в стаканы (фужеров у него в доме не водилось).
— Начальство? – поинтересовалась Лоис.
— Угу. Начальство.
— Ну, и что оно сказало твое начальство? Если не секрет.
— Не секрет. Только что террорист застрелил моего дублера.
— Да? Что-то незаметно, чтобы тебя это расстроило.
— Он мне не очень нравился, — признался майор.
— Ну, я это и имела в виду. А что такое контр-заложники?
— Это такой неофициальный метод. Захват кого-нибудь из близких людей террориста, и далее, торг. Самое простое: обмен заложников на этих контр-заложников. Иногда такое срабатывает, но не с доктором Гюискаром. А мне, в общем-то, плевать. Я отстранен.
— И мне тоже, в общем-то, плевать, — сказала девушка-фурри, — Я с 1-го июня работаю в канадской компании «Анкер-Петролеум» и, как минимум, до октября буду болтаться в Ионическом море, на шельфе Албании.
— Ты завербовалась в Албанию? – изумленно переспросил Турофф.
Лоис Грюн утвердительно кивнула, и добавила:
— Прикольная страна. Там во второй половине прошлого века правил какой-то красный диктатор. У него был принцип: всех верующих, в особенности попов, и христианских, и мусульманских, или сразу пиф-паф, или в концлагерь, строить бетонные бункеры. Он был фанат бункеров. Наверное, диктатура – это плохо, но этот диктатор правильно поступал с попами, в точности, как Вольтер советовал про церковь: «Раздавите гадину».
— Мне, — проворчал Турофф, — такой подход к проблеме не очень нравится.
— А какой подход тебе нравится? – спросила она.
— Знаешь Лоис, я не политик и не революционер. Я военный жандарм — профи.
— Ну, и что? Свое мнение у тебя все равно есть же, наверное.
— Мое мнение, — сказал он, — что хватит играть в реставрацию Римской империи. Единый Европейский Рейх пал в середине V-го века на Каталунских полях в Шампани, в битве с Аттилой. И каждая попытка его реанимации оборачивалась грандиозным дерьмом. Мое мнение простое: нужна независимость каждой исторической области в Европе. Ведь не случайно эти области сохранились, несмотря на всю возню с евро-интеграцией.
— Эльзас для эльзасцев? – иронично спросила Лоис Грюн.
— А хоть бы и так, — ответил он, — нормальная страна, втрое больше Люксембурга. Если посмотреть на карту, то в Западной Европе, чем меньше страна, тем лучше там жизнь. Закономерно, между прочим. Потому что чем больше страна, тем больше этажей там у пирамиды политической власти, а чем больше этажей, тем больше процент конченной сволочи на верхушке. Глянь на общеевропейский сброд, взятый сейчас в заложники. Я однажды посмотрел суммы, которые платятся из нашего кармана на содержание обще-европейского шапито, так у меня чуть мозг не расплавился. Эту банду извращенцев и бездельников дешевле действительно взорвать, чем кормить по таким расценкам!
— Ого! — еще ироничнее воскликнула девушка-фурри, — И это слова жандарма — профи?!
— У нас приватный застольный разговор, — несколько смутившись, проворчал майор.
Девушка, кажется, собиралась развить свою шутку, но тут внезапно запищал зуммер.
— Хм… — произнес майор, и взял со стола трубку домофона, — …Ну, и кто там?
— Салют! Как дела, Отто? – послышался голос, — Ты очень занят, или все же найдется минутка, чтобы выпить фляжку кальвадоса со старым боевым товарищем?
— Заходи! – Турофф ткнул кнопку домофона, и проинформировал Лоис, — это Ив-Анри Шамбо, полковник в отставке. Он командовал группой, где я служил, когда мы творили демократию в Бурунди. Темная история, но Ив-Анри рулил достойно. Я его уважаю.
…
*День третий. 30 мая. Сразу после полуночи.
В отличие от майора Туроффа, полковник Ив-Анри Шамбо не сохранил такую строгую физическую форму. Теперь, когда к его высокому росту и мощным плечам добавилось определенное брюшко, он стал слишком большим грузом для обстановки современных жилищ. Так, например, когда он уселся за стол, модерновый табурет с тонкими, как у насекомого, ножками заметно просел и чуть не развалился под его тяжестью.