«Золотое» столетие династии Романовых. Между империей и семьей
Шрифт:
Властолюбивые и амбициозные дядья императора были причастны к основным драмам и трагедиям его царствования: Ходынской катастрофе, решению о расстреле демонстрации 9 января 1905 г. в Петербурге, поражению в русско-японской войне. Решали они, но озвучивал их решения император. Родственники, семья, сами того не желая, постепенно формировали негативный образ императора в глазах общества и народа. Абсурдно, но именно мягкий и доброжелательный Николай II благодаря своим дядюшкам получил прозвание «Кровавый» (и это на фоне Александра I «Благословенного», Николая I «Незабвенного», Александра II «Освободителя» и Александра III «Миротворца», каждый из которых был намного более жестким, чем он). В ноябре 1896 г. Николай с досадой писал одному из дядей, великому князю Владимиру Александровичу, о конфликте между ними из-за кандидатуры командира гвардейского корпуса: «Во всем этом инциденте виновата моя доброта; да, я на этом настаиваю: моя глупая доброта. Чтобы только не ссориться и не портить отношений, я постоянно уступаю и в конце концов остаюсь болваном, без воли и без характера». Только пройдя через горнило русско-японской войны и первой русской революции, Николай научился в своих решениях дистанцироваться от старших родственников. Однако их давление, так же как и влияние матери и жены, он испытывал до конца жизни.
Из нескольких десятков родственников только с некоторыми у императорской семьи сложились тесные отношения. Кроме уже упоминавшегося Павла Александровича, это были дядя Сергей Александрович, его жена Елизавета Федоровна, родная сестра императрицы, и двоюродный дядя царя Александр Михайлович (Сандро). Тепло относился Николай II к своим родным сестрам и брату Михаилу. Ему, наряду с дядей Павлом, он доверял больше, чем остальным родственникам, и полагался на них до конца своих дней.
Отношения с остальной родней строились в соответствии с придворным этикетом и регламентом жизни императорского дома. Николаю II как главе царского рода следовало в интересах сохранениях престижа династии строго следить за тем, чтобы среди Романовых не было морганатических браков и разводов. Члены семьи должны были жертвовать своим счастьем и наступать на горло собственным желаниям ради имперского династического величия. Будучи цесаревичем, Николай еще мог позволить себе сентиментальное поведение, выступая сторонником брака своей сестры Ксении с ее возлюбленным, великим князем Александром Михайловичем. Но эта свадьба по любви была исключением для императорской семьи. Все остальные дети Александра III должны вступать в брак только с представителями европейских владетельных семей. И эту задачу приходилось решать уже молодому императору Николаю II.
Но XIX век заканчивался. Наступали новые времена, в обществе менялось отношение к личной свободе и независимому выбору спутника жизни, и это оказывало все более сильное влияние на семью Романовых. Сколько бы император, сидя в гостиной с женой и матерью, ни осуждал адюльтеры, разводы и мезальянсы своих родственников, остановить волну любовных скандалов внутри династии они уже были не в силах.
Вскоре «брачная революция» коснулась самых близких к императору людей. Родной брат Николая – Михаил женился на дважды разведенной женщине низкого происхождения.
До этого Михаил уже пытался вступить в морганатический брак по любви. В 1901 г. в 23-летнем возрасте он влюбился во фрейлину своей сестры Ольги Александру Коссиковскую, которую все называли Диной. Великий князь поехал с сестрой и ее свитой в Италию, где собирался тайно обвенчаться со своей возлюбленной. Это стало известно императрице Марии Федоровне. Она срочно вызвала сына в Россию и запретила ему даже думать об этом браке.
Следующая сильная любовь посетила Михаила через пять лет. Он встретил Наталью Шереметев скую, дочь московского адвоката, бывшую жену купца Мамонтова, которая состояла в браке с капитаном Вульфертом. Красивая, свободная в обращении с мужчинами Шереметевская произвела на великого князя неизгладимое впечатление. Ее внешность описал в своем дневнике французский посол Морис Палеолог: «Я увидел стройную молодую женщину в возрасте около 30 лет. Смотреть на нее было удовольствием. Весь ее облик обнаруживал большую личную привлекательность и благородный вкус. Ее шиншилловый мех, открытый на шее, давал возможность увидеть платье из серебристо-серой тафты, отделанное кружевом. Светлая меховая шапка гармонировала с ее прекрасными волосами. Ее чистое и аристократическое лицо было очаровательно вылеплено, у нее были светлые бархатистые глаза. Вокруг шеи искрилось на свету ожерелье из крупного жемчуга. От каждого ее движения веяло величественной, мягкой грациозностью».
Михаил тайно обвенчался с Натальей в Вене в октябре 1912 г. Николай II был потрясен этой новостью и сообщал о ней матери в следующих выражениях: «Я собирался написать Тебе по поводу нового горя, случившегося в нашей семье, и вот Ты уже узнала об этой отвратительной новости... Между мною и им сейчас все кончено, потому что он нарушил свое слово. Сколько раз он сам мне говорил, не я его просил, а он сам давал слово, что на ней не женится. И я ему безгранично верил!.. Ему дела нет ни до Твоего горя, ни до нашего горя, ни до скандала, которое это событие произведет в России. И в то же время, когда все говорят о войне, за несколько месяцев до юбилея дома Романовых!!! Стыдно становится и тяжело». Михаила лишили всех званий и привилегий великого князя, а также причитавшейся ему части императорского имущества, запретили появляться в России. Но Николай слишком любил своего брата, скучал по нему, да и не было у него друга лучше и надежнее, чем Михаил. Через два года, после начала Первой мировой войны, император простил его и вернул на родину. Если бы он только мог предвидеть, что своей добротой и любовью подписал младшему брату смертный приговор! Останься тот в эмиграции, то был бы жив и мог возглавить императорский дом Романовых в изгнании, так как по праву рождения был следующим наследником престола после малолетнего сына Николая цесаревича Алексея, погибшего с отцом в Екатеринбурге в 1918-м.
Непросто сложилась и судьба сестры Николая «порфирородной» великой княжны Ольги Александровны. Она родилась, когда Александр III уже был императором. Великая княжна не хотела идти наперекор семейным традициям и закону об императорской фамилии и в 1901 г. вышла замуж за нелюбимого, но родовитого человека – дальнего родственника Романовых принца П. А. Ольденбургского. Участник свадебного торжества сенатор А. А. Половцев оставил об этом событии пророческую запись в своем дневнике: «Великая княгиня некрасивая, ее вздернутый нос и вообще монгольский тип лица выкупается лишь прекрасными по выражению глазами, глазами добрыми и умными, прямо на вас смотрящими. Желая жить в России, она остановила свой выбор на сыне принца Александра Петровича Ольденбургского... Очевидно, соображения, чуждые успешности супружеского сожития, были поставлены здесь на первый план, о чем едва ли не придется со временем пожалеть». Пятнадцать лет промучившись с мужем, который так и не стал для нее родным и близким, в 1916 г., к большому неудовольствию венценосного брата и невестки, она все же решилась на развод и вторично вышла замуж за импозантного адъютанта своего бывшего супруга, простого дворянина ротмистра лейб-гвардии кирасирского полка Н. А. Куликовского. Со вторым мужем они во взаимной любви и согласии прожили до старости и родили двоих сыновей.
После революции О. А. Куликовская-Романова с мужем и детьми смогла бежать к родственникам в Данию. Там она прожила до 1945 г., помогая русским эмигрантам и военнопленным, спасшимся из немецких лагерей. Эту помощь власти СССР после победы над Германией вменили ей в вину. Чтобы не подводить датскую королевскую семью, зависевшую в те времена от благосклонности союзников-победителей, она эмигрировала в Канаду, где провела последние годы своей долгой жизни и где сейчас живут ее потомки. Великая княгиня Ольга Александровна была неплохой художницей (вся семья кормилась с продаж ее картин в Канаде), ее акварели неоднократно выставлялись в России уже в начале XXI в.
Среди членов императорской династии был заключен еще один скандальный по тем временам и по их статусу брачный союз. В октябре 1905 г., в самом начале первой русской революции, семью Романовых потрясла женитьба двоюродного брата императора великого князя Кирилла Владимировича (1876-1938), сына великого князя Владимира Александровича и внука Александра II. Не спрашивая на то царского разрешения, он выбрал в супруги собственную кузину Викторию Федоровну (1876-1936), урожденную принцессу Саксен-Кобург-Готскую, которая до этого уже состояла в браке с родным братом царицы Александры Федоровны – принцем Эрнестом-Людвигом Гессенским. В 1901 г. Виктория Федоровна развелась со знатным, но нелюбимым мужем. Ее роман с великим князем Кириллом сам по себе был неприятен императорской семье, а их брак настолько возмутил Николая II, что тот чуть было не лишил своего кузена великокняжеского титула. Впрочем, от этого решения государь в последний момент отказался, но Кирилл Владимирович был лишен придворного чина флигель-адъютанта, уволен с военной службы (он был морским офицером, участником русско-японской войны) и в 24 часа вместе с женой выдворен из страны. Возможно, Николая и Александру особенно задевало то, что их собственная помолвка состоялась во время свадьбы Виктории Федоровны и ее первого мужа Эрнеста-Людвига в Кобурге. Через два года, когда страсти улеглись, император простил Кирилла и разрешил ему вернуться в Россию; их вместе с супругой даже начали принимать при дворе.
После революции семье Кирилла Владимировича удалось уехать за рубеж. В эмиграции великий князь, ставший после гибели всех Александровичей старшим представителем мужской линии дома Романовых, провозгласил себя императором в изгнании. Но далеко не все члены семьи и представители монархических кругов русской белой эмиграции согласились с этим. По законам Российской империи великий князь, женившийся на разведенной женщине, автоматически выбывал из числа претендентов на императорский престол. До сих пор это обстоятельство остается одной из основных причин дискуссий внутри семьи Романовых по поводу того, кто должен возглавлять династию.
Сам император Николай II в своей семейной жизни придерживался тех же принципов, что и его отец Александр III. Свою супругу он любил глубоко и искренне и в отношениях с ней руководствовался не только долгом отца семейства, но и чувством, не ослабевавшим с годами. Вокруг императорского брака ходило много сплетен и подозрений, либеральные газеты приписывали Николаю и Александре какие-то сомнительные романы и симпатии, но личный дневник императора свидетельствует о его верности и преданности жене. «Не верится, что сегодня двадцатилетие нашей свадьбы! Редким семейным счастьем Господь благословил нас; лишь бы суметь в течение оставшейся жизни оказаться достойным столь великой Его милости», – писал царь в 1914 г.