Золотой медальон
Шрифт:
— Никому не хочется умирать, сеньор.
— Верно.
— И поэтому я не обижаюсь на Гидо.
— На Гидо? Кто такой Гидо?
— Я сказал Гидо? Я ошибся, я хотел сказать — Альвар.
Рид ждал, какие последствия будет иметь оговорка Хосе; в темноте он не мог разглядеть лица Корта, но почувствовал, как тот весь напрягся.
— Гидо — имя парня, который обычно управляет этой машиной, — как можно спокойнее добавил Хосе.
Его объяснение как будто удовлетворило Корта.
— Вот оно что! — хмыкнул он. — Между прочим, мы его… убрали. Он привел нам эту машину, а сейчас валяется в придорожной канаве.
— Он был такой
— Он видел нас.
— Надеюсь, придет час, когда и я смогу поступить с вами так же.
— Поздно, мой друг, поздно! — засмеялся Корт. — И я и мой человек рядом с водителем вооружены. Следом за нами идет машина с двумя весьма решительными людьми, которым я к тому же хорошо заплатил. Мы бы давно уже могли отправить вас вслед за… как его?.. Гидо, но всему свое время. Так что и не пытайтесь… Я вижу, вы захватили портфель, — обратился он к Риду. — А магнитофон?
— Вот лента с записью, — ответил Рид и передал ему сверток.
— Мы все это проверим.
— А что будет с нами?
. — Скоро узнаете. Я никогда не говорю больше того, что нужно знать моему собеседнику.
Свет фар шедшей за ними машины стал ярче, и Рид понял, что она догоняет их. Неожиданно «бьюик» на полном ходу свернул с шоссе на проселочную дорогу.
— Куда смотрит этот идиот? — зло крикнул Корт.
Сидевший рядом с Гидо бандит ткнул его кулаком в бок и с угрозой приказал вернуться на шоссе. Гидо повиновался, но, разворачиваясь, угодил задними колесами в придорожную канаву. Скрипнув тормозами, в нескольких метрах от «бьюика» остановилась другая машина. Из нее выскочили двое, и Корт приказал им помочь вытолкнуть «бьюик» на дорогу. По его распоряжению Гидо и карауливший каждое его движение бандит вылезли из машины.
— Не вздумайте, Рид, выкинуть какой-нибудь трюк, — предупредил Корт и показал пистолет. — Это относится и к тебе, Хосе.
— Что вы, сеньор! Ни я, ни мой друг не хотим умирать.
Внезапно послышались какой-то странный шум и сдавленные восклицания.
— Что там происходит? — крикнул Корт.
Ему никто не ответил.
— Сеньор, — тихо заговорил Хосе, наклоняясь к Корту. — По-моему, ваши сообщники уже ничем помочь вам не могут. А вот у окна стоит мой человек, и он пристрелит вас, если не отдадите пистолет.
— Не валяй дурака, Хосе, — криво улыбнулся Корт. — Ты хочешь отвлечь мое внимание и…
Он почувствовал прикосновение холодного металла к своему виску и замолчал. Чья-то рука спокойно взяла у него оружие.
— Как видите, сеньор, я вас не обманывал.
Понимая, что произошло нечто непредвиденное и непоправимое. Корт ошеломленно молчал.
— Вам, наверное, любопытно узнать, сеньор Корт, — с явной издевкой заговорил Хосе, — как все случилось. Могу рассказать. Дело в том, что нам стали известны ваши планы. Вы, кажется, заметили, как Гидо, направляясь к машине, упал. А встал уже не Гидо, а другой наш человек. Ночью люди с темным цветом лица похожи друг на друга. Ну вот. Наш человек сворачивает с шоссе на проселок, потом въезжает в канаву, потом ваши люди начинают возиться около машины, а в это время тихонько появляются мои друзья и расправляются с ними. И теперь вы в наших руках, сеньор. Сейчас мы отправимся дальше. Навестим одного моего приятеля, он живет тут поблизости в маленьком домике.
Двойник Гидо снова занял место водителя,
— А ведь тебя повесят за все это, Хосе, — прервал молчание Корт, когда машина уже бежала по дороге.
— Возможно.
Наступила пауза.
— Что ты намерен делать со мной?
— Убить.
— Ты не посмеешь! — почти выкрикнул Корт.
— Сначала мы, конечно, поговорим.
— О чем? — переходя от отчаяния к надежде, спросил Корт.
— О моем друге.
— О каком друге?
— О сеньоре Ратмане.
— Почему именно о нем?
— Потому, что вы убили его.
— Неправда!
— Святая правда.
Машина тем временем остановилась около какого-то полуразрушенного дома, все вышли и заставили Корта подняться по прогибающимся от ветхости ступеням лестницы на второй этаж, в комнату, где стояли лишь колченогий стол, четыре стула и кровать. Кто-то зажег свечку.
— Усаживайтесь поудобнее, сеньор Рид, — пригласил Хосе.
— Ты идиот, Хосе, — прошипел Корт. — Если ты только посмеешь убить меня…
— Вы хотите сказать, за вас тогда отомстят, да? — усмехнулся Хосе. — Возможно, сеньор. А возможно, и нет… Сеньор Рид, расскажите ему о ящике.
— О ящике? Ты имеешь в виду магнитофон? Что ж, пожалуй.
Рид подробно пересказал содержание записи. Казалось, Корт оставался равнодушным, однако дрожащие руки выдавали его беспокойство.
— Вы убили одного моего друга и собирались убить другого, — сказал Хосе, когда Рид замолчал. — Вы все время кого-нибудь убиваете. Я не понимаю, почему. Мой друг сеньор Рид понимает, он говорит, что вы делаете это потому, что вы новый нацист. Я слыхал про нацистов. Они хотели превратить в рабов таких, как я, потому что я не… не…
— Не ариец, — подсказал Рид.
— Вот, вот. Таким, как вы, нельзя ходить по земле.
— Но я не простой человек, и я могу хорошо заплатить тебе, очень хорошо.
— Никакими деньгами вам не откупиться за смерть моего друга. Нет, сеньор!
— Хосе! — заговорил Рид. — Нельзя же просто так убивать кого бы то ни было.
— Убивать, сеньор? Что вы! Казнить!
— Для этого есть законы и суд.
— Законы? Но по этим законам виновным окажетесь вы. — Хосе с укоризной посмотрел на Рида. — Вы меня удивляете, сеньор, но если вы настаиваете, я не стану убивать Корта. Пусть он останется в наших руках до тех пор, пока вы не окажетесь в безопасности и пока все, кто послушает голос Ратмана из ящика, не узнают правду.
— Извини, пожалуйста, Хосе, — пробормотал смущенный Рид. — Но я не могу…
— Понимаю, — передернул плечами Хосе. — У вас сердце женщины, но вы друг сеньора Ратмана, а он велел мне заботиться о вас. Вот я и забочусь. А сеньора Корта мы бросим в подвал и будем держать там до тех пор, пока его не потребует суд. Только, скажу прямо, не верю я в суд янки, как не верю и самим янки. Возьмите нас. Мы же прекрасно обходились без них. У нас были красивые города, у нас была любовь наших женщин, наши горы и джунгли. Но вот пришли янки с их долларами. Им нужны наши женщины, чтобы позабавиться. Они считают наши города своими, выживают нас с насиженных мест, губят природу, потому что им нужна наша нефть… Нет, сеньор, уж лучше вы уезжайте и забирайте с собой всех янки. Можете поверить, никто из нас не заплачет.