Золотое руно (сборник)

Сойер Роберт Джеймс

– Я знаю. Прости.

– Нет, нет. Не извиняйся, просто… – Она запнулась. – В такую даль лишь для того, чтобы увидеть меня?

Он кивнул.

– Господи… – сказала она. Но потом чуть-чуть вскинула подбородок. – Я так расстроилась, когда услышала про Сару. Когда это было? Четыре или пять месяцев назад?

– Больше года, – ответил Дон.

– Мне так жаль, – сказала она. – Я… мне просто очень жаль.

– Мне тоже.

– А теперь, – судя по изменившемуся тону, до неё начало доходить всё значение ситуации, –

ты здесь.

– Да. – Он не знал, как повежливее сформулировать следующий вопрос, или как подвести разговор к нему, и поэтому просто брякнул: – А у тебя тут кто-нибудь есть?

Она какое-то время молча смотрела на него, и было ясно, что она понимает важность этого вопроса, и также понимает, что ей предложен выход: она могла просто ответить утвердительно и больше не иметь с ним дела.

– Нет, – сказала она внезапно охрипшим, но твёрдым голосом. – Никого.

Он почувствовал, как воздух задержанного дыхания устремляется наружу, и снова прижал её к себе.

– Слава Богу, – сказал он.

Помедлив мгновение, он мягко приподнял её лицо и поцеловал – и, к его восторгу, она ответила на поцелуй.

Внезапно послышался громкий звук, второй, третий. Он повернул голову и посмотрел наверх, и там…

И там, наверху у входной двери, стояла кучка студентов, ожидающих, пока аудитория освободится, и один из них начал аплодировать с широкой улыбкой на лице. Остальные присоединились к нему, и Дон почувствовал, как его лицо разъезжается в улыбке ещё шире, чем у них, и он повернулся к Леноре, которая густо покраснела.

– Если позволите, – сказал Дон студентам, взял Ленору за руку, и они вдвоём начали подниматься по ступеням, а студенты начали спускаться, занимая места, и один из них, проходя мимо, хлопнул Дона по плечу.

Ленора и Дон вышли на тёплый летний день, так восхитительно непохожий на оставленную им позади канадскую зиму. Он так много хотел ей сказать, но никак не мог придумать, с чего начать. Наконец, он произнёс:

– Новая причёска мне нравится.

– Спасибо, – ответила Ленора, всё ещё держа его за руку. Они шли вдоль берега маленькой речки, которая, как Ленора сказала, называется Эйвон; она приятно журчала. На другом её берегу виднелись здания кампуса и парковка.

Тропинка была вымощена и обсажена по бокам деревьями, породу которых Дон не мог определить. Ленора время от времени кивала встречным студентам и преподавателям.

– И чем же ты сейчас занимаешься? – спросила она. Пара птиц с чёрными телами, длинными загнутыми клювами и оранжевыми пятнами на щеках вспорхнули у них из-под ног. – Нашёл… нашёл себе работу? – спросила она мягко, зная, как чувствительна для него эта тема.

Дон остановился; Ленора остановилась тоже. Он отпустил её руку и посмотрел прямо в глаза.

– Я хочу тебе кое-что рассказать, – сказал он, – но ты должна пообещать, что будешь держать это в секрете.

– Конечно, – сказала она.

Он кивнул. Он полностью ей доверял.

– Сара расшифровала сообщение.

Глаза Леноры сузились.

– Не может быть, – сказала она. – Я бы знала…

– Это было личное сообщение.

Она смотрела на него, нахмурив брови.

– Серьёзно, – сказал он. – Оно было адресовано тому, чьи ответы на вопросы анкеты понравились драконианцам больше всего.

– И это была Сара?

– Это была моя Сара, да.

– И о чём же было сообщение?

К ним бегом приближались два студента, очевидно, опаздывающих на занятия. Дон дождался, пока они пробегут.

– Они прислали свой геном и чертежи оборудования, необходимого для создания двух драконианских детей.

– О Господи! Ты это серьёзно?

– Абсолютно серьёзно. Коди Мак-Гэвин участвует в проекте. И я тоже. Я собираюсь стать… – Он помедлил, даже сейчас ещё не вполне свыкнувшись с этим, – …их приёмным отцом. Но мне нужна будет помощь в воспитании драконианских детей.

Она непонимающе смотрела на него.

– И да, я хочу, чтобы ты вернулась в мою жизнь. И хочу, чтобы ты стала частью их жизни.

– Я?

– Да, ты.

Она была потрясена.

– Я… э-э… то есть, ты и я – это одно дело, и я…

Сердце Дона заколотилось.

– Да?

Она улыбнулась своей лучистой улыбкой.

– И я так по тебе скучала. Но… всё это насчёт воспитания – Господи, что за безумная идея – воспитания драконианских детей. Я… я вряд ли подхожу для такого дела.

– И никто не подходит. Но ты – специалист по SETI; это хорошая стартовая позиция.

– Но мне до Ph.D. ещё несколько лет.

– Ты уже выбрала тему для диссертации? – спросил он. – Потому что я могу предложить тебе такую …

Она потрясённо уставилась на него, но потом снова нахмурилась.

– Но я здесь, в Новой Зеландии. А ты наверняка планировал заниматься этим где-то в Северной Америке.

– Про это не беспокойся. Когда об этом станет известно широкой публике – а это произойдёт сразу после рождения детей – каждый университет на планете захочет урвать от тебя кусочек. Я уверен, что нам удастся всё устроить так, что твоя степень не пострадает.

– Я даже не знаю, что сказать. То есть… так много всего сразу…

– Ты будешь мне рассказывать… – сказал Дон.

– Драконианские дети, – снова повторила она, качая головой. – Это будет потрясающий опыт, но в мире полно профессоров и академиков, которые…

– Речь тут не о регалиях; речь о характере. Инопланетяне не спрашивали участников опроса об их социоэкономическом положении или образовании. Они задавали вопросы о морали и этике.

– Но я никогда не проходила этот опрос, – сказала она.