Золото колдуна
Шрифт:
– Ну да, - кивнула Надия.
– Конечно, ты знаешь. В общем, приехали мы с Васькой, расположились и пошли погулять. Она, конечно, фотик взяла - она же у меня фанатка... Вот, идём мы через мостик, а внизу на берегу парень сидит и тину в мешок собирает...
– Утей кормить, - определила Надия.
– Наверное. А Ваське прямо до смерти захотелось его сфотографировать. Мужик увидел и отчего-то в залу... в бутылку полез, - поправился Родион.
– Мол, нех... нечего тут фоткать, и всё такое. Васька ему что-то ответила, он вообще взбеленился. Ну, я ему говорю - следи за языком, вообще-то... А он в ответ - будет мне ещё всякий пиз... короче, всякий указывать, в форму вырядился, а сам, небось, от армии косишь. А я ему - сейчас я тебя, герой стройбата, в это болото окуну, остынешь немного, а то горячий дохххх... до хрена. Ну, в общем, поцапались мы. Васька, дура, нет чтоб в стороне стоять, всё у меня на руках висла - "мальчики, не надо, мальчики, не надо!"...
– Это он тебя?
– Петя указал на свежий синяк.
– Да нет, наверное, - неопределённо ответил Родион.
– Это, кажется, уже потом, когда мы с ним мировую выпили, потом пошли в гости к его родичам, а на полдороге попались какие-то черти. Так этот парень - его Серёга зовут, кстати - с ними тоже зацепился. У него, видно, натура такая - если в день два раза не подрался, считай, зря день прожил. Идёт мимо них, вдруг разворачивается и лезет к одному - "Слышь, ты, те чё-то не нравится?" А тот тоже окрысился: "Э-э, увасся, ыды, слющай, ыды куда шол, да-а?!."
Надия хихикнула. Две женщины средних лет, которые неспешно шли по противоположной стороне улочки, нагруженные сумками, прервали беседу и обернулись на гортанный вопль Родиона.
– Их четверо, нас двое - Васька не в счёт, от неё, кроме визга, никакой помощи. Но Серёга с самого начала одному нос поломал и глаз чуть не выстегнул. Этот выбыл. Ещё один дрищ мелкий, метр с кепкой, - Родион показал ладонью уровень, - пару раз поймал от меня по бестолковке, и в драку больше не лез, так, вокруг прыгал, орал, и всё. Вот с двумя другими пришлось повозиться. Ну, а мне не хотелось возиться, так я достал товарища, - Родион извлёк нож и покрутил им в воздухе, - да и...
– Вдохновенный рассказчик замялся, раздумывая, стоит ли сообщать все подробности.
– Короче, только мы их и видели. Наверное, вспомнили, что дома утюг не выключили. Один так торопился, что тапки потерял. Серёга, правда, тоже удрал, потому что какая-то блажная дура стала ментов звать. Ну, и мы с Василисой тоже... поспешили удалиться. В другую сторону.
– Тебя за эти подвиги менты искать не будут?
– озабоченно нахмурилась Надия.
– Да нет, наверное...
– Родион снова пустил в ход универсальный русский ответ, вгоняющий в ступор иностранцев.
– Вот после той славной виктории Васенька мне закатила истерику. Она, мол, ехала сюда отдыхать душой и фотографировать прелестные пейзажи, а я устроил ей быдло-апокалипсис.
– "Быдло-апокалипсис"? Красиво!
– хмыкнул Петя.
– Так и сказала?
– Так и сказала. Сейчас смешно, а тогда я, чес-слово, взъелся. Значит я, говорю, для тебя быдло? У тебя, что, говорю, благородные корни некстати пробудились, шановна панна Любомирска? Так мой предок, если хочешь знать, служил в кавалергардах и бился под Аустерлицем, у прабабки хранился его орден Святого Владимира, только я всех вокруг быдлом не обзываю...
– Ни хрена себе...
– сказала культурная Настя.
– А-а... можешь не верить, - отмахнулся Родион.
– Многие не верят. Но ты подумай - мне-то какой резон врать? Это же его заслуга, а не моя...
– Да нет, верю...
– робко сказала Настя.
– Просто неожиданно как-то. Ты... и вдруг потомок кавалергарда...
