Золото партии
Шрифт:
Когда стрелка часов подошла вплотную к двенадцати-тридцати, он, наконец, заметил то, что искал. Высокая молодая женщина, одетая в красный плащ, видимо куда-то торопясь, подошла к перекрестку. Ее голову украшали густые черные волосы, а широкие поля плаща были не в состоянии скрыть идеально сложенную фигуру. В руках женщина держала затейливо украшенную сумочку из замши. Женщина остановилась у светофора и, поворачивая голову, то вправо, то влево, стала смотреть на поток проезжающих мимо машин. Андрей до предела напряг зрение, пытаясь найти среди стоящих за ее спиной прохожих, того человека, чей интерес выходил бы за рамки обычного любопытства. Его глаза быстро скользили по фигурам, лицам, глазам людей.
Андрей хорошо знал, что наблюдение обычно ведут несколько человек. Один, как правило, постоянно идет сзади, а еще несколько контролируют наблюдаемого по параллельным улицам. Идущий сзади человек часто меняется, чтобы объект слежки его не заметил и не запомнил. Если маршрут, по которому идет объект, известен, то один или несколько человек могут идти впереди. Хорошо взаимодействующую группу наблюдателей распознать в толпе очень трудно. Внешне они ничем не отличаются от окружающих, и единственное, что их может выдать, это взгляд, который постоянно направлен в одном направлении, и иногда торопливость, когда объект наблюдения делает какое-то неожиданное и непредсказуемое движение. Вот и сейчас, увидев, что поток машин, заполнивших улицу, остановился, женщина быстро сошла на мостовую и, подняв руку, сделала вид, что побежит через дорогу. Андрей внимательно следил за окружающими ее прохожими. Никто из них даже не сделал попытку сдвинуться с места. А женщина, видимо передумав, под грозным взглядом полицейского, опять вернулась на тротуар. «Похоже, чисто…» – подумал Андрей, но тут же, отогнал от себя эту мысль, полагая, что такое решение принимать пока рано.
Наконец светофор поменял красный цвет на зеленый, и толпа вместе с женщиной перешла улицу. Приотстав метров на десять, Андрей, внимательно наблюдая за идущими вместе с ним прохожими, пошел сзади. Ничего подозрительного он не замечал. Женщину постоянно обгоняли идущие вместе с ней люди, кто-то отставал, кто-то сворачивал на другие улицы, но прохожего, который бы длительное время маячил у нее за спиной, Андрей так и не смог обнаружить. Проводив женщину, как было условлено, до музея Американского искусства Уитни, он послал эсэмэску с цифрой «ноль» и, спустившись в метро, поехал в центр города.
Нью-Йорк. Три месяца назад…
Открыв дверь квартиры, Надежда облегченно вздохнула. Тяжелый, полный тревог и волнений день был позади. Сегодня она, наконец, получила долгожданную шифровку из Москвы. Электронной почтой она предпочитала не пользоваться, зная, что все приходящие к ней сообщения могут читаться на сервере провайдера. Тайники, после провала в Париже, руководство ей категорически запретило. И поэтому, сейчас, она работала через связников. В Нью-Йорке ее связным стал руководитель городского отделения банка «Восток-Кредит» Мишель Нуаре. Все материалы из центра она получала от него. Каким образом он связывался с посольством, она не знала. Вот и сегодня, посетив кабинет Нуаре на Парк-авеню, она, вместе с его улыбкой, получила «флешку» с информацией.
Полученное сообщение было крайне важным. В нем Центр должен был прислать имена и адреса людей, которые, много лет назад занимались размещением денег КПСС на закрытых счетах в банках Швейцарии. Затем они должны были где-то депонировать золотые слитки и драгоценности, а часть из них спрятать в тайники. Месяц назад Надежда получила номера счетов, на которых по информации этих людей находились переведенные деньги. Однако, быстро выяснилось, что счета давно аннулированы, а деньги с них переведены неизвестно куда. Узнав об этом, в Центре сильно забеспокоились и потребовали еще раз все тщательно проверить и выяснить, куда ушли деньги. Надежде пришлось вновь посетить находящиеся в Нью-Йорке филиалы швейцарских банков, и как она поняла, ее визиты туда не остались незамеченными.
Недели две назад в офисе на Меддисон-авеню у нее состоялся весьма неприятный разговор с двумя подозрительными субъектами, которые представились корреспондентами какой-то провинциальной газеты. Но лица и манеры корреспондентов скорее свидетельствовали об их принадлежности к одной из преступных группировок. А явный акцент однозначно указывал на то, что эта группировка состояла из граждан бывшего СССР. Надежде дали понять, чтобы в банках она больше не появлялась. А на ее недоуменный вопрос – «Почему?..» Так толком ничего не ответили, но с угрозой предупредили, что, если она вздумает ослушаться, у нее могут возникнуть серьезные неприятности. Надежда вызвала полицию, и только после ее прихода незнакомцы, не попрощавшись, ушли. Она не придала этому событию особого значения и поэтому никому не стала о нем сообщать.
Сняв в прихожей туфли, Надежда прошла в гостиную и, бросив на диван сумочку, направилась в ванную. Пустив воду в джакузи, она стала неторопливо раздеваться. Сняла жакет, затем юбку и, оставшись в одной блузке, подошла к трюмо. Посмотрев в него, она вдруг увидела за своей спиной лицо незнакомого мужчины.
– А что… – успела сказать она.
Затем широкая ладонь закрыла ей рот. Сильные руки опрокинули назад и поволокли в коридор. От страха у Надежды перехватило дыхание и судорожно свело ноги. Ее голова болталась из стороны в сторону, а раскрытые от ужаса глаза, казалось, ничего не видели вокруг. Мужчина затащил ее в спальню и, не отрывая от лица ладони, положил спиной на кровать. Надежда увидела над собой его небритое хмурое лицо. Он приложил палец к губам, и когда Надежда в знак согласия кивнула, убрал ладонь с ее рта. Надежда тяжело и хрипло дышала, и ей казалось, что сердце вот-вот выскочит из груди.
– К-кто в-вы? – заикаясь, еле слышно прошептала она.
Губы на небритом лице мужчины дрогнули в улыбке.
– А тебе не все равно. – так же шепотом ответил он и, согнав с лица улыбку, добавил. – Меня попросили тебе передать, что, если ты не прекратишь совать нос туда, куда не надо, следующая встреча со мной для тебя будет последней.
Надежда вдруг почувствовала, как в ее живот уперлось острие ножа и, проделав по нему небольшую дорожку из ободранной кожи, остановилось у груди. Опустив глаза, она со страхом следила за поблескивающим в лучах заходящего солнца лезвием.
– Тебе все понятно? – все так же шепотом спросил мужчина.
Не отрывая глаз от ножа, Надежда слабо кивнула.
– Ну, вот и хорошо! – снова улыбнулся мужчина. – ты у нас девочка умная. А теперь я уйду, а ты еще пять минут лежи на кровати и не шевелись. И не вздумай полицию вызывать, а не то наша следующая встреча состоится уже сегодня. Ну, все, я пошел…
Мужчина спрятал нож в карман, отпустил ее и, не оборачиваясь через спальню, направился в коридор. Через секунду из коридора донесся еле слышный скрип закрываемой входной двери.
Вашингтон. Три месяца назад…
Совещание у заместителя директора ФБР продолжалось уже два часа. Его просторный кабинет на пятом этаже светло-желтого здания на Пенсильвания-авеню чем-то напоминал пункт управления важным военным объектом. Помимо большого плазменного экрана, висящего на стене, около каждого из участников совещания стоял жидкокристаллический монитор, на котором, сменяя друг друга, мелькали: графики, диаграммы, увеличенные во много раз фотоснимки документов и кадры видеозаписей. Иногда в кабинете раздавался металлический голос диктора, комментирующий то или иное событие, происходящее на экране. Это подключалась экспертная система ситуационного центра ФБР, которая могла выдать практически любую информацию на задаваемый участниками совещания вопрос. Единственное, чего не могла сделать экспертная система, это принимать решения за людей, сидящих в кабинете.