Золотое побережье
Шрифт:
– Жуткие деньги!
– Это уж точно.
Игра в войну продолжается около часа, у них начинают даже побаливать уши. Затем наступает тишина, и Сэнди отправляется спать.
– Только сегодня обязательно меня разбуди.
Таши будит его ровно в три часа ночи. Катамаран дрейфует точно в том же положении, что и раньше, – кормой к острову. Темно и совершенно тихо, даже ветра почти нет. Палуба чуть покачивается. Сэнди глубоко вдыхает соленый воздух, он давно не чувствовал себя таким счастливым.
Таш не торопится в свою каюту.
– А тебе никогда не хочется уехать из ОкО, совсем уехать? – неожиданно спрашивает он.
– Да, бывает временами, – зачем-то врет Сэнди, в действительности он о таком никогда не задумывался. – В Санта-Крус, например.
– Так это то же самое, только чуть севернее.
– А ты про что думаешь?
– Ну, скажем, про Аляску.
– Силен ты. Только не знаю, там ведь такая зима. Есть у меня несколько знакомых из тех мест, так они говорят, что там ну точно маниакально-депрессивная жизнь, маниакальная летом и депрессивная зимой, а зима – в два раза длиннее лета. В общем – далеко не подарочек.
– Да, я знаю. Зато это – настоящий мир, с которым можно померяться силами, мир, который будет испытывать тебя каждый день. И там никогда не будет толкучки – как раз из-за этих самых твоих зим.
В голосе Таша звучит острая, необычная для него тоска. «Все ясно, – думает Сэнди, – нарвавшись на такую вот альтернативу, поневоле начинаешь искать какой-нибудь третий путь». Но вслух он говорит совсем другое:
– И вправду здорово. Только вот насчет серфинга возникнут проблемы.
– Не больше, чем здесь, – смеется Таш. – Со всей этой толпой.
– Что, даже ночью?
– Нет, но ты посмотри вокруг – разве тут увидишь волну? Лучше, конечно, чем воевать с фашистами, но все равно не то.
– Аляска, говоришь. Хм-м. А почему бы и нет? Будешь там выращивать для меня травку.
– Возможно.
– Ну тогда…
Они продолжают лениво перебрасываться словами, палуба тихо покачивается, в конце концов Таш засыпает, а у Сэнди не идут из головы разговоры про Эрику и Аляску. Тревожно как-то за него; может, стоит Джиму рассказать?
Может, Джим что и придумает. Сколько же вокруг заморочек… То одна знакомая пара расходится, то другая грызется… Все прямо на куски разваливается. И что же тут делать, что же делать…
Сэнди резко просыпается, глядит на начинающее уже светлеть небо и снова впадает в полудремотное состояние. Его рука лежит на румпеле, вода то подбирается чуть не к самым кончикам пальцев, то опускается, вверх и вниз, вверх и вниз, вверх и вниз. И от нее поднимается легкая дымка, жидкость превращается в газ, а потом… А поверхность воды блестит, словно из стекла, гладкая, такая гладкая… А может, все это во сне? Уступчатые террасы острова укрыты туманом, из этой облачной пелены вырастают серые вершины холмов, нереальная твердость, вторгающаяся в жидкий мир. И все вокруг нереальное, месмеризующее, словно во сне привидевшееся. Неожиданный скрип, Сэнди испуганно вздрагивает, и тут же с выскользнувшей из тумана яхты на палубу катамарана прыгают три человека. Грохот сапог и неожиданный крен будят Таша, он вылезает из своей каюты и становится рядом с Сэнди – тот все еще не понимает толком, во сне это или наяву, и не способен пошевелиться. С борта яхты начинают передавать небольшие металлические фляги, трое чужаков образуют цепочку и складывают эти фляги на палубе катамарана, около мачты.
Операция в самом разгаре, когда со стороны острова доносится низкое глубокое х-р-р-умп, а сразу же затем по ушам бьет мощная ударная волна. Б-У-У-У-М!
Такое разбудит кого угодно.
– Вон, вон, гляди быстрее! – Рука Таши указывает куда-то в сторону открытого моря. Сэнди смотрит. Черная точка, она появилась из-за горизонта и теперь несется, низко прижимаясь к воде, едва не окунаясь в тонкую пелену тумана… несется быстро, очень быстро, и не по прямой, а чуть зигзагом, покачиваясь из стороны в сторону. Сэнди не успел повернуть голову, а точка проскочила уже мимо двух рядом стоящих лодок, и тут же со стороны острова докатилось новое х-р-р-умп! А затем – словно разорвалась сама ткань мироздания – Б-У-У-У-М! ударной волны. А из-за горизонта выскользнула новая черная точка.
Как это ни странно, незнакомые парни все это время продолжали передавать фляги и складывать их на палубе – ловко, спокойно и с полным пренебрежением к проносящимся чуть не над самой головой ракетам. По завершении работы двое из них покидают катамаран сразу, а третий подходит к Сэнди и молча протягивает руку; получив небольшую карточку, он тоже вскакивает на палубу своей яхты, и та мгновенно отваливает, белоснежный парус, скользящий над пеленой тумана, похож на крыло ангела. Суденышко огибает южную оконечность острова и исчезает.
Сэнди и Таш ошалело смотрят друг на друга, и тут мимо проносится новая из стороны в сторону мечущаяся черная точка, раздается очередное х-р-р-умп и очередной рвущий барабанные перепонки удар.
– Что это за штуки? – в голос кричит Сэнди.
– Крылатые ракеты. Смотри, как быстро они летят! Вон там, еще одна…
Еще одна чуть не вровень с водой несущаяся черная точка. И каждые две минуты – еще одна, каждая ударная волна бьет по ушам и по нервам, заставляет вздрогнуть. В конце концов Ташу надоедает ждать, когда же пролетит последний снаряд, он идет к мачте, пересчитывает фляги.
– Насколько я понимаю, мы являемся счастливыми обладателями двенадцати посудин афродизиака. – И тут накатывает очередное Б-У-У-УМ, такое громкое, что вздрагивает мачта.
– Давай-ка мотать отсюда.
Глава 40
К бухте у мыса Дана – а именно сюда просил Боб Томпкинс отвести катамаран – они подходят еще засветло. Но тут же возникает затруднение – у самого входа в гавань ошиваются два катера береговой охраны. Наблюдение в бинокль только подтверждает наихудшие опасения Сэнди и Таша – пограничники останавливают и, судя по всему, досматривают проходящие мимо яхты.
– Знаешь, Сэнди, с таким, как у нас, грузом не стоит и пытаться прошмыгнуть мимо этой парочки.
– Да уж. Свернем-ка прямо сейчас, пока это можно сделать, не вызывая особых подозрений. А то еще решат, что мы желаем с ними знакомиться.
Они поворачивают на северо-восток и включают вспомогательные двигатели – до Ньюпорта далеко и лишняя скорость не помешает. Ну а потом Сэнди позвонит Томпкинсу и сообщит, где находится товар. Конечно же, Боб не будет в особом восторге, но что тут поделаешь, такова жизнь. Все лучше, чем нарываться на досмотр. Интересно, кстати, что же такое они ищут? Не этого ли самого «Носорога»? Чушь собачья, говорит себе Сэнди, мания преследования, и больше ничего, но успокоить себя не удается – какое уж там спокойствие с таким грузом на борту.