– Ну да, кавалергарда. А что тут такого? Все мы чьи-то потомки, и если покопаться в родословных, можно такого нарыть, что ахнешь! Вот мне один паренёк рассказывал, что встречался с девкой из рода Рюриковичей. Правда, она из какой-то обедневшей ветви, уже при Екатерине у них не осталось ни княжеского титула, ни поместий, сами землю пахали, как мужики - но всё равно помнили, что происходят от Рюрика. От того самого. Может, выдумала, конечно, фиг знает... Ладно. В общем, Васенька мне заявляет - да мне плевать на Аустерлиц, на твоего предка, а особенно на тебя, ты - тупое драчливое быдло, ты меня ни в грош не ставишь, я для тебя - постельная кукла, и только, любил бы - повёз бы на Мальдивы, а не в эту пердь... ой, Надь, извини.
– Ничего, всё норм, - кивнула Надия.
– В общем, понеслась по кочкам. Сейчас-то я понимаю, надо было как-то всё обратить в шутку, но я тогда тоже был на взводе, и, кажется, наговорил ей лишнего. Так что Васенька собрала вещички, обозвала меня средством контрацепции и умотала в Москву.
– Ладно, не горюй!
– Надия хлопнула Родиона по плечу.
– Может, ещё наладится у вас...
– Да пошла она на хутор к матери, - спокойно сказал потомок кавалергарда.
– Когда надо было отвадить мажорного наркота Дюшу, тогда был "милый Родичка". И мои методы убеждения были в самый раз. А теперь я, оказывается, "быдло". Только ссору с Серёгой, с которой вся фигня началась, затеял не я, а вельможна панна Любомирска...
...День вышел весьма насыщенным. Разместившись в гостинице, путешественники отправились завтракать, потом зашли к родителям Надежды, потом отправились закупать продукты в дорогу, а заодно экипировку для Насти, которая уехала из Москвы в чём была, потом Надия устроила гостям экскурсию по городу с заходом на пляж. Там Настя снова повеселила друзей видеосвязью с Семёном - на этот раз она рассказала, что её семья в полном составе отчалила к тётке в Тарусу. Перспективный менеджер был в игривом настроении и настаивал, чтобы Настя обнажила для него груди. Настя похихикала, назвала бойфренда "испорченным мальчишкой", вместо бюста показала язык и отключилась.
– Придурок больной, - проговорила она вполголоса. Спутники деликатно отмолчались.
Во время прогулки по городу общее восхищение вызвал рекламный плакат "ОТРУБИ ДЁШЕВО", висевший на заборе при входе на рынок. Скорее всего, те, кто разместил этот плакат, не имели в виду ничего дурного и просто желали привлечь внимание покупателей к побочным продуктам мукомольного производства, реализуемым по низкой цене. Однако мужская половина экспедиции истолковала фразу, как определила Надия, "в меру своей испорченности", и радостно сфотографировалась под плакатом с ножами наголо.
Скоро и девушкам представился случай сделать забавное фото. Возле рынка возвышались три кирпичные пятиэтажки (а всего в Воскресенске домов такого типа было полтора десятка). На стене одной из них висела трафаретная табличка "ОСТОРОЖНО, СОСУЛЬКИ!". Жарким летним днём этот призыв звучал очень "своевременно". Надия и Настя потребовали, чтобы парни купили им по эскимо, и Петро пять минут так и эдак снимал на Настин планшет, как две юные красавицы ласкают мороженое язычками.
Неподалёку от гостиницы путешественники обнаружили чудо детской архитектуры - добротный "штаб", устроенный в развилке могучей сосны. Возле этой избушки на курьих ножках висела простыня с грозным предупреждением "Не фоткать!! Штраф 500 рублей!!!" Родион со смехом объяснил, что вчера Василиса полчаса выплясывала возле этого строения, снимая его со всех ракурсов, а малолетним домовладельцам, как видно, не понравилось такое назойливое внимание.
За обедом Родион обмолвился, что, собираясь в поход к заколдованному замку, он захватил с собой ружьё.
– Правильно, - серьёзно сказала Надия.
– У нас, конечно, не тунгусская тайга, не бразильская сельва и не Дикий Запад, но с ружьём в лесу как-то веселее. Я бы своё тоже взяла, но...
– У тебя есть ружьё?
– спросила Настя.
– Да не у меня. У отца. Он меня начал учить стрелять, когда мне было десять с небольшим. Вот только он мне ружьё не даст, бида-пичаль. Оно ж на него оформлено, а я всё никак не соберусь получить разрешение...