Золотой след
Шрифт:
Его глаза прищурились, а кровь превратилась в кислоту.
Там стояла Рокки. Ее волосы были собраны в хвост, закрывающий ей висок, словно был заправлен за ухо. Она была одета в бледно-розовую блузку, обтягивающую талию, как перчатка, привлекая внимание к ее ребрам и груди, с маленькими дурацкими рукавами. Кроме того, на ней была юбка какого-то грибовидного цвета, доходящая до колен, тоже плотно обхватывающая ее попку и бедра. И наконец, на ней были розовые туфли-лодочки с тонкими ремешками на каблуке, высоким и тонким как карандаш.
Какого хрена она здесь делает?
Она подняла руку, вытянув палец вперед, чтобы нажать на звонок, он двинулся к двери. Звонок в дверь раздался как раз в тот момент, когда он открывал ее, остановившись и глядя на нее через стекло своей штормовой двери.
Звонок умолк, она стояла, подняв голову вверх, с безупречным макияжем, розовыми тенями, щеками, накрашенными губами. Волосы у нее были гладкие, блестящие, густые. Он подумал, не наняла ли она стилиста, чтобы тот приходил к ней каждое утро сделать прическу и макияж. Она могла, у нее были на это деньги.
— Ракель, что ты...
Он замолчал, когда ее рука потянулась к ручке, она повернула дверную ручку и открыла дверь. Ему пришлось отойти в сторону, когда она быстро прошла мимо него, вошла в дом, ее высокие каблуки глухо застучали по деревянному полу.
Она остановилась в пяти футах от него и обернулась; сначала ее взгляд упал на его обнаженную грудь, он увидел, как она вздрогнула, и открыл рот, чтобы сказать.
Но она его опередила.
Ее глаза вернулись к его лицу, она спросила:
— Как ты, Лейн?
— В форме, — коротко ответил он. — Ну, а что ты…?
Он замолчал, когда они оба услышали, как Блонди заскулила, скребя в стеклянную дверь. Ракель так быстро повернулась в талии, что ее хвост перекинулся через плечо.
Она медленнее развернулась к нему лицом, прядь темных волос все еще лежала на ее светлой блузке.
Ее брови поползли вверх.
— Это собака Джаспера? — спросила она.
— Да, а теперь Рак…
И снова он не успел закончить. Она отвернулась, быстро задвигавшись по его дому, ее каблуки звучали глухо по деревянному полу, звук становился жестче, когда она ступила на плитку, ее задница покачивалась при каждом шаге.
Лейн наблюдал.
Рокки умела расхаживать с важным видом. Большего ей даже и не нужно было делать. Ее движения были плавными, задница отменной, она могла расхаживать гордо, как ни одна из женщин, которую он когда-либо видел, даже те, кто тренировал такую походку.
Рокки не нужно было тренироваться, у нее такая походка была от природы.
Прежде чем он успел пошевелиться, она открыла раздвижную стеклянную дверь, и Блонди влетела внутрь.
И тут Лейн пошевелился, потому что Блонди пребывала в полном экстазе. Она любила своих мальчиков. Единственное, что она любила больше всего — это компанию. Она прыгнула, поставив передние лапы на шикарный наряд Рокки.
— Сидеть, — прорычал
Рокки тоже присела. Причем низко присела, ее задница чуть ли не упиралась в пятки, грудь — в колени, юбка натянулась, очерчивая каждый дюйм ее тела на заднице и бедрах.
Она гладила Блонди по голове и загривку, одновременно вытянув шею, чтобы избежать неуемного языка Блонди.
— Кто такая красивая девочка? — она что-то ворковала Блонди, та в ответ все же лизнула Рокки в подбородок.
Ракель рассмеялась, и ее смех поразил Лейна, как пуля в живот.
Даже хуже.
И он знал, сколько чертовой боли мог ему причинить ее смех.
Поэтому он решил напомнить о себе.
— Ракель, что ты здесь делаешь?
В его голосе прозвучало раздражение, потому что он хотел, чтобы она услышала его раздражение.
Она повернула к нему голову, немного запрокинув назад, глядя на него, пробормотала:
— Точно.
Она в последний раз погладила Блонди и выпрямилась, развернувшись к нему.
— Баранья нога, — закончила она со смехом.
— Что?! — спросил Лейн.
— Баранья нога, — повторила она. — Папа выиграл ее в покер.
Господи, только Дэйв мог играть на баранью ногу в покер. Все трое Меррик были по-своему чокнутыми. По крайней мере, восемнадцать лет назад так точно было. Он понятия не имел, была ли Рокки все еще чокнутой, но он точно знал, что Дейв и Мерри были психами.
Лейн слегка покачал головой и спросил:
— И?
— Он попросил меня найти рецепт; отец никогда не готовил баранью ногу. Я тоже не готовила, но нашла рецепт — баранья нога по-гречески. Он хочет, чтобы ты с ребятами пришел сегодня на ужин. — Она замолчала, но он ничего не сказал, поэтому продолжила: — Большая баранья нога.
По сути, она приглашала его на ужин, который собиралась сама приготовить.
Лейн подумал, может у него опять начались какие-то странные галлюцинации. Может он был тогда в коме, и за последние шесть недель все эти сны фантазии были вызваны той комой.
Нет, если бы у него были фантазии, Джаспер не был бы ошарашен до глубины своей подростковой сущности засранца, когда его отец получил три пули, вместо того, чтобы стать еще более засранцем.
Именно тогда Лэйн заметил, что Блонди смотрит на него просящими глазами. Она хотела есть.
Лейн повернулся и направился в кладовую.
Ракель заговорила ему в спину:
— Мы думаем, в шесть тридцать. Мальчики закончат тренировку по футболу, придут домой и примут душ. Но мы можем и позже, если хочешь.
Он не произнес ни слова. Зашел в кладовку, взял банку собачьего корма и вышел. Услышав, что душ выключился, он подошел к подножию лестницы, не обращая внимания, что Рокки остановилась у кухонного островка, положив руку на стойку, прислонившись бедром.
Он крикнул вверх по лестнице: