Золотой Человек
Шрифт:
Она сделала паузу, чтобы услышать, как нарастает тревожный шепот.
— Но Чадаев слишком опрометчиво отнесся к своему Ордену. Я своими ушами слышала, как он велел людям отходить на север от столицы — она показала указкой на карту, несколько миль к северу от Централа — здесь, на Зельевских холмах он прячет своих людей. Я думаю, что он понимал, его подземное столичное убежище рано или поздно будет обнаружено, поэтому он увел всех. Я так же думаю, что он хочет увести армию на север к Волуптасу, чтобы помочь нашим врагам. Зельевские холмы это лишь место остановки. Если мы не поторопимся, то упустим их. Я предлагаю
Николай слушал ее чуть ли не с отвисшей челюстью. Зак и Лена то и дело переглядывались между собой.
— Профессор, тут что-то не так… — шепнул Николай на ухо Скреппу — это… это как будто не она говорит. Она бы не стала.
Но Скрепп только лишь поднял палец, заставив его умолкнуть.
— И наконец, — заканчивала Анастасия — Я прошу его превосходительство, Совет назначить меня проводником нашего войска. Позвольте мне идти в первых рядах, я исполню свой долг, сведу с ними счеты. Их ошибка станет нашей победой.
Сказав это, она снова улыбнулась не своей улыбкой, поворачивая по кругу головой, смотря на все трибуны. Никто уже не сомневался. То, что предлагала Анастасия, позволило бы одним ударом избавиться раз и навсегда от Ордена и Чадаева, а после победно завершить войну. Лишь только Скрепп и Демиан с непониманием смотрели на радость девушки. Владыка долго крутил в руках свою перьевую ручку, пальцы даже испачкались в чернилах. Он смотрел то на нее, то на карту. Зельевские холмы были в половине дня пути от Централа. Демиан посмотрел на других членов совета. Шепот давно утих, все люди единодушно и решительно смотрели на Потестаса.
— В таком случае, медлить нельзя. Объявляю голосование о созыве золотого полка и отправлении его к Зельевским холмам завтра.
В зале начали подниматься руки. Можно было и без подсчета понять, что большинство будет «за». Лишь единицы оставались сидеть не двигаясь. Не поднял свою руку и Владыка.
— Совет сделал выбор. Завтра в полдень мы торжественно пройдем по императорской улице. И этот поход ознаменует конец смуты — сказал Владыка и похлопал. Аплодисменты в ту же секунду окатили весь зал. Под этот торжественный гром Анастасия ушла с освещаемой области в темноту выхода.
До следующего дня Николай так и не смог повидаться с ней. Девушка занималась приготовлениями в штабе всю ночь. Ему самому не верилось, что уже совсем скоро Чадаев падет. Жажда мести к нему остывала. Каждый день, проводимый в Себоре у могилы матери отдалял его от собственной клятвы. И хотя он все еще желал смерти Дмитрию, дело его отошло словно на второй план. Анастасия словно похитила его рвение, теперь она хотел смерти Чадаеву, она стремилась к нему. Николай лишь хотел защитить ее. Этой ночью ему снилось, как они вместе вернулись в Себор, оставшись там навсегда, и над их домом каждую ночь мерцала самая яркая звезда.
Известие о параде переполошило весь Централ. Он снова наполнился людьми. Все вышли из своих домов и направились к императорской площади. К середине дня колонны уже были построены.
Полторы тысячи золотых людей и несколько сотен простых солдат, можно сказать, добровольцев. В белых кителях, с карабинами на ремнях за спиной они стояли на лошадях шеренгами по три. Обозы выехали вперед по вспомогательным улицам, чтобы на выезде из города замкнуть колонну.
Золотую армию вышел встречать Маар III. Он не произносил речей, а лишь обошел первый ряд, в котором находились Скрепп и его ученики. Следом за императором колонну приветствовал и Владыка Демиан. Оркестр, располагавшийся на ступенчатом подъеме перед входом во дворец, начал играть торжественный марш. Из немой толпы зрителей иногда все же слышались немногочисленные радостные возгласы. Но их очень легко перебивала топот лошадиных подков по брусчатке императорской площади.
Николай находился справа от Анастасии и изредка украдкой поглядывал на нее. Вид девушки был таким же, как и вчера на Совете. Триумф скорой победы.
Люди молча смотрели на проезжающую стройными рядами золотую кавалерию и солдат. Они смотрели, стиснув зубы и кулаки, то на них, то на императора. В толпе иногда проглядывались люди в черных одеждах, их лица были скрыты масками и капюшонами. Таких было все больше и больше.
Императорская улица выходила на северную оконечность города. Люди провожали золотых до самого конца. Когда колонна вышла из города вслед за нею выехали обозы. Улица опустела, толпа начала расходиться. На шоссе выехала черная машина с затемненными стеклами.
Дмитрий Чадаев смотрел на город без золотых людей. Ал не могла усидеть на месте, радостно смотря на отца. Чадаев не отрывался от окна. Он вглядывался в людские лица, это всегда придавало ему уверенность. Глаза Дмитрия были взволнованы как никогда — последняя партия, чужой ферзь принесет ему победу.
— Конец близок…
Вслед за черной машиной из переулков выруливали крытые грузовики. Вскоре их собралось уже несколько десятков. Эта колонна приближалась к сердцу столицы, к императорскому дворцу.
Глава V
Глава V
Август 1919 года второй эры.
Владыка сидел в своем рабочем кабинете в полном одиночестве напротив большого окна. Руки все еще тряслись, хоть он уже выпил лекарства. Демиан смотрел на то, как напротив штаба общества словно жучки, крошки черные точки сбивались в одну кучу. Она все нарастала и нарастала. После парада народ не думал расходиться, в любой другой момент людям бы просто не хватило смелости собратья, но теперь им дали повод выйти. Толпа была создана, а настроения ей было не занимать. С высоты кабинета сборище людей было похоже на черную кляксу в центре площади. Она была живая, шевелилась как черное чудовище и росла от маленьких капелек. Люди шли и по улицам все в одну сторону, к дворцу Его Величества.
Демиан с опущенными руками просто смотрел. Он не знал, что делать — все золотые люди покинули столицу, в городе осталась лишь малая часть полиции, уже стянутая к дворцу. Судьба Централа мало беспокоила Владыку сейчас. Важнее было то, сможет ли золотой полк остановить черную чуму. Если схватить Чадаева сейчас, то люди утихнут, они снова начнут бояться. Это единственная тоненькая жердочка, по которой теперь можно перейти через пропасть.
— Лишь бы успеть…
Толпа не расходилась.