Золото гуннов
Шрифт:
— …Агрономов, зоотехников, — шутливо хмыкнул шеф оперативников.
— Возможно… — не принял шутки Андреевский. — В ходе расследования все возможно…
— Поможем, — вновь посерьезнел Бородкин. — В стороне не останемся.
— Спасибо, — был снисходителен к обещанной помощи Андреевский, которой-то в реальности, как правило, и не бывает. — Еще и оценка предметов клада… А это конец второго — начало пятого веков, если я что-то понимаю в истории…
— Да уж… — потянулся пятерней к затылку опер.
— И тут тебе, Юрий Павлович, не оценка ширпотреба, когда в каждом магазине товаровед справку даст, а то и экспертное заключение, —
— Да, дела… — посочувствовал без какого-либо подвоха начальник УУР. — Но, думаю, разберемся. Ведь не боги же горшки обжигают… в самом деле…
— Разберемся, — согласился Андреевский. — Конечно, разберемся. Только помаяться, как видится мне перспектива дела, придется немало. Сам понимаешь: тут и общественный интерес, и сопутствующая опека со стороны ФСБ, и контроль начальника нашего управления… Таких дел ни в Курске, ни в области, почитай, с времен Гражданской войны не было. Да что там в Курске, — перебил он себя, — в России — и то раз-два да и обчелся…
— А ты, Сергей, без суеты, без суеты, — с легкой усмешкой маслянисто-черных, наполненных доброжелательностью глаз успокоил товарища Бородкин. — Потихоньку, полегоньку, глядишь — и пошло-поехало… Ведь и с расследованием хищения иконы «Знамения» Божией Матери Курской Коренной, как помнишь, тоже было непросто. Но сумели же не только клубок размотать, но и с доказательствами не лоханулись. Да и с похитителями клада старинных монет вроде бы разобрались. И здесь сумеем, чай, не пальцем же деланы и не лыком шиты… в самом деле.
— Что, верно, то верно. Не пальцем… и не лыком…
— Так чего же хмуриться раньше времени? Пойдем встречать гостей… с подарками. С подарками под арками, — скаламбурил он, намекая на парадный вход в областное УВД, обрамленный массивными колоннами. А по дороге поведай мне историю про клады, о которых ты упомянул… ну, про те, что еще с Гражданской…
— Пойдем. Поведаю…
И полковники, один — по-военному подтянуто, второй — по-медвежьи косолапя (был такой грех за начальником УУР) — тихо переговариваясь, зашагали по длинным и гулким коридорам областного УВД.
Милицейский генерал, высказав своему заместителю по следственной работе и начальнику уголовного розыска области предположение о прекрасно проведенной смежниками из ФСБ оперативной комбинации, был недалек от истины. Конечно, всех тонкостей он не знал — генерал-майор Винников хоть и был предельно откровенен, но сказал то, что посчитал нужным сказать по телефону. А расспрашивать его о щекотливых деталях — и некомпетентно, и глупо, и непрофессионально. Потому Балышев, как человек опытный и в оперативной работе сведущий, лишь обозначил подчиненным общие контуры предыстории дела. Они и понятны, и суть происходящего определяют без розовой водицы.
До революции 1917 года в Российской империи пограничная служба, конечно, существовала. И при Генеральном штабе имелись подразделения, занимавшиеся разведывательно-аналитической и контрразведывательной деятельностью. Только аграрная Курская губерния, находящаяся в глубине России, вдали от границы, ко всему этому имела весьма косвенное отношение. Промышленности почти никакой. Одна лишь железная дорога с парой-тройкой депо и десятком охраняемых мостов.
Впрочем, при губернском жандармском управлении находилось подразделение, сотрудники которого не только за неблагонадежными гражданами, составляющими революционное подполье, присматривали, но и за некоторыми иностранцами негласный контроль осуществляли. Особенно активизировалось это подразделение с началом Первой мировой войны. Неудачи на Западном фронте, кроме отступления русской армии, вызвали и миграционные потоки населения в губернию, и эвакуацию сюда заводов из Прибалтики.
Но вот в России произошла октябрьская социалистическая революция, ныне все чаще и чаще называемая переворотом. Что ж — дань времени и конъюнктурным процессам, без которых ну никак… Не вникая в тонкости терминологии, отметим, что события осени 1917 года, как известно, нашли отклик и на Курщине.
И если Советская власть в Курске в виде Революционного Совета была официально установлена 1(14) декабря 1917 года, когда были арестованы комиссар Временного правительства и несколько чиновников из городского управления, то с образованием правоохранительных структур — милиции и губчека произошла задержка. Правда, некоторые функции этих административно-властных структур выполняли представители Красной гвардии, формирование которой началось в конце октября 1917 года (по старому стилю). А с установлением в Курске Советской власти руководство правоохранительной деятельностью, как и многие иные функции, возлегло на плечи председателя Курского губревоенсовета Е.Н. Забицкого.
Как ни странно, но первой в Курской губернии, согласно документам, официально оформленной оказалась чекистская организация. Датой рождения Курской губчека считается 5 июня 1918 года. И только 21 октября 1918 года, на основании декрета СНК от 5 июня 1918 года, в Курске и губернии появились органы милиции, являющиеся одним из исполнительных подразделений Советской власти. Впрочем, это не мешало и не мешает многим гражданам России отмечать день МВД 10 ноября, а день чекиста — 20 декабря. То есть по датам подписания Лениным соответствующих декретов в 1917 году.
Как сообщают краеведы и исследователи, Курская губернская чрезвычайная комиссия располагалась в двух и трехэтажном особнячке с аркой. Своим краснокирпичным фасадом особнячок, выстроенный в стиле классицизма с вкраплением некоторых деталей рококо, выходил на улицу Херсонскую, переименованную в улицу имени Троцкого (ныне улица Дзержинского, 82). Здание сохранилось в первозданном виде и до наших времен. Только в наши дни в нем иные организации и учреждения — в основном коммерческой направленности. Об этом говорят яркие рекламные плакаты — дань времени. И не многие куряне знают его историю тех далеких лет. А уж прежних владельцев — тем более…
Первым руководителем губчека был Озембровский Иван Густанович, сын полковника царской армии и, по-видимому, дворянин. Но уже с июля 1918 года по июнь 1919 Курскую ЧК возглавлял Каминский Иосиф Иосифович разночинец. Его сменил Лебедев Михаил Иванович, выходец из крестьян. Озембровский погиб в Харькове в 1919 году, ведя подпольную работу против деникинцев. Каминский и Лебедев, пройдя через горнило Гражданской войны и немало сделав для становления Советской власти, стали жертвами сталинских репрессий конца тридцатых годов.