Золотой дублон Брашера

Чандлер Раймонд

— Посмотрите в ящике стола, — она показала толстым серым пальцем на стол.

Я открыл небольшой письменный стол и достал фотографию, которая лежала лицом вверх на дне пустого ящика, глядя на меня холодными темными глазами. Я сел с фотографией в руке и пригляделся. Темные волосы небрежно разделены на пробор и зачесаны от широкого лба. Холодный большой рот типа «пошли бы вы все» с очень аппетитными губами. Хороший нос, не большой, не маленький. Вообще, хорошо сделанное лицо. Только в выражении чего-то не хватало. Раньше это «что-то» называлось

породой, а теперь уж и не знаю, как это называется. Лицо выглядело слишком опытным и настороженным для своих лет. Слишком многие претендовали на него, и она слишком хорошо научилась управляться с ними. Но через опытность сквозила простота девочки, все еще верящей в Санта-Клауса.

Я кивнул фотографии и сунул ее в карман. Больно много выводов из обыкновенной карточки, и притом в темной комнате.

Дверь открылась, и вошла маленькая секретарша с трехпалубной чековой книжкой в руках. Давая миссис Мердок подписать чек, она натянуто улыбнулась. Миссис Мердок резким жестом показала на меня, девушка оторвала и передала его мне. Потом в ожидании остановилась в дверях, приказаний не последовало, и она тихо вышла, прикрыв за собой дверь.

Я помахал чеком, чтобы просушить чернила, сложил его и сел с чеком в руках.

— Что вы мне можете рассказать о самой Линде?

— Практически ничего. До свадьбы с моим сыном она снимала квартиру вместе с девушкой по имени Лойс Мэджик, развлекательницей того же плана. Они работали в варьете «Айдл-Велли-Клаб», за бульваром Вентура. Мой сын Лесли был там частым посетителем, слишком частым. Где Линда родилась, из какой она семьи, я не знаю. Как-то она сказала, что родом она из Сиу-Фоллс. Полагаю, и родители у нее были. Меня это не очень интересовало, я не расспрашивала.

Черта с два, не интересовало. Я так и видел, как она пыталась раскопать, копала обеими руками, а вытаскивала горсти пустой породы.

— Вы не знаете адреса мисс Мэджик?

— Нет. И не знала.

— Может быть, знает ваш сын или мисс Дэвис?

— Я спрошу у сына, когда он придет. Но не думаю. Спросите у мисс Дэвис. Хотя я уверена, что она не знает.

— Ясно. Вы не знаете других знакомых Линды?

— Нет.

— Быть может, ваш сын продолжает встречаться с ней, миссис Мердок, без вашего ведома.

Она опять начала наливаться кровью. Я поднял руку и натянул на лицо милую улыбку.

— В конце концов они были год женаты, — сказал я. — Он должен что-то о ней знать.

— Оставьте моего сына, его это не касается, — прохрипела она.

Я пожал плечами и разочарованно вздохнул.

— Хорошо. Надо думать, она забрала с собой машину. Ту, что вы ей подарили.

— Серо-стальной «Меркурий-купе». Мисс Дэвис подскажет вам номер машины, если это нужно. Не знаю, записано ли у нее.

— Не знаете, сколько у нее было денег при себе? Что она взяла из одежды и драгоценностей?

— Немного денег. У нее было сотни две долларов, не больше. — От пренебрежения кожа у носа и губ сложилась в жирные складки. —

Если, конечно, она не нашла себе нового друга.

— С этим ясно, — сказал я. — Драгоценности?

— Не очень дорогое бриллиантовое кольцо, платиновые часы с рубинами, очень хорошее ожерелье дымчатого янтаря, которое я же по дурости ей и дала. У него алмазная застежка с 26 мелкими бриллиантами в форме бубнового туза. У нее были и другие вещи, конечно. Я никогда не обращала на них внимания. Одевалась она хорошо, не вызывающе. Хвала господу за малые милости его.

Она опять налила стакан и выпила, немного побурчала животом, совсем по-домашнему.

— Это все, что вы можете мне сказать, миссис Мердок?

— Вам недостаточно?

— Не вполне, но пока придется обойтись этим. Если выяснится, что монету украла не она, на этом мое расследование закончится, так?

— Мы это обсудим, — резко сказала она… — Но украла ее Линда, будьте уверены. Спускать ей это я не намерена. Зарубите себе это на носу, молодой человек. И я надеюсь, что вы хоть бы наполовину такой, каким хотите казаться, потому что у этих девиц из варьете бывают очень неприятные друзья.

Сложенный вдвое чек все еще был у меня в руке. Я достал бумажник, положил в него свой гонорар, поднял с пола шляпу и встал.

— Я люблю неприятных ребят, — сказал я. — Как правило, они совершенно безмозглы. Я доложу вам о ходе расследования, когда будет что докладывать, миссис Мердок. Думаю для начала взяться за этого скупщика монет. Похоже, от него тянется ниточка.

Она дождалась, когда я дойду до двери, сказала мне в спину:

— Я не очень вам понравилась, верно?

Я ухмыльнулся в ответ:

— А кому вы нравитесь?

Она откинула голову, разинула рот и захохотала басом. Под ее хохот я повернулся, вышел и захлопнул дверь. Я прошел по коридору, постучал в кабинетик мисс Дэвис, потом толкнул дверь и вошел.

Она сидела, уткнувшись лицом в ладони, и рыдала. На звук она подняла голову и посмотрела на меня заплаканными глазами. Я запер дверь, подошел к ней и положил руку на худенькое плечо.

— Выше нос, — сказал я. — Ее жалеть надо. Она считает себя крепким орешком и набивает себе горб, лишь бы держаться соответственно.

Она вскочила, отстранясь от моей руки.

— Не трогайте меня, — сказала она, не дыша. — Пожалуйста. Я не позволяю мужчинам прикасаться ко мне. И не говорите таких ужасных вещей о миссис Мердок.

Лицо у нее было розовое и все в слезах. Без очков у нее оказались чудесные глаза.

Я сунул в рот долгожданную сигарету и закурил.

— Я… я не хотела быть грубой, — пробормотала она. — Но она в самом деле так меня унижает… А я ведь делаю для нее все, что в моих силах. — Она опять всхлипнула, достала из стола мужской носовой платок, развернула его и вытерла глаза. Я заметил на уголке инициалы «Л.М.», вышитые бордовой ниткой. Я уставился на них и выдохнул дым в угол комнаты — не дай бог на ее волосы!