Золото Нижнего мира
Шрифт:
Фундис с неописуемым недоверием, разбавленным почтением, протянула руку и забрала у Федра оставшиеся три золотых монеты.
— Две миски патиссонов, и после отбоя чтобы ждал меня в нашей комнате. Да прими ванну, а то провонял чем-то кислым, — поморщилась она и ушла инспектировать сложное армейское хозяйство.
Политсоветник поглядел на остатки выигрыша в руке и почесал в затылке. Его вера в чудодейственные качества Цавовских овощей уже давно скончалась под жестоким давлением практики. Хоть Фундис и уверяла, что ее фаворит постепенно поправляется,
— Бордель, бордель… — пробормотал Федр, припомнив речи Мастерицы Сострадания.
В подобных заведениях частенько предлагались сильные средства для слабых плотью клиентов. Можно было не сомневаться, что в Кор-Наргитте представлен абсолютно весь придуманный в Подтеменье ассортимент подобных снадобий. «Особая Звенящая» настойка все еще «позвякивала» в крови политсоветника, подвигая к подвигам, а две кордобы мелочью — в кармане, поэтому он кликнул Люмьена и со словами «она мне еще спасибо скажет» вышел с постоялого двора.
Федр прошагал по широкой улице в сторону светящихся городских башен всего один квартал, крутя головой в поисках красного фонаря, когда его нагнал старый уродливый карлик в колпаке, расшитом алхимическими знаками и такой же накидке. То ли драу, то ли хоббит, на вид было не понять. Он тащил небольшой заплечный мешок и громко выкрикивал наименования своих магических товаров и услуг, но при виде Люмьена осекся и восхищенно заохал.
— Отличный образец! Сир, почем продадите вашего гомункулуса?
— Двести кордоб, торг неуместен.
— М-м-м…
— И он выполняет только мои приказы.
— Умеете же вы торговаться, сир, — восхитился маленький уродец. — Но я вижу, у вас немалые проблемы с интимным здоровьем… Отворотное заклятие довлеет над вами, лишая сил. И кошмары мучают.
Тут уже настал черед Федра удивляться.
— А ты кто, Мать твою Грязь, такой?
— Я Жрадк. Я делаю особую уличную магию. Например, мог бы вам помочь. И недорого!
Федр сел на корточки и оказался вровень с прозорливым карликом.
— Гомункулус все равно не продается, — сказал он, уперев палец в живот коровичу. — Но есть две кордобы. Что предлагаешь?
— Любовный заговор на сутки. Ваш «хорхой» будет как кремень в любой момент, едва пожелаете. Крепкий сон без кошмаров тоже гарантирован! Вся услуга целиком стоит ровно две кордобы.
Для лечения от обессиливающего проклятия помимо снадобья и заговора требовалась «лучшая жрица любви» всего Подтеменья. И такие как раз были собраны в «веселом» доме буквально в полутора кварталах от места встречи Федра с чародеем-карликом!
Политсоветник был ослеплен сияющей перспективой провести эту ночь с Фундис как полагается настоящим любовникам. Ноги сами несли его по тёмным переулкам, и через несколько минут троица очутилась у заведения под ярко-розовым кристаллом. Изнутри доносилась протяжная музыка вперемешку с взрывами визгливого
Федр вошел в бордель сразу за Люмьеном, который бдительно изучал окрестности в поисках угрозы.
— Надо выбрать красавицу, а потом я уже все сделаю, — заверил колдун.
— А если у меня уже есть своя красавица? — спросил Федр. — Зачем проводить обряд здесь, в этом логове разврата?
— Таков порядок. Ты ведь должен убедиться, что моя магия работает, прежде чем заплатить полную сумму.
— И то верно.
Но с красавицами в заведении был напряг. Бордель имел явный садо-мазо уклон. В углу играл юный эльф на кифаре. Над головами стлался сладковатый дым от курений.
— Мне стыдно за моих собратьев, сир, — поделился Люмьен с горечью в голосе. — Они могли бы служить в армии, а сидят на диванах, как барышни.
Федр присмотрелся и понял, что три четверти всех «предложений» были гомункулусами обоего пола, разнообразной комплекции и размера. Красивые и уродливые, обнаженные и упакованные по горло в пышные одеяния. Еще между диванчиков прогуливалось несколько жутковатых орочих, хоббитш и один сиреневый тип, похожий на зомби. Федр вздрогнул и схватил чародея за воротник:
— Ты куда меня привел, сволочь? Кто я, по-твоему, извращенец?
— Тут и женщины есть, — заюлил тот. — Уже в комнатах дожидаются.
В этот момент откинулась плотная портьера, и к золотоискателям вышла сама мадам — сухонькая эльфийка в тяжелом платье.
— Опять наш Жрадк свою любовную магию кому-то всучил? — нахмурилась она при виде карлика. — Представляете, сир, позавчера его клиент мне всех подопечных замучил. Никак не мог свой пыл обуздать. Все деньги до последнего флорина спустил! И не стыдно тебе над туристами издеваться? Предупреждал бы их, что ли, о последствиях.
— Хм. — Федр отпустил воротник колдуна. — Спасибо за информацию, сиятельная.
— Гоните его в шею, сир, — посоветовала драу. — Вы и без него мужчина хоть куда. Кого предпочитаете? Кстати, ваш гомункулус очень неплох. Почем продается?
— Двести кордоб, — злорадно влез карлик и потянул Федра за рукав. — Сир, не слушайте сиятельную хозяйку, у моего заговора есть «предохранитель». Как только устанете упражняться, хе-хе, на ниве любви, тут же сможете остановиться.
— А нормальные девушки у вас есть? — уточнил Федр у мадам.
— Найдутся. Вдвоем с ним будете развлекаться? — Эльфийка кивнула на озадаченного Люмьена, который очевидно не мог сообразить, что тут происходит и куда он попал.
— Нет, гомункулус подождет здесь. Люмьен, это приказ.
— Ступайте на второй этаж, в любой открытой комнате вас ждет незабываемое удовольствие.
Мадам лучезарно улыбнулась и легко подтолкнула Федра к узкой лесенке, начинающейся слева от входа. Она недаром закруглила разговор. В бордель уже ломилась троица нетрезвых девиц, обещающих отличный навар заведению. Скользнув равнодушными взглядами по Федру, они уставились на Люмьена и дружно выдохнули.