Золотое руно (сборник)
Шрифт:
Примерно через четыре часа полёта пожилой мужчина рядом с ним попытался завязать разговор.
– Добрый ’ень, – сказал он, и через пару мгновений мозг Дона распознал это как «добрый день», сказанный с австралийским акцентом. – Роджер меня зовут.
Должно быть, возвращается домой, предположил Дон; этот рейс летит дальше в Мельбурн после посадки в Окленде, где сам Дон должен будет пересесть на местный рейс до Крайстчерча.
– Что вы делали в Торонто? – спросил Дон после того, как родословная Роджера подтвердилась в ходе разговора.
– Я вообще-то в Хантсвилл ездил, – ответил Роджер. – Знаете это местечко?
– Ещё бы, – ответил Дон. – Дачный городок.
– В точку. У меня дочка там живёт. Пансион держит. Недавно девочку родила, я ездил посмотреть.
Дон улыбнулся.
– Внуки – это здорово.
Роджер странно на него посмотрел, потом кивнул и сказал:
– Это уж точно, приятель.
– Были раньше в Канаде? – спросил Дон.
– В четвёртый раз ездил, но… – Его лицо, озарившееся радостью при упоминании внучки, теперь стало печальным, и Дон подумал, что он, вероятно, собирается сказать, что этот раз, скорее всего, станет последним. Однако Роджер сказал: – В первый раз ездил один. Жена умерла в прошлом году.
Сердце Дона пропустило удар.
– Простите. Сочувствую.
– Спасибо. Замечательная женщина была моя Келли.
– Не сомневаюсь. Сколько вы были женаты?
– Пятьдесят лет. Пятьдесят лет и одну неделю, если точно. Она словно бы только и держалась, чтобы до этого рубежа дожить.
Дон ничего не сказал.
– Мне так её не хватает, – сказал Роджер. – Думаю о ней каждый день.
Дон слушал, как Роджер рассказывает о своей жене и о том, как хорошо они жили вместе, и с трудом подавлял порыв вставить что-нибудь вроде «Я знаю», или «У меня так же было», или «Прям как у нас с Сарой».
Однако в конце концов Роджер посмотрел на него и смутился.
– Простите, – сказал он. – Что-то не в меру я разговорился. Вы уж извините старика.
– Да что вы, за что тут извиняться, – сказал Дон.
Роджер улыбнулся. У него было круглое лицо и почти лысая голова, и грубая кожа человека, большую часть жизни проведшего под лучами солнца.
– Вы очень хороший молодой человек, что позволили мне вот так вот выговориться.
Дон подавил улыбку.
– Спасибо.
– Так что же, приятель, а у вас какая история? Что ведёт вас в страну кенгуру?
– Да я, на самом деле, не туда. Я в Новую Зеландию.
– Северный остров или Южный?
– Южный.
– Ну, они оба красивые. Овец, правда, многовато.
В этот раз Дон не стал скрывать улыбки. Тем не менее, он не мог сказать, что уже был там почти шестьдесят лет назад, и не знал современное положение дел там достаточно, чтобы убедительно говорить о более поздней поездке. Поэтому он просто ответил:
– Да, слышал такое.
– И зачем же вы к киви? По делам или на отдых?
– Начистоту? Гоняюсь за одной девушкой.
К его удивлению, Роджер хлопнул его по коленке.
– Молодец, приятель! Просто молодец!
– Может быть, – сказал Дон. – Кто знает. Мы расстались больше года назад. Она уехала учиться в Крайстчерч. Но мне её так не хватало, что словами не рассказать.
– Она ведь знает, что вы едете, нет?
Дон покачал головой и приготовился слушать о том, как это глупо.
Роджер приподнял брови.
– Хотите услышать совет старого человека?
– Я весь внимание, – ответил Дон.
Роджер склонил голову набок; он, должно быть, ожидал попытки уклониться. Но потом важно кивнул:
– Вы всё правильно делаете. Единственное, о чём я сейчас сожалею, это о безумных и импульсивных поступках, которые я не совершил.
Дон улыбнулся.
– Да вы большой мудрец.
Роджер усмехнулся в ответ.
– Проживите с моё, и сами станете.
Глава 44
Сделав пересадку, Дон, наконец, прибыл в аэропорт Крайстчерча около пяти часов утра по местному времени. Он терпеть не мог платить за полный день в отеле, заселившись в него практически на заре, но иначе ему пришлось бы встречаться с Ленорой помятым и невыспавшимся, а он и так считал своё предприятие достаточно безумным.
Он оплатил номер в самом дешёвом отеле, какой смог найти через сеть, и приехал туда на такси. Комната была маленькая по североамериканским стандартам, но с небольшим балконом. Немного сполоснувшись, он вышел на балкон. Несмотря на то, что здесь было лето, он заметил, что в прозрачном утреннем воздухе у него изо рта идёт пар.
Почти нигде в окружающих зданиях свет не горел. Он снова зашёл в комнату, выключил там свет и вернулся на балкон, где дал своим усталым глазам привыкнуть к темноте.
Нельзя быть женатым на астрономе в течение шестидесяти лет и не выучить расположение хотя бы некоторых созвездий, но Дон не видел в безлунном небе практически ничего знакомого, хотя две звезды были здесь ярче остальных. Альфа и Бета Центавра – почти всё, что он запомнил из той короткой поездки целую вечность назад, кроме…
Он осмотрел всё небо – и вот они, неправдоподобно огромные: Магеллановы облака, два светлых пятна на тёмном небе. Он стоял и смотрел на них, дрожа от холода.
Мало-помалу начался восход, горизонт порозовел, и…
И внезапно раздалась какофония птичьих голосов: чириканье и трели, каких он никогда не слышал в Канаде. Незнакомое небо, чудные звуки вокруг: он словно попал на другую планету.
Он вернулся в комнату, сказал будильнику разбудить его через пять часов, лёг и закрыл глаза, думая о том, что готовит ему новый день.