Золотой поросенок для Дуремара

Чудакова Катя

— Вы решили сегодня опять нас посетить? — встретила Алину возле входа в офис полная блондинка. — Вам вчерашних впечатлений не хватило?

Алина имела возможность вчера немного познакомиться с некоторыми сотрудниками редакции, когда помогала им беседовать с полицейскими.

— Я обещала завершить выпуск журнала, так что как-то неудобно отказываться от своих слов… Да и интересно мне, я ведь давно сижу дома и ужасно соскучилась по работе.

— Прекрасно понимаю вас. Я тоже не работала несколько лет после приезда в Германию. С одной стороны, государство обеспечивает всем

необходимым, а с другой — всегда хочется чего-то большего, да и «ничегонеделанье» очень быстро начинает тяготить.

— Я, пожалуй, пройду к Владиславу Эрнину.

Владислав Эрнин, тот самый, которого Алина про себя окрестила «Хемингуэем», работал на фирме со дня ее основания и был главным редактором первого и самого многотиражного издания — газеты «Наши в Германии».

— Разрешите, Владислав Иванович?

У Алины как-то не поворачивался язык называть этого задумчивого и как будто постоянно погруженного в себя немолодого мужчину просто Владислав. Хотя отчества — это исключительно наше российское приобретение, и на Западе принято называть всех по фамилии или — при более близком знакомстве — просто по имени.

А в последние десятилетия новое поколение немцев избрало себе еще более демократичную форму общения — на американский манер, то есть при знакомстве молодые люди сразу обращаются друг к другу по имени и на «ты».

— Заходите… — Владислав Эрнин с трудом поднял глаза, чтобы посмотреть на посетителя. — А-а, это вы, Алина. Пожалуйста, присаживайтесь.

Эрнин в кабинете был не один. В кресле возле окна согнувшись, подпирая голову руками, сидела Татьяна Павлова.

— Знакомьтесь. Это Алина Вальд, а это Татьяна Павлова — редактор газеты «Новая жизнь». Вы, Алина, уже, наверное, в курсе, что у нас выходят две газеты и три журнала?

— Да, я вчера посмотрела все ваши издания, и с Татьяной мы успели познакомиться…

— Не знаю, что и сказать. Попали вы к нам, сами видите, в какой момент. На фирме полная неразбериха. Начальства нет. Остался один их «доверенный» Васька Малахов. Да какой с него спрос? Видела его уже?

— Не помню такого. А что он конкретно делает?

— В том-то и дело, что ничего.

— А зачем он тогда нужен? Ведь он, наверное, и зарплату получает?

— Получает! Еще и какую! — взорвалась Татьяна. — Мы тут вкалываем, как проклятые, а получаем вполовину меньше…

— Не поняла, зачем он тогда нужен?

— Мы ведь работали еще при старом хозяине. Хороший был человек, интеллигентный. Поэтому и не выдержал борьбы. Многие его сожрать пытались. Но он сам сдался, надоела ему вся эта мышиная возня, продал фирму Пащуку и уехал в Америку. Он-то свои денежки получил. А нам куда податься? Вот и сидим здесь, а поскольку мы — «старая гвардия», нам доверия нет, — усмехнулся Эрнин. — Но ведь и без нас не обойтись. Газету делать — не улицу подметать, — так просто квалифицированного журналиста не найдешь. Так что приходится нас терпеть, но… под контролем своих соглядатаев.

— А Полина тоже из «стареньких»?

— Нет. Она как раз попала сюда сразу после появления Пащука. Случайно так получилось. Полинин друг — довольно известный в Дюссельдорфе врач-стоматолог Эдгар Пауль,

многие наши ходят к нему, поскольку он родом из Прибалтики и неплохо говорит по-русски. Он в приятельских отношениях с нашим бывшим хозяином. Так вот, когда Полина приехала, этот доктор обратился к издателю с просьбой взять ее на работу, но выяснилось, что тот как раз продал фирму Пащуку. Полина, не долго думая, решила идти прямо к новому хозяину, и попала прямо «в яблочко»! В тот момент Пащуку не хватало человека, который бы в его глазах не только заслуживал доверия, но и при этом разбирался в вопросах издательской деятельности, поскольку ни он сам, ни его «приближенные» Малахов и Болотников ничего в этом не смыслят. Полина — опытная журналистка, не испорченная влиянием старого хозяина, оказалась для него большой находкой.

— Для нее это тоже была удача. Ведь найти работу по специальности, тем более сразу после переезда в другую страну, совсем непросто…

— Полина не из той породы людей, кто опускает руки при приближении проблем. Наоборот, она знает, чего хочет и всегда добьется своего… — глаза Татьяны наполнились слезами, голос задрожал, — знала, добивалась. Не могу говорить о ней в прошедшем времени…

— Что, девчонки, давайте помянем Полинку? Пусть земля ей будет пухом, а убийца получит по заслугам! — Эрнин вытащил из-под стола начатую бутылку коньяка и три одноразовых стаканчика.

— Вообще я не пью, когда на машине, но капельку налейте… — смущенно сказала Алина.

— И не куришь?

— Бросила пять лет назад. И вот держусь с тех пор.

— И что, ни одной сигареты?

— Ни одной. Иногда возникает желание затянуться, но как подумаю, что могу опять попасть в никотиновую ловушку, отбрасываю эти мысли подальше.

— Я тоже бросил, когда врачи предупредили после инфаркта, что не гарантируют положительного исхода, если сейчас же не прекращу курить.

— А я вас видела вчера с трубкой… — начала Алина.

— Да уж, — вздохнул Эрнин, — сигареты курить я бросил, но вот балую себя хорошим табачком в трубке пару раз в день. Не могу совсем отказаться…

— Вальдемар Генрихович, отец Полины, начал курить опять, после почти семи лет, когда он бросил после аварии — заметила Татьяна.

— После того, что он пережил, не только закуришь, но и в петлю полезешь… — вздохнул Владислав Эрнин.

— Он на грани срыва. Я вчера была у него, — продолжала Татьяна, — кажется, что он живет только для того, чтобы посмотреть на убийцу своей дочери. Бедный старик, как он будет жить дальше? Конечно, у него много знакомых, друзей, но ведь дочь — это совсем другое.

— А когда похороны Полины? — вмешалась Алина.

— Тело еще на судмедэкспертизе. Они проводят какие-то анализы, так что пока неизвестно, когда будут хоронить… — Татьяна пыталась сдержаться, но, в конце концов, сорвалась и зарыдала. — Да что же это такое? Как это просто взять и убить человека? Или они думают, что деньги решат любые проблемы? Это не совок, где все продается и покупается, тут осудят любого миллионера, если он виноват. Пусть не думают, что им все сойдет с рук!

Алина придвинула Татьяне стаканчик с коньяком: